Каменный пояс, 1981
Шрифт:
Продолжая увлеченный рассказ о людях земли сорочинской, называя имена достойных, Антонина Павловна вдруг стала рассказывать о человеке, имя которого назвать отказалась, не для печати, дескать… Жил-был в колхозе заведующий молочнотоварной фермой, на работу не опаздывал, план выполнял, беседы с животноводами проводил, наглядную агитацию содержал в порядке. Но то ли от малой рабочей загруженности, то ли по какой другой причине стал он в рюмочку заглядывать и в семье бедокурить. Узнали об этом в райкоме: что делать с человеком, какую воспитательную меру применить к нему? Работник-то он хороший, энергии у него хоть отбавляй. Все это было известно Антонине Павловне. И вот однажды в колхозе она и говорит председателю и секретарю парткома:
— А знаете, ребята (слово «ребята» Антонина Павловна часто употребляет в разговоре с мужчинами-руководителями, и оно по-доброму звучит в ее устах), давайте поставим его бригадиром, чтобы не за одну ферму, а за все разом отвечал он. Ведь потянет?
Председатель засомневался:
— Потянуть-то потянет, однако же…
— А что! — воскликнул секретарь парткома. — От недогрузки машина и та перегревается…
Теперь не куролесит и не бедокурит бригадир: некогда! И в бригаде порядок — что на ферме, что в мастерской, что на севе или жатве.
Суметь подойти к человеку, определить, на что он способен, не спешить с наказаниями и оргвыводами — это тоже присуще Осокиной. Справедливости ради следует сказать, что добренькой и всепрощающей она никогда не была и не бывает. И не потому ли ходит по району немудреная побасенка о том, как один провинившийся товарищ слезно умолял партком хозяйства: «Братцы, все, что угодно, со мной делайте, какое хотите давайте наказание, только не посылайте на бюро к Осокиной…»
Откровенно радуясь росту людей, повышению их мастерства и грамотности в работе на земле, Антонина Павловна замечает с горечью:
— К сожалению, не все зависит от прилежной работы наших тружеников. Есть вопросы, в решении которых мы почти бессильны. Идет в эти зимние дни ремонт техники, но работу тормозит ставшая притчей во языцех нехватка запчастей. Уж сколько говорят и пишут об этой проблеме, а воз и ныне там… Вот и вопрос: неужели ответственные товарищи из министерств и ведомств, коим положено заниматься решением этой проблемы, не читают написанного, не слышат сказанного? Не могу сыскать ответа и на такой вопрос: кем, когда и где разработан типовой проект кормоцеха для колхозной животноводческой фермы? Далее: где, когда и за сколько можно приобрести оборудование, механизмы для того же кормоцеха? Наши умельцы все установили бы, смонтировали винтик к винтику, и я бы тогда построже требовала: у вас, дорогие животноводы, все есть, а значит, отдача должна быть самой высокой. Но ведь типовых кормоцехов у нас в хозяйствах нет, а потому наши умельцы занимаются самодеятельностью: что-то где-то достают, что-то переделывают, подгоняют, приспосабливают — молоко и мясо производить же надо, молочко и мясо любят ведь и те, кому по штату положено обеспечивать фермы надежной, удобной в работе и высокопроизводительной техникой для приготовления кормов.
…Так уж заведено, что бархатный курортный сезон вроде бы противопоказан секретарям сельских райкомов. Они довольствуются отдыхом в пору поздней осени или ранней зимы, а в остальное время — работа и работа, многогранная, нескончаемая, потому что все происходящее в районе имеет прямое отношение к секретарю райкома, который есть, как пишет в своей книге «Возрождение» Леонид Ильич Брежнев, «…крупный политический работник, представитель ЦК нашей партии в большом административном районе». Именно так понимает свою повседневную работу Герой Социалистического Труда Антонина Павловна Осокина.
