Камень
Шрифт:
На переменах мы продолжили с Андреем Долгоруким вчерашний разговор про турнир по бильярду.
– Так вот, Алексей, будет очень интересно. Этот турнир в таком формате наш Род проводит уже пятый год подряд. Можно сказать, что будут представители всех знатных Родов Империи. Мой дед с отцом разослали соответствующие приглашения, отказов пока не было. А знаешь, кто в прошлом году победителем стал? – он хитро посмотрел на меня.
– Даже угадывать не возьмусь! – улыбнулся я.
– Цесаревич! – выдохнул он.
– Ничего себе! – покивал я головой.
– Алексей, и даже не думай, что ему кто-то поддавался! Он на
– Андрей, спасибо огромное! А регламент какой?
– Турнир начнётся в конце сентября, полуфиналы и финал планируются на пятнадцатое декабря у нас в особняке, в присутствии всех участников турнира. Играть будем в «сибирку» до трёх побед, полуфиналы и финал – до четырёх. Условие одно – каждый игрок должен сыграть не менее одной встречи за неделю. На страничке «Метрополии» в паутине будет устроена онлайн жеребьёвка, и сформирована сетка игроков. Созваниваетесь, договариваетесь и играете, не обязательно в нашем клубе, главное результат сообщить. За это отвечаю я, и я же буду эти результаты выкладывать на страницу.
– Понятно. – кивнул я.
– И ещё, Алексей! У меня к тебе будет большая просьба! Давай хоть иногда играть вместе! Игру ты понимаешь, с кладкой у тебя всё в порядке, вот друг друга и подтянем!
– Договорились! – я протянул ему руку, которую Андрей и пожал.
– О чём это вы тут всё время шушукаетесь? – спросила Юсупова.
– Про турнир по бильярду, Инга. – ответил Андрей.
– Это на тот, на который нам опять в декабре к вам всей семьёй идти? – протянула она.
– Да. Именно про него.
– Если там Алексей будет, тогда ладно! – милостиво кивнула она головой и вернулась к общению с Натальей Долгорукой.
– Всей семьёй? – спросил я у Андрея.
– Ага. Это фактически будет светский приём, все придут с семьями. Твой дед с сыновьями и с их семьями в прошлом и позапрошлом годах точно были.
Как много я ещё не знаю про жизнь этого самого «обчества»!
– Понятно. Уточню у деда. – кивнул я.
После окончания лекций мы пошли смотреть списки сформированных групп юридического факультета – со следующей недели у нас начинались семинарские занятия. К немалому удивлению и большой радости всей нашей компании, мы оказались в одной группе – сто двадцать первой.
– Андрей! – не растерялась Юсупова. – Вечером в субботу в «Метрополии» столик с тебя!
– Чего ради? – он мне незаметно подмигнул.
– Я приношу нам всем удачу! – заявила Инга. – И должна быть вознаграждена!
Даже Наталья Долгорукая скептически посмотрела на неё и заявила:
– Братик, не обращай внимания! Просто я сказала Инге, что надо бы в выходные опять в клуб сходить, вот она и старается.
– Наташка! – взвилась Юсупова. – Ничего ты не понимаешь! Я же для нас стараюсь! Они бы с Алексеем опять все наши желания исполняли!
По лицу Долгорукой было видно, что так извращённо-стратегически мыслить она пока не научилась.
– А меня не могла предупредить?
– Не успела… - махнула рукой Инга. – Это был экспромт…
– Андрей! – обратился я к Долгорукому. – Пошли в деканат, попросим, пока не поздно, перевести нас в другую группу! Мне порядком надоело быть всё время должным! – я сделал вид, что собираюсь идти.
Долгорукий быстро понял все выгоды подобного поведения – его лицо стало серьёзным и выражало крайнюю степень решимости идти за мной, лишь бы подальше от клятой сто двадцать первой группы.
– Мальчики, вы чего?.. – чуть ли не в один голос заявили девушки.
– Сколько можно терпеть этот произвол! – начал одухотворённо вещать Долгорукий. – И, я даже не побоюсь этого слова, женский шовинизм! Хватит! Надоело терпеть! Пора сбросить оковы матриархата! Доколе?..
Вся эта сцена была мне как бальзам на душу! А вот Юсупова и Долгорукая растерялись, но первой, к моему немалому удивлению, в себя пришла Наталья:
– Послушай, братик, а не сильно ли ты много на себя берёшь? – спокойно поинтересовалась она у него. – Если Алексею и правда в последнее время приходится нелегко, чему он, кстати, по моим ощущениям, очень даже рад! То вот ты у нас явно расслабился и берегов не видишь! – вся одухотворённость с лица Андрея слетела вмиг, а я залюбовался Долгорукой – хороша была, чертовка! – А по сему, в субботу, в «Метрополии», готовишь для нас что-нибудь этакое… Чтобы впечатлило! – она сверкнула глазами. – Про то, что вы с Алексеем опять выполняете все наши желания, говорить не буду, это ясно и так! Мальчики, мы поняли друг друга?
Если я кивнул с улыбкой, то Андрей скорее обречённо.
– А теперь в кафе! – скомандовала Наталья.
Девушки шли впереди, а мы чуть приотстали.
– Леха, поверь мне, - сказал мне Долгорукий, - лучше не связываться, только хуже будет! Уж я-то знаю…
– Андрей, извини меня, это ведь я начал. – ответил я.
– Повод был обалденный! Всё одно к одному! Грех было не воспользоваться, но сестрёнка, зараза, слишком хорошо меня знает!
– Понятно. – кивнул я.
Аня Шереметьева ждала нас уже в кафе. Её попытка высказать всё, что она думает о нашем опоздании, была прервана властным жестом Долгорукой, которая начала возмущённо делится с подружкой недавно произошедшим разговором.
– Молодец, Долгорукая! – поддержала её Шереметьева. – Только так с ними и надо! – а нам с Андреем она подмигнула, всем своим видом демонстрируя, что с подружкой согласна только на словах. – Я так понимаю, что Инга захотела вечер в «Метрополии», а ты, Наташа, что-нибудь этакое, значит лимит своих желаний на наших молодых людей вы истратили? – спросила Аня у подружек с улыбкой. – Значит, остаюсь только я! Уж поверьте, я не упущу свой шанс!
Второй раз за день Юсупова и Долгорукая были в растерянности, Андрей был отомщён и глумливо улыбался, глядя на сестру, а я в очередной раз восхищался Шереметьевой – так подтасовать факты и вывернуть их сумеет не каждый журналист!
– Э-э… - попыталась что-то сказать Наталья, но я её прервал:
– Не знаю, смогу ли я в эту субботу пойти в клуб…
Всё внимание тут же переключилось на меня, и все были слегка разочарованы – девушки понятно почему, а Андрей смотрел на меня с ужасом – громоотвод «сливается».
– Алексей тебя испугался! – решила «отомстить» Наташа Ане.
Та посмотрела на меня с улыбкой, но в глазах я прочитал плохо скрываемую тревогу.
– Это так? – напряжённо спросила Шереметьева.