Камень, жнец и мандрагора
Шрифт:
Если ночами в Скарро могла замёрзнуть даже горгулья, то днём было жарко. Куда жарче, чем в столице Алансонии в это время года, хотя территориально Скарро находился не сильно южнее. Ещё в городе было пыльно донельзя, а сочетание в окружающем пейзаже однообразных песочно-желтоватых и блёклых оранжевых цветов навевало тоскливую меланхолию. Ни единого дерева, ни кустика, ни даже травинки в пределах видимости, кактусы в горшках на подоконниках и те отсутствовали. Мои сородичи кто по-прежнему маялся в очереди, кто уже сдал подарки и теперь либо заседал в какой-нибудь питейной — назвать местный вариант старинной таверны ресторацией или кофейней язык не поворачивался, — либо улетел во временное жильё, готовиться
К некоторому моему удивлению, возражать Алессандро не стал. Вместе со мной отошёл в сторону, остановился, обернулся, пересчитал крылатую охрану и внёс ещё одну пометку в блокнот.
— Всё снял? — поинтересовалась я, вытягивая шею в попытке хоть что-то разобрать в мелкой клинописи жнеца.
— Основное — да, — Алессандро перелистнул исписанные страницы, задержался на одной. — С сегодняшнего вечера начнутся соревнования и конкурсы за возможность прикоснуться к камню?
— Да. В среднем три-четыре за вечер, потом чествование победителей, потом пьянка.
— И как только победители получат свою награду, камень сразу уберут.
— Скорее всего.
— Что собой представляют эти соревнования?
— Обычные спортивные состязания для любителей, ничего сложного… по крайней мере, для представителей моего народа, — припомнила я папины рассказы.
— А конкурсы?
— Они для желающих похвастаться интеллектом, сообразительностью и логикой. Опять же ничего чересчур мудрёного. Конкурсы красоты и прочие демонстрации полуобнажённых женских тел не предусмотрены. Через пару-тройку часов все начнут собираться возле арены и записываться на сегодняшние.
— Число участников в каждом ограничено?
— Вроде бы. А тебе зачем? Хочешь поучаствовать?
— Нет, — Алессандро прямо на ходу начеркал пяток плюсов и минусов на краю страницы, хотя, сколько я ни приглядывалась, так и не смогла понять, к чему они относились. — Подозреваю, твоя сестра права в том, что человека к камню не допустят.
— Киана повторила то, что сказала ей мама. А у мамы есть небольшие… предубеждения в отношении людей.
— Не суть важно.
— И каков следующий этап?
— Сегодня продолжаем наблюдать.
— А завтра? — не отставала я.
— А завтра будет завтра, — уклончиво ответил Алессандро и вдруг замер.
Я по инерции проскочила вперёд и только затем остановилась, обернулась. Мы успели покинуть площадь, где располагалась арена, однако и слишком далеко не отошли — верхняя часть стены ещё виднелась над крышами двухэтажных домов за нашими спинами. На ближайших к арене улицах было оживлённее, и оттого внезапная остановка жнеца посреди дороги выглядела немного странно. Алессандро же застыл, будто натолкнувшись на преграду, затем медленно обвёл недоверчивым ищущим взглядом всё вокруг — проходящих мимо горгулий, меня, дома. Даже через плечо оглянулся, пристальнее обычного присматриваясь к прохожим. Те с закономерным недоумением косились на непонятного типа, лихорадочно на всех таращившегося, и торопились отойти подальше.
Алессандро опять замер, глядя куда-то мимо меня. Выждал несколько секунд и резко повернулся налево, словно пытаясь подловить играющего в прятки ребёнка. Ничего и никого подозрительного не увидел и повторил всё заново, на сей раз стремительно повернувшись направо.
Потом развернулся полностью, лицом к арене.
— Алессандро? — позвала
Ноль реакции.
Вместо ответа жнец, больше не удостаивая вниманием прохожих, направился к дому слева. Сунув блокнот и карандаш в карман куртки, ощупал стену обеими руками, снова развернулся и пошёл к дому справа, благо что улицы Скарро сами по себе нешироки и лишены проезжей части. Потрогал стену и там, в который уже раз огляделся с видом человека, знающего точно, что где-то здесь затаился подвох, но никак не улавливающего, в чём именно оный заключается.
— Алессандро? — я приблизилась к настороженному жнецу. — Что-то случилось?
— Нет, — отозвался он нехотя.
— Тогда что ты делаешь?
— Ничего.
— Правда? — я вложила в голос как можно больше скепсиса. — То есть у вас в порядке вещей ни с того ни с сего начинать метаться и лапать стены?
— Мне показалось… — подозрительный взор опять оббежал прохожих и дома.
— Что показалось?
— Ничего, — Алессандро головой мотнул, точно отгоняя наваждение, и взял меня за локоть. — Лучше пойдём поищем уголок потише.
— Что поищем?! — теперь подозрений нехороших преисполнилась я.
— Для возвращения домой, или как ты предполагаешь туда попасть? Адреса ни ты, ни я не знаем, дороги тоже, искать путём расспросов прохожих слишком долго, да и много ли среди них местных? — Алессандро наконец сосредоточил пытливый взгляд на мне. — А ты о чём подумала?
— Ни о чём, — быстро соврала я и отвернулась, пока меня опять не подловили на всяких мыслях непристойных.
А я что? Что сказали, о том я и подумала.
Мои родные раньше нас вернулись во временное жильё, поэтому мы прошмыгнули в нашу спальню и затихарились там до вечера. Конечно, чьё-либо присутствие или отсутствие в комнатах куда труднее скрыть, когда нет дверей. Вот и наше с Алессандро возвращение не осталось совсем уж незамеченным, просто большинству домочадцев было не до нас.
Оказавшись в спальне, жнец присел на край лавки, повернулся к окну, достал блокнот с карандашом и продолжил изучать собственные записи. Иногда начинал стучать кончиком карандаша по собственной коленке, хмурился и беззвучно шевелил губами. Объяснять внезапный свой интерес к здешним зданиям он явно не намеревался, и мне пришлось ограничиться добавлением этой странности к списку уже имеющихся. Кои, к слову, всё прибавляли и прибавляли с каждым днём. Понятно, что у всех свои причуды, даже у слуг Смерти, но с момента прибытия в Скарро жнеческие причуды разрастаться стали как-то чересчур уж стремительно.
Может, близость к цели на него так влияет?
Или сам камень? Демоны разберут, что там у этой каменюки за настоящие свойства могут быть…
Сбор для записи на соревнования мы пропустили и к арене переместились, когда участников уже увели, а зрителей начали пускать на трибуны. Не без труда разыскали моих родных среди расходящихся и разлетающихся по секциям горгулий и сели на любезно освобождённое Жадеей место. Она же поделилась новостью, что Фиану удалось записаться на второе соревнование, и мама, услышав, о чём говорит невестка, немедля принялась нахваливать первенца и делиться надеждой на его всенепременную победу с последующим получением благословения от священной реликвии. Алессандро некоторое время с живейшим интересом слушал маму, хотя демоны разберут, какую полезную информацию он рассчитывал вычленить из её восторженных восклицаний. Азур предложил сделать ставки, Киана поддержала, заявив, что болеть будет за самого, на её взгляд, перспективного, потому что болеть за брата только по причине близкого кровного родства — отстой полный. В результате оба получили строгий выговор от мамы, в том числе и за неподобающие выражения, и притихли.