Н. Барсукова
ХАРАКТЕР
Алексей Михайлович Весна… Директор пригородного совхоза «Кетовский» — хозяйства крепкого, имеющего немало больших наград. Генеральный директор Курганского объединения «Изобильное», удостоенного по итогам десятой пятилетки переходящего Красного Знамени ЦК КПСС, Совета Министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ. Кавалер орденов Ленина и Трудового Красного Знамени, делегат XXVI съезда КПСС.
Каким был его путь к профессиональной и нравственной высотам, к известности? Разговор начинаю с этого вопроса потому, что некоторые хозяйственники, особенно из молодых, воспринимают Весну как человека весьма удачливого.
Алексей Михайлович медленно ходит по кабинету, от стола к двери и от двери к столу, останавливается у открытого окна (пусть будет свежо, так дышится легче), некоторое время задумчиво смотрит на заснеженную площадь, потом говорит:
— Если все в жизни дается легко и просто, человек слабеет…
Следуя логике суждений тех, «некоторых», Весна должен быть человеком слабым. «Это Весна-то? Ну уж, нет», — скажет всякий. Я же позволю себе маленькое отступление.
Мы стали жить хорошо, но разве наш победный путь легок? Разве старое уступает место новому без борьбы, без трудностей? Труд, преодоление — вот что лежит в основе развития личности. И так будет всегда. Всегда будет внутренняя нравственная работа, работа ума, души и сердца. Без этого вянут наши мускулы, наша индивидуальность. Так сказала писательница Галина Серебрякова в одном из своих газетных выступлений, озаглавленном «Необходимость преодоления».
Преодоление… Все, что потом говорил Алексей Михайлович, что говорили о нем люди, убеждало в мысли: преодоление трудностей, недостатков в людях, в себе, наконец, — вот что формировало его личность, вело от высоты к высоте.
Детство его выпало на войну. Только три зимы и успел походить в школу. Потом три года немецкой оккупации. В четырнадцать лет пошел в четвертый класс. Но много ли мог дать им, враз повзрослевшим подросткам, один-единственный учитель, инвалид войны, который учил их всему понемногу. Наверное, поэтому Алексей Михайлович жадно наверстывает упущенное: сельскохозяйственный техникум, Высшая партийная школа и школа жизни.
Знаниями своими Весна удивляет. Какой бы отрасли это ни коснулось. Может на равных поспорить с зоотехником и инженером, овощеводом и строителем, финансистом и мелиоратором. Первый секретарь Кетовского райкома КПСС О. Н. Иванов как-то заметил, что за те минуты и часы, что он провел в беседах с Весной на кормовом и овощном поле, на ферме и в теплицах, он прошел настоящий университетский курс.
Все, чем приходится заниматься А. М. Весне, как хозяйственнику и коммунисту, он делает крепко и надежно, чтоб в радость и самому себе и другим. И вот уже напрашивается вопрос: откуда эта крестьянская основательность?
— От деда Пантелея, — смеется.
Зная склонность его к шутке, тонкой иронии, пробую ответить шуткой. Невпопад…
— Я ведь у деда воспитывался… Вся семья в поле, а огород, хозяйство на нас, трех пацанах, из которых я был самым меньшим. И попробуй оставь на грядке хоть один сорняк… За скотиной рано стал ходить…
В детстве не дано, к сожалению, осознать справедливость, благотворное влияние такого вот сурового воспитания. Понимание приходит позднее. Многое из детства унес он с собой во взрослую жизнь, и тот первый нравственный опыт, преподанный дедом (делать все крепко, с выгодой), — тоже. Рано стал пользоваться дедовской наукой. Будучи студентом, на практике, он как бы вскользь заметил совхозному зоотехнику: «Зачем же таких маленьких поросят сдавать, их бы откормить сначала». Позднее, когда только-только стал работать инструктором райкома партии, пришлось ему сопровождать по району приезжего культпросветчика. Так ведь выбрал время, успел шепнуть колхозному бригадиру: «Загон-то разгородите да пустите свиней поближе к воде, свинаркам будет легче и привесы поднимутся». Те воспользовались его советом, потом благодарили.