Камень. Книга 3
Шрифт:
Пафнутьев молча направился пешком по лестнице.
Полёт до Жуковки в общей сложности занял у нас не более получаса.
— Пилотов попроси сесть у той беседки, которая рядом с полигоном. — сказал я отцу.
Тот кивнул и выполнил моё пожелание.
— Оставайтесь здесь. — я указал родичам на беседку, после того как все выгрузились из вертолёта. — Мы пошли. — и покатил деда вглубь полигона.
Для гарантии отошёл метров на пятьсот, обошел Императора и сел перед ним на корточки.
— Ну что, деда, готов?
— А у меня есть варианты? — прошептал он, посеревший ещё больше от тряски на неровностях полигона.
— Нет у тебя вариантов, только выздоравливать. — усмехнулся я. — Так что успокойся, расслабься и смотри на меня, а я
— Да. — попытался улыбнуться он.
— Давай, деда, начнём, помолясь… — я перекрестился, перешёл на темп, и сделал несколько шагов назад, одновременно настраиваясь на Императора.
Теперь мне удалось разглядеть ментальный доспех деда во всех подробностях. Все эти повреждения, которые были видны в Кремле, оказались ещё масштабнее — мало того, что снежинки представляли собой печальное зрелище, так ещё и связь между ними поддерживалась не полноценными жгутиками, а тоненькими ниточками. Кое-где эта связь вообще была разорвана. Это же самое касалось и внутренней решётки Императора. Невольно я представил себе такую ситуацию, когда на месте деда оказался бы не Романов… Сколько бы он прожил? И вообще, остался бы в живых? Решено, надо больше тренироваться, слишком много у меня стало дурной силы… А может проще ещё одну любовницу завести? Или две, для гарантии?..
Так, Лёшка, соберись! О бабах потом подумать успеешь.
Отбросив в сторону мешающие работать мысли и эмоции, нырнул в темп глубже, и приступил к правке. Первым делом — внутренняя решётка доспеха Императора. Там энергетические связи начали восстанавливаться достаточно быстро, и спустя минут пять, по моим внутренним ощущениям, внутренняя дедовская решетка уверенно встала на путь восстановления — посветлела, напитавшись энергией, достаточно ровно запульсировала и стала сама медленно, но верно исправлять свой «неправильный» геометрический рисунок. С внешней решёткой дела с самого начала не заладились — мне всё никак не удавалось на неё полностью настроиться. Она не хотела отвечать, ускользала от меня, сопротивлялась… Складывалось ощущение, что дедовский внешний ментальный доспех подчиняется какой-то программе самоуничтожения, и у меня были серьёзные подозрения, кто являлся её невольным автором. В конце концов, пришлось нырнуть в темп ещё глубже, ещё больше сосредоточиться и почуять дедовский доспех не по отдельным его элементам, а полностью. Только после этого чуйка дала мне понять, что команда на восстановление проходит, сопротивления нет, и я начал наблюдать этому визуальное подтверждение — в первую очередь, как и должно было быть, начали медленно восстанавливаться энергетические связи между снежинками, которые постепенно стали светлеть. Одновременно с этим, пришло понимание того, что на сегодня с правкой доспеха деда надо заканчивать — процесс запущен, восстановление идёт, а дед уже не молодой, да ещё и после такого состояния… Ещё раз посмотрев на процессы, протекающие в доспехе деда, убедился, что всё в порядке, и вынырнул из темпа.
Первое, что увидел, когда открыл глаза, было хмурое осеннее небо. Только после этого пришло понимание, что я лежу на земле, и того, как же я устал… Причём, эта усталость была скорее моральной, чем физической, что совсем не мешало ей «уговаривать» меня оставаться на земле, ничего не делать и тупо пялиться в небо. Кое-как усевшись, огляделся. К моей вящей радости, дед больше не сидел, а стоял с закрытыми глазами, искуроченная кресло-каталка валялась неподалёку от него. Присмотревшись, я обратил внимание на посвежевший цвет дедовского лица, да и на ногах он стоял уверенно, по крайней мере, его не шатало. Слава богу, сегодня обошлось без всех этих спецэффектов со стихиями, что я для себя объяснил изначально болезненным состоянием Императора.
— Деда, ты как себя чувствуешь? — спросил я, тоже решив подняться с земли.
