Каллаген
Шрифт:
Мысли привели его к воспоминаниям о том дне, когда он прибыл в лагерь в компании Эллисона, подростка из Миннесоты и какого-то жителя восточной части Соединенных Штатов.
Стояла тихая, жаркая погода. По песчаной равнине пронесся пылевой вихрь, словно исполняя какой-то ритуальный танец. Это было жалкое, Богом забытое место для тех, кому приходилось здесь служить, и все же — Каллаген прищурил глаза и устремил взгляд на выступающие вдалеке, затерявшиеся в голубизне неба скалы — это была прекрасная страна… для тех, кто не воевал.
Секрет пустыни!.. К ней нужно приспособиться. Привыкнуть к томящимся
Здесь он сражался с индейцами, потому что они сражались с ним; но в некоторой степени он их понимал. По крайней мере, ему так казалось.
Ему здесь недолго оставалось пробыть, всего несколько дней. Он забыл нашить сержантские полоски и даже не вспомнил о них. А, пустяки! Через несколько дней он будет свободен от армии и сможет отправиться куда пожелает.
Но куда? Назад в Ирландию? Обратно в Бостон? А что там? Бостон был просто городом, где он жил некоторое время… На свете есть много других городов, других мест. Он привык к жизни в армии. Много времени прошло с тех пор, как он занимался в жизни чем-то другим.
Подобно многим, он скрывался до тех пор, пока не пришел в армию, убегал от своего прошлого, стараясь затеряться в рутине повседневного существования.
Его карьера мало чем отличалась от карьеры многих других ирландских солдат. В Ирландии его звали О'Каллаган. Эта фамилия принадлежала древнему и почтенному роду, но после поражения восстания в 1848 году ему пришлось бежать из страны. Он сел на первый попавшийся корабль, направлявшийся в Канаду.
Это был разгар «золотой лихорадки». Он пересек территорию Канады и спустился вниз по западному берегу в Калифорнию, где в Тринити промывал золотоносный песок. Наконец добрался до Сан-Франциско, где его обманули, нечестно поступили с ним, а когда он снова пришел в себя, то понял, что находится в море и все деньги его ушли.
Он вскочил на корабль, отплывающий в Северную Африку, но, не имея средств и опасаясь ареста, присоединился к французской армии. Два года участвовал в кампаниях в пустыне Сахара, был ранен и лишен звания. Восстановив силы, отправился в Афганистан и там пошел в армию, начиная служить в звании офицера артиллерии. Он быстро продвигался по службе, но после захвата Кандагара оставил армию и некоторое время провел в Индии, а потом, наконец, добрался до Шанхая. Здесь в 1862-м и 1863 годах служил в армии Фрэнсиса Таунсэнда Ворда и после захвата Сучоу покинул службу.
Снова очутившись в Соединенных Штатах, он присоединился к Ирландской бригаде и воевал в Чанселорсвилле, Уайлдернессе, Спотсильвании и Золотой гавани.
Сейчас ему тридцать четыре года. До окончания службы остается всего несколько дней. Ему удалось накопить триста долларов, и теперь он решил отправиться в ту часть Калифорнии, которая лежит за горами. Такое решение он принял несколько дней назад…
Капитан Хилл вышел на улицу из своего жилища.
— Каллаген? Вы бы лучше занялись своей формой. У вас, надеюсь, есть полоски?
Каллаген улыбнулся.
— Я сохранил их, сэр. Подумал, что они еще могут мне пригодиться.
— Полагаю,
— Сэр?
— Майор Эфрейм Сайкс, а он не любит ирландцев.
По спине Каллагена пробежал холодок дурного предчувствия.
— Я знаком с майором, сэр. И мне известно, что он думает об ирландцах. И обо мне тоже.
Глава 5
Капитан был удивлен.
— Вы знаете майора? — переспросил он.
— Да, сэр. Мы встречались несколько раз. Он один из тех, кто считает, что мы, ирландцы, — люди второго сорта. Помню, до войны он руководил предприятием, на дверях которого висела табличка: «На работу ирландцы не требуются».
— Я что-то об этом слышал. Ладно, будем надеяться, что вы заберете свои документы до того, как он приедет.
— Мы, ирландцы, привыкли к такому отношению, сэр. На протяжении долгого времени мы терпели это в Ирландии от британцев. Ирландцам-католикам не разрешалось открывать собственные школы. И ни один ирландский ремесленник не имел права обучать своему мастерству. Священникам приходилось прятаться или вовсе покидать страну. Это было очень жестоко.
— А вы?
— Я уехал, сэр. И здесь временно — пытался разведать земли Калифорнии.
Хилл бросил на него взгляд.
— Правда? Значит, вам кое-что известно о минералах?
— Совсем немного. О них, похоже, я больше узнал в Азии.
— Вероятно, какое-то время вам пришлось провести в пустыне. Каллаген, ходят слухи, будто прямо здесь, в Мохаве, сосредоточены огромные залежи золота и серебра. — Теперь он продолжал говорить почти шепотом: — Вы слышали что-нибудь о Золотой реке? Говорят, она протекает в пещере под пустыней.
Каллаген пожал плечами.
— Знаете, сэр, всегда рассказываются такие истории. Вам известно, что, когда в восьмом веке мусульмане завоевали всю Северную Африку, христиане исчезли. Разумеется, многие из них неожиданно обратились в мусульманскую веру. Это был единственный выход, чтобы остаться в живых. Но некоторые были убиты, некоторые покинули страну… в любом случае они исчезли. А в результате о Сахаре распространяются неимоверные истории. По ночам будто бы в пустыне слышатся какие-то таинственные звуки. По словам берберов и туарегов, эти звуки доносятся из подземных городов. Говорят, в этих городах прячутся христиане и ждут, когда наступит их час.
Капитан Хилл щелкнул пальцами.
— Думается, им придется долго ждать. Кстати, Каллаген, будь я моложе и если бы увольнялся из армии, я бы прислушался к этому. Знаете, некоторые реки в пустыне протекают под землей, поэтому разве они не могут вымыть там пещеры? А если в скалах и правда есть золото?..
Несколько дней прошло как обычно в заведенном порядке. Несколько раз капитан Хилл отправлял патруль из трех человек разведать местность, и каждый раз он натыкался на индейцев. Дважды его обстреливали, и солдаты открывали ответный огонь, но пострадавших ни с одной, ни с другой стороны не было. Каждый раз они тщательно осматривали дорогу в надежде увидеть обещанное подкрепление. Утром отводили лошадей и мулов на редкие пастбища и присматривали за ними. Несколько раз недалеко от лагеря видели мохавов.