Камера абсурда
Шрифт:
– А кто тогда мог это сделать? Что вы по этому поводу думаете? – задал я привычный «следовательский» вопрос.
– Этот вопрос мне уже задавал следователь, – произнесла Аленина.
– И как вы на него ответили? – поинтересовался я.
– Я ответила, что не знаю, – вяло произнесла Наталья Валерьевна.
– У вашего мужа не было врагов? – спросил я.
– Наверное, были, – пожала плечами актриса. – У богатых людей всегда есть враги и недоброжелатели. Так уж устроен наш российский человек, а зависть – одна из составляющих нашего менталитета.
– То есть назвать фамилии людей, которые могли бы являться врагами продюсера Марка
– Увы, к сожалению, – ответила Наталья Валерьевна.
– Скажите, а где вы были тем злополучным вечером, когда вашего мужа… когда ваш муж встречался со своим другом и режиссером Пиктиримовым? – спросил я.
Аленина с каким-то странным и исполненным то ли негодования, то ли возмущения интересом посмотрела на меня и криво усмехнулась. На ее приятном лице на мгновение обозначились жесткие черточки, что явно выказывало ее недовольство столь нелицеприятным вопросом. Нет, это был не испуг, не растерянность и не удивление. Это было затаенное раздражение и даже, как мне показалось, некая затаенная злость.
– Следователь задавал мне и этот вопрос, – насмешливо произнесла Наталья Валерьевна, когда жесткие черточки на ее лице исчезли. Даже следа от них не осталось. – И я ему ответила, что была здесь, дома, вместе с дочерью и ее другом.
– А друг – это кто? – поинтересовался я.
– А друг – это Стасик Ярошевич, – так же немного насмешливо ответила Аленина. – Он довольно известный молодой актер, в последнее время очень востребованный. Он активно снимается. В «Общаге», например. Вы смотрите этот сериал?
– Нет, – ответил я.
– Почему? – Наталья Валерьевна с удивлением посмотрела на меня. – Его смотрят все молодые люди.
– Ну, может, я не так уж и молод, – сказал я. – Да и занят я сильно в последнее время.
– А вы смотрите? – обратилась Аленина к Ирине.
– Нет, – покачала девушка головой. – Я вообще не смотрю сериалы и, честно говоря, никогда не смотрела.
– Понятно, – несколько печально произнесла Наталья Валерьевна. – Вам тоже некогда, и вы тоже считаете, что смотреть сериалы – значит, без пользы тратить драгоценное время?
– К сожалению, тоже, – улыбнулась в ответ Ирина. – Вы правы: у меня просто нет лишнего времени, чтобы проводить его у телевизора час, а то и два каждый день. А вот фильм с вашим участием я посмотрю с удовольствием, – продолжала разыгрывать из себя светскую барышню Ирина. И это у нее, надо признать, неплохо получалось.
– Дай-то бог, – вздохнула Наталья Валерьевна.
Алиби у Алениной и ее дочери Маши было несомненным. Конечно, надо будет еще поговорить с Машей и этим актером Ярошевичем, но у них вряд ли удастся узнать что-либо новое.
– А хотите посмотреть наш дом? – неожиданно предложила Аленина. – Кстати, – она мельком взглянула на меня, – Марк не оставил никакого завещания, так что в этом доме мы проживаем на птичьих правах. И как только появится какой-нибудь ближайший родственник Марка, нас отсюда, скорее всего, попросят.
Эти слова Алениной меня насторожили. Усадьба Лисянского тянула на три с половиной или даже на четыре миллиона. В долларовом, естественно, исчислении. А может, и в евро – я не особо разбирался в такой элитной недвижимости да еще в этаком шикарном месте. Но вопроса насчет дома – кому он достанется и что будет дальше с самой Алениной и ее дочерью – я не задавал и даже не собирался. Особенно после того, как узнал, что у Алениной, а заодно и у Маши имеется железное алиби в лице популярного актера Ярошевича. Тогда зачем Наталья Валерьевна мне это сказала? Чтобы убедить меня, что никакой материальной выгоды от смерти Марка Лисянского она не имеет, а скорее наоборот? Но зачем об этом говорить, если не спрашивают?
А домик Лисянского был хорош… Из гостиной с камином был арочный вход в столовую размером с половину футбольного поля (так мне показалось). Столовая делилась на зону приема пищи и отдыха и на кухню, оборудованную по последнему слову техники и очень, как ныне принято говорить, эргономичную, а попросту удобную. Также из гостиной можно было попасть в кабинет и на веранду, где стояли плетеный стол с такими же стульями, удобные кресла и диваны. Славно, наверное, вечерами попивать на такой веранде чай из самовара (я видел его на кухне) и вести неторопливые беседы о том и о сем, а иными словами – ни о чем. А еще на первом этаже были туалет, душевая и сауна, то есть все блага, необходимые для здоровья и чистоты тела.
Второй этаж был столь же обширен. Здесь были аж четыре спальные комнаты для домочадцев и гостей, еще один кабинет, скорее всего, в роли библиотеки, два санузла и удобный душ. Жить в таком домике определенно можно, и я, мельком взглянув на Ирину, понял, что она думает то же самое. Вернее, не думает, а хочет иметь такой же дом. Что ж, с ее характером и хваткой это со временем вполне возможно.
Наталья Валерьевна постучала в одну из спален.
– Это комната Маши, – сказала она.
На стук ей никто не ответил. Тогда она приоткрыла дверь и заглянула внутрь. В образовавшуюся щель я успел увидеть большую незаправленную кровать со множеством подушек и подушечек на ней, большого плюшевого мишку, раскинувшегося на кровати, настенную «плазму» необъятных размеров и большую фотографию в рамке, изображавшую улыбающегося кудрявого парня, которого я где-то видел. Фото было безжалостно, крест-накрест перечеркнуто красным фломастером. Наверное, это и был друг Маши актер Стасик Ярошевич, с которым, судя по испорченному фото, у нее случился какой-то разлад, а может, и полный крах отношений. Аленина поспешно закрыла дверь и произнесла извиняющимся тоном:
– Машенька не любит, когда в ее отсутствие кто-то заходит в ее комнату, простите. Наверное, сейчас она в душе.
Мы спустились на первый этаж и снова устроились на прежних местах. Время от времени Аленина вопросительно посматривала на меня, ожидая новых вопросов. Но я молчал. Нет, у меня еще было что спросить у актрисы, но я берег этот вопрос напоследок. Я хотел задать его, когда мы собрались бы уходить. Чтобы бдительность допрашиваемого, в моем случае опрашиваемой, была бы уже усыплена и которая уже успокоилась и считала бы, что все неприятное закончилось. Ну, как это всегда делал в детективных сериалах небезызвестный лейтенант Коломбо в исполнении актера со стеклянным глазом по имени Питер Фальк.
– Вы останетесь с нами завтракать? – спросила Наталья Валерьевна после того, как поговорила с Ириной о ее планах на дальнейшую жизнь.
Ирина посмотрела на меня, и я поспешил ответить:
– Большое спасибо, но нам уже пора.
– Вы сейчас пойдете к Светлане? – посмотрела на меня Аленина, имея в виду оставленную Лисянским гражданскую жену Светлану Аркадьевну.
– Да, мы направляемся к ней, – признался я.
– А вы договорились с ней о вашем визите? – задала вопрос Наталья Валерьевна.