Отвечать он не спешил, а просто улыбнулся, продолжая держать глаза закрытыми. Наконец, Император сказал:
— Теперь лучше, Лёшка… А думал, всё, отвоевался Колька… — он открыл глаза, в которых стояли слёзы. — Жрать охота, сил нет, как живот сводит! Пойдём?
— Пойдём. — кивнул я.
Дед повернулся в направлении беседки и осторожно сделал несколько шагов. Моя попытка взять его под руку закончилась фырканьем и возгласом «Сам!». Дальше Император шёл вполне уверенно, и было видно, что от этого процесса он получает огромное удовольствие. Тем временем, нам навстречу из беседки выдвинулись ждавшие там родичи.
— Коля, ты как? — первым спросил брат Императора, Владимир, когда мы встретились.
— Гораздо лучше. — ответил тот. — Есть хочу. И двигаться.
— Может пока не стоит… двигаться? — это был уже отец, который после этого вопроса перевёл взгляд на меня.
Это же сделали и остальные, в том числе и дед.
— Наоборот. — ответил я. — По опыту князя Пожарского и Прохора Белобородова можно с уверенностью сказать, что дед сам на одном месте не усидит. — и не удержался от улыбки. — Пусть уж лучше по территории поместья гуляет, чем нас с вами и прислугу в доме достаёт.
— А вот с этого места поподробнее, Лёшка. — обернулся ко мне продолжавший идти улыбающийся дед. — И вообще, расскажи с самого начала, что у меня было, и твой план лечения.
— Я поправил твой повреждённый доспех. — про причины этого повреждения решил «тактично» не упоминать. — Наладил на начальном уровне циркуляцию энергии, что позволило тебе почувствовать себя гораздо лучше. Процесс запущен и будет протекать ещё какое-то время. Отсюда и твоё желание двигаться. — дед кивнул, остальные же с огромным интересом прислушивались к моим словам. — Через пару-тройку дней, когда энергетика придёт в норму, планирую вновь поправить твой доспех. Теперь уже задача будет другой — достичь идеального состояния доспеха, что приведёт, как и в случае с другим моим дедом и Прохором, к омоложению организма, увеличению силы, и поднятию настроения. — я хмыкнул и посмотрел на отца с дядькой. — Ищите прелестниц, господа! Шляпа у нашего Императорского Величества будет дымить не по-детски! У князя Пожарского можете спросить, он подтвердит.
— Отставить прелестниц! — неуверенно заворчал продолжавший шагать Император. — Мишке сам позвоню, мы с ним разберёмся. И матери ни слова! — он повернулся к сыновьям. — Не хватало мне ещё скандалов на старости лет! Лёшка, может ты и бабку… поправишь? Сменишь гнев на милость?
— Нет. — твёрдо ответил я.
— Ладно. — махнул рукой дед. — Мы с тобой ещё об этом позже поговорим. А сейчас я просто хочу есть!
— И ещё, деда. — уже серьёзно сказал я. — Никаких стихий. Никакого применения силы, пока доспех в норму не придёт. Потерпишь?
— Потерплю. — кивнул он.
Через пятнадцать минут довольно-таки быстрого шага мы добрались до дома, зайдя в него через один из многочисленных выходов, обращённых в сторону заднего двора, и сразу направились в столовую. Дед по дороге почувствовал себя ещё бодрее, повеселел, отпускал шуточки и начал строить планы на сегодняшний вечер и завтрашний день.
— Володя, Мишке Пожарскому позвони, пригласи к нам. — отодвигая от себя пустую тарелку из-под салата, попросил он. — Он мне подробности своего восстановления после правила расскажет. — дед пододвинул к себе тарелку с борщом и принялся наливать в неё сметану из маленького кувшинчика. — Лёшка, сколько мне теперь в Жуковке куковать?
— Недельку. — я поставил на стол чашку с чаем и свернул блин, после чего обмакнул его в плошку с растопленным маслом. — В Кремль возвращаться нельзя, на твои «бегунки» может обратить внимание слишком много постороннего народа.
— Это мне действительно ни к чему… Неделя… — задумался дед. — Ты, я надеюсь, за мной приглядишь?
— Безусловно. — кивнул я. — Только на учёбу ездить буду.
— Без вопросов. Володя, Саша, Коля, вы поняли? Неделя. Через меня — только самые важные вопросы, остальное решаете сами. Саша за главного, а вы, — он посмотрел на брата и младшего сына, — изо всех сил ему помогаете. — те кивнули.