Кальтер
Шрифт:
– Ты еще скажи, что это из-за Веры разразился Сезон Катастроф!
– проворчал Кальтер.
– Нет, конечно. В подобных катаклизмах не бывает виноватых. Никто не способен предсказывать такие сдвиги. Даже мы. Будущее, в которое мы можем попасть из некой точки прошлого, всегда может измениться самым непредсказуемым образом. Теория о давным-давно написанной Книге Времени актуальна в двадцать втором веке, но она верна лишь отчасти. Наши понятия о времени гораздо более широкие и гибкие. У Мастера Войны есть на сей счет своя правда, а у Мастера Игры - другая.
– Ну твоя-то «игровая» правда мне более-менее
– А в чем вы расходитесь во взглядах с «военным»?
– Ты слишком ограниченный человек, чтобы вникнуть даже в азы этой теории, - покачала головой Медея.
– Но если вкратце: Мастер Войны уверен, что для устранения некоего события не нужно искать и устранять в прошлом его причину. По мнению Мастера, при точном воздействии на негативные последствия можно породить во времени, грубо говоря, обратную волну. И очень мощную. Пронесшись вверх по руслу потока событий такая волна выбросит их действующих лиц на некие условные берега и все прекратится. А поскольку войны - самые серьезные «негативные последствия» в истории человечества, в них и надо вмешиваться в первую очередь. Вот почему подопытные Мастера получают дар бессмертия. Затем чтобы им было проще закончить возложенную на них миссию.
– Какой парадоксальный взгляд, - заметил Кальтер, водя пальцем по песку.
– И что, практика подтверждает эту теорию?
– А вот это мы сейчас и проверим, - хитро усмехнулась Мастерица.
– Мастер Войны оживил твоих врагов - это может нарушить существующий порядок вещей, отправив в прошлое ту самую волну. Ну а мы в свою очередь разрушаем последствия истории, которую пишет сам Мастер.
– Я не желаю менять свое прошлое, - помотал головой Куприянов, продолжая ковырять песок.
– Оно меня полностью устраивает. И я прострелю голову любому, кто намерен помешать моей встрече с Верданди шесть лет назад... Кстати, что-то твой «экспериментатор» запаздывает. По-моему, самое время ему объявиться, если он не хочет, чтобы мы гнали на него эти встречные волны или как там они правильно называются.
– Я не обещала, что у нас все получится, - уточнила Медея.
– И понятия не имею, как отреагирует Мастер на смерть подопытного. Я лишь сказала, что это привлечет его внимание и повысит твой шанс на...
Она не договорила, потому что внезапно потеряла равновесие и растянулась на песке. Если бы Кальтер не сидел, он тоже не устоял бы на ногах, когда земля под ним содрогнулась от сейсмического толчка. Подпрыгнул даже «гелендваген», весящий две с половиной тонны, а в центре острова с треском упали три пальмы.
Вслед за первым толчком разразились другие, но ненадолго - так, словно глубоко под землей завелся и выключился титанический отбойный молоток.
Вскочив на ноги, Кальтер взволнованно огляделся. Пришедшая на ум догадка ему не понравилась. Еще бы - когда ты торчишь на клочке суши посреди океана, а неподалеку происходит мощное землетрясение... В общем, пугало даже не оно, а то, что грозило за ним последовать.
– Элли, это Дровосек!
– воззвал Куприянов к «небесному оку».
– Нас тут серьезно встряхнуло. Можешь сказать, что случилось?
– Подводный ядерный взрыв в трехстах сорока километрах северо-восточнее острова, - доложила Вера.
– Очень мощный. Порядка шестидесяти
На коммуникаторе появилась спутниковая картинка: круглое белое пятно на фоне океана. При взгляде с большой высоты оно расширялось медленно. Но стоило увеличить изображение, и скорость разлета извергнутых взрывом воды и пара тоже возросла.
Никаких островов там поблизости не наблюдалось. И лишь когда Безликий вновь уменьшил масштаб картинки, он понял, что находится в пустынном районе Тихого океана, на три с половиной тысячи километров западнее Галапагосов. И что ИИ тайм-бота не ошибся: взрыв действительно был чудовищным и заметным даже из космоса.
Выяснить, породил ли он цунами, сначала было трудно. При взгляде с орбиты не удавалось ничего разглядеть, а ИИ слал противоречивые данные. Все встало на свои места, когда Куприянов обнаружил на пути предполагаемой волны островок, похожий на тот, где застряли они с Медеей. На том островке тоже не наблюдалось ничего кроме песка и пальм, разве что его размеры были раз в пять больше.
А потом он вдруг взял и исчез, когда через него перекатилась не слишком высокая, но стремительная волна. Она в мгновение ока смыла всю растительность и разнесла по океану песок. Отчего на месте островка остался лишь уродливый мазок - многокилометровая грязная полоса на синем фоне.
Судя по скорости волны, Кальтер должен был увидеть ее через шесть с половиной минут. Это ИИ рассчитал уже точно. Судя по тому, что Вера не била тревогу, Мерлин держал все под контролем и готовился эвакуировать соратников с острова. Который доживал последние минуты и который Безликому было чертовски жаль. Несмотря на отвратительную драку и пролитую кровь, это место ему понравилось. Увы, полная беззащитность островка перед надвигающейся стихией лишний раз напомнила Куприянову о недолговечности любой красоты. И в особенности той, к которой он прикасался своими испачканными в крови руками.
– Похоже, встреча с Мастером Войны отменяется, - заключил Кальтер, глядя на вырастающее из-за горизонта, исполинское белое облако. Оно не напоминало другие плывущие по небу облака, будучи крупнее в десятки раз и взмыв на недосягаемую для них высоту. Впрочем, его белизна и чистота были обманчивы, ведь оно состояло из радиоактивного пара. Предельно концентрированного, учитывая адскую мощность подводного взрыва.
– Или вы Мастером уже встретились, или он только что передал тебе привет. Большой и горячий во всех смыслах, - добавила «серая», подойдя к Кальтеру и разглядывая что-то у себя под ногами.
– Это ты, что ли, нарисовал?
Кальтер проследил за ее взглядом, а затем недоуменно вытаращился на рисунок, что был изображен на песке: перечеркнутый крест-накрест силуэт подводной лодки. Судя по форме - современной, атомной.
– Хм... похоже, моя работа. Больше-то некому...
– пробормотал «художник». Он помнил, как водил пальцем по песку. Вот только запамятовал, что при этом рисовал. Вернее, был уверен, что ничего - просто чертил каракули и все.
Однако впервые в жизни рука Куприянова работала сама по себе, независимо от разума. И нарисовала такое, что ему никогда не пришло бы в голову рисовать. Ни на песке, ни на бумаге, ни где-либо еще. А потом он взяла и зачеркнул рисунок... Зачем?