Камень черной души
Шрифт:
— Ваше Величество, — А вот то, что разговор начнет Сайрон, я не ожидала. — Я еще раз приношу свои извинения за тот сумбурный разговор в академии неделю назад. — Не сомневаюсь, что пока я отлеживалась в целительском крыле отец успел вытрясти из Сайрона все, что тот мог знать о произошедшем с нами. Но каков отец! Мне даже намеком не выдал, что конкретно успел выяснить. Да и я хороша. Только сейчас сообразила. — Для остальных поясню. Эйрена моя истинная пара. Я прошу у Вас разрешения считать вашу дочь моей невестой. Сегодня в Храме мы получили благословение Пресветлой. А сейчас я хочу получить ваш ответ и услышать, что решила моя айлине.
— Ну что сказать. Шустрый у тебя мальчик, Эберон. — Отец с улыбкой смотрел на такого же довольного друга. Как два кота у ополовиненной плошки сметаны. — На Ваше счастье мы с Красминтой знаем, что для дракона значит истинная пара. А уж для пробужденного дракона жизнь и счастье айлине выше собственного благополучия и счастья. За прошедшую неделю я свыкся с мыслью, что рано или поздно ты придешь к нам с этой просьбой, Сайрон. Поэтому мы готовы ответить тебе согласием. Но. — Отец сделал паузу, а я на время этой паузы перестала дышать. Да и Сайрон видимо тоже. — У меня есть несколько условий. Первое, я поклялся, что дочь сама сделает выбор. Эйрена, сколько тебе надо времени, чтобы дать ответ? — отец повернулся ко мне. Тишина установилась такая, что я бы подумала, что меня накрыло куполом. Что, дышать тоже все перестали?
— Мне не нужно время, отец. Я уже дала свое согласие на помолвку Сайрону. И не собираюсь менять решения. Должна добавить, что вчерашняя встреча у нас в доме не была первой. Впервые мы встретились больше года назад. Мельком. Но мне хватило, чтобы навсегда запомнить карие глаза, которые часто спасали меня от кошмаров во сне. Другие глаза я не смогла бы полюбить.
По мере того, как слова слетали с губ, в этих глазах разгоралось такое пламя, что не будь я Владеющей Даром огня, сгорела бы в нем без остатка. Я не видела эмоций других людей. Сейчас и здесь были только мы.
— Вот как? Поэтому ты так и не ответила тогда принцу Саагару? — Матушку все еще волнует этот вопрос?
— Нет. Я люблю Анри, но как друга. Он ко мне относится так же. Тем более, что у него уже есть невеста. Надин его истинная. Но это пока не мой секрет. Надеюсь, дальше этой комнаты он не уйдет. Впрочем, скоро уже он перестанет быть таковым. Да и в академии все знают, что он не отходит от нее в целительском крыле. Но мы отошли от темы.
— Эйрена, ты иногда меня пугаешь своим хладнокровием и неюношеской рассудительностью. — Ох, матушка, если бы ты знала, насколько давно моя юность только внешний атрибут, иногда прорывающийся в мир очень по-детски наивными поступками. И сколько еще тайн хранится за этими красивыми глазками. Даже я обо всех либо не помню, либо не знаю, некстати вспомнила слова Верховной о врожденном ментальном блоке.
— Рейнольд, о каких условиях ты еще говоришь? Дети любят друг друга. Хотят быть вместе. — Не выдержал Эберон.
— Эберон. Не спеши ставить карету впереди лошади. Любовь любовью, но они знают друг о друге разве что цвет глаз. Несколько часов назад они разошлись по комнатам с кучей вопросов, как к себе, так и друг к другу. Не нашли в себе мудрости задать их глаза в глаза. Недопонимание рождает недоверие, а недоверие убивает любовь. Ты забываешь, что Эйрена всего лишь человек. А человеческая любовь очень хрупкая вещь. Склеенная ваза не держит воду, Эберон. Цветы в ней долго не стоят. Этим двоим нужно узнать друг друга. Научиться друг другу доверять. На это нужно время. Нужно быть рядом. Вспомни себя, Эберон. Мы вчетвером держали тебя сутки, пока ты не остыл, чтобы не наломал дров. А причину помнишь? Вот то-то же. А кто сдержит его дракона? Или силу моей дочери? Ах да! Все видят в ней слабый дар водника, не более. Верно, Эберон? Мальчики, — повернулся отец к братьям. — Поставьте на комнату поглощающий экран. Можете? Гасящие артефакты у меня в кабинете. Знаете где? Эйрена, помоги им с плетением.
