Каллаген
Шрифт:
— Разве вы не можете поговорить с капитаном, сержант? — не раз спрашивал он Каллагена. — Мне нечего здесь делать. Я просто поссорился со своей женой и пошел в армию, чтобы ее проучить. Больше я на нее не сержусь.
Каллагену пришлось улыбнуться.
— Слишком быстро ты хочешь покинуть нас, Бьюмис. Мне жаль, но теперь ты здесь и тебе придется остаться.
— Вы хотите сказать, что я не смогу уехать отсюда? Что это за условие?
— Ты пришел служить в армию, и теперь тебе придется дожидаться окончания срока. Другого выхода нет.
— А как же моя жена? Она бросит меня!
— Если она это сделает, тебе будет лучше без нее. Успокойся. Выбор сделан, теперь осталось довести дело до конца.
Поднималась луна, заливая верхушки скал серебристым мерцанием. Ночь предстоит темная. В такие ночи кажется, что освещенные лунным светом тени движутся, а кому-то, может быть, покажется, что это индейцы.
Было очень тихо. Капитан вышел из своей комнаты.
— Жизнь — хорошая штука, Каллаген, но она проходит мимо…
— Вы всю жизнь служили, сэр?
— Нет. Перед войной четыре года не служил. Если бы я оставался все время в армии, я бы уже мог быть генералом. По меньшей мере, полковником. Но армия в мирное время была немногочисленной, а у меня хватало обязанностей в фортах на плоскогорьях. Я бросил армию и открыл магазин.
— Как генерал Грант.
— Да, но ему повезло. У меня тоже неплохо получалось, но потом партизаны сожгли мое имущество, и я все потерял. Я снова вернулся в армию. Если бы вернулся годом раньше, то получил бы звание.
— Жизнь полна неожиданностей, сэр.
Хилл повернул голову и посмотрел на Каллагена.
— Так ты говоришь, что раньше встречался с Сайксом?
— Да, сэр. Это он лишил меня звания сержанта… оба раза.
— Расскажешь мне об этом?
— Ну, вам известно, как некоторые люди относятся к ирландцам. Нас презирают во многих местах, есть гостиницы, где нас не принимают, рестораны, где нам отказывают в обслуживании. Сайкс был куда хуже. Я об этом ничего не знал. У него даже возникли неприятности с китайцем, который стирал его белье. Он сильно ругался с ним и, казалось, собирался однажды ударить, когда я предложил ему свою помощь.
— Что ты сделал?
— Я предложил перевести, сэр, я знаю китайский.
Хилл уставился на него.
— Китайский? Правда?
— Я говорю на семи языках и знаю с полдюжины диалектов, сэр. Ну, он сказал мне, что я должен перевести китайцу, и я это сделал, стараясь прояснить ситуацию. Потом отдал честь и собирался уйти, как он остановил меня и предупредил, чтобы я больше никогда, ни при каких обстоятельствах не вмешивался.
— А потом?
— Потом он постоянно придирался ко мне. Он узнал, что я ирландец, хотя раньше догадывался об этом. Я выполнял всю тяжелую работу. Однако по-настоящему он взбесился из-за девушки.
— Девушки?
— Да, сэр. Она приезжала на пост, чтобы встретиться с кем-то, кого она знала, будучи еще ребенком, а мне было приказано сопровождать ее. Она все время смотрела на меня, сэр, а потом вдруг сказала, что где-то встречала меня раньше. Она переспросила мое имя, а когда я ей ответил, она меня узнала. Мы были и в самом деле знакомы раньше, капитан… в Сучоу, в Китае. Я прибыл тогда к маленькому храму с небольшим войском. Тогда я был в звании майора… в подразделении Ворда — к тому времени оно было известно как подразделение Гордона, еще его называли Непобедимой Армией. Тогда девушка эта была просто нескладным подростком. Вместе с матерью и врачом они бежали от повстанцев и нашли временный приют возле храма. Мы очистили себе путь и захватили их с собой.
— Вы были тогда майором? Да вы добились успехов в карьере, Каллаген!
Он пожал плечами.
— Ворд вывел свою армию из портов, капитан. Он взбудоражил всю землю, а вместе с ней некоторых самых выдающихся воинов. Он принимал в свою армию людей всех национальностей и никогда не сортировал их. За него это делали сражения, а мы почти постоянно вели бои. Семьдесят процентов его военных до этого служили в других армиях, а подразделение насчитывало примерно две сотни ирландцев. Китаец Гордон принял командование закаленным в боях подразделением. Он не мог обращаться с нами плохо.
— Сайкс понял, что девушка вас узнала?
— Он видел, как мы разговаривали, и пришел в ярость. Я был призывником и к тому же вел себя очень дружелюбно. Разумеется, больше говорила Мелинда, а потом появился ее отец. Он всегда оставался мне признателен за то, что я помог его семье, и мы продолжали разговор, а Сайкс куда-то улетучился. Спустя два дня меня перевели. Как раз набирали состав нового подразделения для пограничной службы, и я оказался в списке.
— А он остался с девушкой?
— Нет, сэр. У Мелинды есть голова на плечах, ей показался странным мой неожиданный перевод. Не думаю, сэр, что это ему сильно помогло.
Глава 6
Майор Эфрейм Сайкс был человеком особого склада. Непоколебимый в любом своем решении, он подходил к каждой проблеме, зная, что в конечном счете может быть только два решения: его собственное и неверное. Это он впитал с молоком матери, и с тех пор ничто не могло изменить его.
Он был высокий, симпатичный мужчина с безукоризненной внешностью. Вежливо и рассудительно, с некоторым изяществом, он относился к тем, кого считал ровней себе. Иных он просто игнорировал, испытывая к ним презрение. Будучи единственным ребенком в семье, он воспитывался на убеждении, что белый человек англосаксонского происхождения — это человек правильной веры, правильной школы и правильного социального положений, и любое решение, которое он принимает, это единственно верное решение.
Он родился в доме в небольшом городке, где его отец управлял самым крупным из трех городских банков. В школе он был смышленым, но не гениальным, способным, но лишенным воображения и закончил ее почти на отлично. Когда началась война между штатами, его наделили особыми полномочиями, и он быстро поднялся до звания майора, в какой-то степени благодаря тому, что однажды отличился в бою, в критический момент нанеся сокрушительный удар по врагу, отвлекая его от своих позиций, и, таким образом, решил исход битвы.