Камасутра для Микки-Мауса
Шрифт:
– Уконтропупился, – свистящим шепотом отметила Анджела.
Родион сердито глянул на девушку и крикнул:
– Иван Семенович, вам плохо? Может, доктора вызвать?
– Пошел на … – рявкнул, отдуваясь, мужчина. – Нигде покоя нету – ни дома, ни на работе, ни тут. Специально тренера не беру, чтобы с разговорами не лез.
Шумно дыша, он вышел в коридор. Родион, нахмурившись, поправлял гантели, но уже через секунду лицо парня расплылось, на нем заиграла приветливая улыбка, и Журавкин бросился навстречу мужчине лет тридцати пяти.
– Олег Сергеевич! Вы, как всегда, вовремя, пойдемте.
– Добрый день,
Когда парочка приступила к занятиям, Анджела фыркнула:
– Видала, как он Родьку послал? А ты предлагала ему замечание сделать. Нет уж, дураков нет, охота помереть, так кто бы спорил, но не я. И чаевые этот хмырь никогда не оставляет, гад!
На следующий день, проспав до двух часов дня, я обнаружила, что жизнь в Алябьеве течет по кругу. Юрий опять где-то раздобыл водки и «поправил» здоровье. Магдалена тихо лежала в гамаке, на этот раз у нее в руках была «Энциклопедия заказных убийств». Лиза и Кирюша унеслись к приятелям. Муля и Ада спали возле Магды, Рейчел, замотанная в послеоперационную попонку, дремала на веранде, под столом. Рамик отдыхал под кустом сирени. От Катюши вновь осталась записка: «Сварила суп. В холодильнике есть мясо, сделай котлеты». Я пошаталась в ночной рубашке по даче. Готовить обед совершенно не хотелось, вытаскивать мясорубку было лень. Может, просто отварить кусок и сделать макароны по-флотски? Но тогда все равно придется выуживать из шкафчика допотопный железный агрегат и вертеть отварное мясо. Честно говоря, мне очень не хотелось потом мыть мясорубку. Именно из-за моей лени в нашем доме не прижились такие полезные вещи, как комбайн и соковыжималка. Стоило лишь представить, что после того, как натерла одну морковку для супа, придется мыть кучу насадок, нож, контейнер, палочку, которой пропихивают продукты, верхнюю часть агрегата, потом все вытирать, собирать прибор, запихивать в коробку, как руки сами собой тянутся к «дедовской» терке.
Так и не решив, что делать с мясом, я уселась около телефона и позвонила Козаниной.
– Этот номер телефона более не обслуживается, – заявил металлический голос.
Что ж, скорей всего Марина Сергеевна либо потеряла мобильный апарат, либо сменила номер.
Решив не расстраиваться, я вновь позвонила. – Офис «Межпромбум», – прощебетал звонкий девичий голос, – секретарь Алена, слушаю внимательно.
– Соедините меня с Нестеренко.
В трубке на секунду повисла тишина, потом Алена осторожно переспросила:
– С кем?
– С вашим директором, Нестеренко Григорием Ефимовичем.
– Простите, кто его спрашивает?
– Романова Евлампия Андреевна.
– Уважаемая Евлампия Андреевна, Григорий Ефимович давно скончался, – выдавила из себя секретарша.
– Извините, не знала, – забормотала я, – мы редко общались, а что с ним случилось?
– Инфаркт, – сухо пояснила Алена. – Если хотите, могу вас соединить с господином Нестеренко, нашим директором.
– Вы же сказали, что он умер! – возмутилась я.
– Григорий Ефимович да, а Семен Ефимович, его младший брат, теперь у нас хозяин, – пояснила девушка.
– Да нет, спасибо, – быстро ответила я и отсоединилась.
У Потапова Владлена Андреевича долго не снимали трубку, я уже хотела отсоединиться, как послышался тоненький детский голосок:
– Вам кого?
– Владлена
– Дедушка умер, давно.
– Позови кого-нибудь из старших, – попросила я.
– Так на работе все, – бесхитростно пояснил ребенок.
– Что же приключилось с твоим дедушкой?
– Не знаю, умер.
– А от чего?
– От старости, – сообщила девочка, – ему много лет было, целых шестьдесят.
Я положила трубку на стол. Шесть десятков не возраст в наше время, чтобы отправляться на тот свет, хотя случается всякое. Однако странная картина вырисовывается! Нестеренко умер, Потапов тоже, а у Козаниной новый номер.
Побегав по даче, я оделась и порулила в Путянский переулок, авось удастся побеседовать с Мариной Сергеевной, может, расскажет что-то интересное?
Женщина, открывшая мне дверь, выглядела лет на тридцать, не больше.
– Вы ко мне? – удивилась она.
Я моментально заулыбалась.
– Разрешите представиться, старший менеджер клуба «Страна здоровья» Евлампия Романова.
– И что? – протянула хозяйка.
– У нас новая акция. Те, кто когда-либо посещали клуб, могут сейчас оформить членство за треть цены, вы, Марина Сергеевна…
Хозяйка покачала головой:
– Вы ошиблись, я Женя, Евгения Львовна.
– А где Марина Сергеевна?
– Тут такой нет.
– Не может быть, – решительно сказала я, – должна быть Козанина Марина Сергеевна.
– Миша, – закричала девушка, – поди сюда!
Из комнаты высунулся взлохмаченный парень в бифокальных очках.
– Что случилось, Женечка? – ласково осведомился он.
– Да вот, пришла женщина, какую-то Марину Сергеевну спрашивает, знаешь ее?
Юноша поправил указательным пальцем оправу.
– Конечно.
– Это кто? – изумилась Женя.
– Мы же квартиру у ее дочери, у Галины, купили, – пояснил Миша, – забыла?
– А-а-а, – протянула Женя, – действительно, совсем из головы вон. Точно. Так прежнюю хозяйку звали.
– Куда она выехала?
– На кладбище, – спокойно заявила Евгения, – умерла ваша Марина Сергеевна, дочка ее поэтому нам квартиру и продала, говорила, не может жить тут, все маму вспоминает.
Я вышла на улицу, купила в ларьке булочку, села в машину и задумалась. Однако очень странная ситуация вырисовывается: все трое клиентов, занимавшихся у Журавкина, мертвы, умер и Валерий Андреевич Грачев, а его опекал в спортивном зале тоже милейший Родион. Но одно ясно: ни Григорий Ефимович, ни Владлен Андреевич, ни Марина Сергеевна не могли стать организаторами убийства Игоря Грачева по одной простой причине: они скончались задолго до его смерти.
В полнейшем недоумении я поехала домой. Зачем Игорь хранил договоры? Он ведь небось даже не разговаривал с покойными, хотя, может, знал их раньше, до кончины?
Почувствовав по непонятной причине тяжелую усталость, я еще раз просмотрела розовые бумажки, осталась только одна зацепка: номер машины и телефон со словами «спросить Руслана». Проще всего было набрать номер и попытаться соединиться с Русланом, может, он прольет свет на ситуацию. Существовала лишь одна загвоздка: телефон был шестизначный, а в столице номера семизначные. Руслан проживал в провинции, кода города указано не было, так что про телефон следовало попросту забыть. Но еще имелся номер машины, правда, старый, такие в Москве давно поменяли.