— Рейнолд, что еще я не знаю о моей дочери? — Матушка начала волноваться.
— Прости, родная, боюсь, даже я не все о ней знаю. Дочь просила помочь скрыть ее силу. Сказала, что не хочет заранее составлять конкуренцию братьям. Корона ей тяжела. Она до сих пор думает, что я не узнал о том обряде в Храме по стабилизации их силы. — С укором посмотрел он в мою сторону. Все-таки обиделся, что скрыли. — Она универсал, Красминта. Владеющая всеми стихиями. Сильнейшая в королевстве. Поэтому Верховная и отказалась ее обучать в Храме. Но и это не все, так, дочь?
— Так, отец. Я с семи лет ставлю ментальные щиты, которые не смогли снять жрицы в Храме. Могу построить портал в любую точку. Даже на территории Владаарии. Этого достаточно?
— Так ты могла сама перенести нас? — Сайрон отмерев, едва не выдал мое последнее приключение в присутствии матушки, но вовремя остановился, не закончив фразу.
— Нет, я не обманывала тогда, Сайрон. Причину вслух? Или догадался? — вижу, что вспомнил о пустом резерве. — А сегодня ты видел мою ауру у арки? Успел разглядеть? Что не успел, смотри сейчас. Черный дракон должен различать любые оттенки силы. Я закончила плетение, отец. Мальчики установили артефакты. Но полностью щиты снимать не буду. Матушке и леди Агеллере будет тяжело. Четверти будет достаточно.
Опустила щиты. Не стала переходить на второе зрение. Мне нужно было видеть, что происходит. Придавило силой даже мальчишек. Это ж как вырос уровень силы?! А ведь на ритуале я открывалась полностью, и братья могли спокойно двигаться. Прикрыла щиты еще наполовину. Достаточно, чтобы не давить на всех. По лицам поняла, что такого не ожидал даже отец.
Первым отмер старший Моригорн.
— Не может быть… Я верно увидел равновесие, Эйрена? — я кивнула, постепенно закрывая щиты. А он силен. Различить в общем спектре дар равновесия мало кому дано. Анита тогда верно подметила, когда про соболиный мех мне говорила. Но она связала это с моим здоровьем. И то в сравнении с тем, что видела ранее. — Но Дар равновесия утерян этим миром. Последние, кто им владел, жили более пяти тысяч лет. Если бы я не знал точно, что ты человек, то сказал бы, что ты по спектру силы равна радужным драконам. И саламандра… Твой браслет.
— Сайрон сказал, что это браслет вашего рода. И я… Имела ли я право его носить все это время?
— Сайрон ошибся, Эйрена. Помолвочные браслеты хранятся в сокровищнице. Сайрон должен надеть браслет на твою руку в Храме Вершителя, только тогда помолвка будет заключена по традициям драконов. И свадьба в том же Храме через год. — Эберон повернулся в сторону отца. — Ты ведь это условие хотел поставить, Рейнолд? Неужели сам забыл причину, по которой я тогда взбесился?
— Да помню, помню. Такое забудешь. Мы все тогда неделю синяки залечивали. Не у всех такая регенерация, как у тебя. Но не совсем это условие, друг. Они должны быть рядом. А наш друг, и по совместительству ректор Эберхард Дальхоффер, уперся и не дает допуск в академию Сайрону. Принципы у него, видишь ли.
— А студентом он меня возьмет? — Вот интересно, что он задумал?
— А пойдешь?
— Почему бы и нет? Хоть завтра. Получить диплом вашей академии весьма престижно. Да и Эйрена рядом. А это важнее диплома.
— Но имей в виду опеки и пустой ревности не потерплю. И друзей своих в обиду не дам. — Пришлось подать голос. А то знаю я этих драконов! Собственники! Ну, по сказкам, конечно. Ага. Еще неделю назад и о драконах я думала, как о сказочных персонажах.
— Ой, сестренка! Да от Сайрона сама девиц метлой отгонять будешь, чтобы слюнями не закапали красавчика! Не спали академию, смотри. Самой восстанавливать придется. — Вот же! А еще брат! Я? Ревновать? Да, ни за… А … Надеюсь, повода не будет?