Камера и два блокнота для важности
Шрифт:
– А ты знаешь, что птенчикам тоже надо что-то есть, у них нет зарплаты, в магазин они сходить не могут, слетать тоже. Холода наступают. Не у всех, знаешь ли, есть возможность улететь зимовать на моря. Все сразу на них навалилось. Им нужна рука помощи.
– А, если быть точным, крыло, – наконец согласился я. – Да и карманных денег у них тоже нет, как и карманов.
Мои шутки Полина пока еще не понимала. Либо была слишком поглощена процессом поиска корма для птиц.
– Ты начинаешь соображать. Поэтому хотя бы сегодня мы их покормим. Ты знал, что семечки им нельзя? И хлеб с булкой тоже. А люди это в первую очередь и дают. Мне мама сказала, ну, что нельзя.
– Поэтому сейчас ты ищешь…
– Пшено, конечно же, – ответила она, вытаскивая полную банку с крупой.
Отсыпав по пакету на каждого, мы были готовы отправиться спасать человечество с крыльями. И перьями.
Только сперва мама Полины дала нам по большому сэндвичу с жареным сыром и морковные палочки похрустеть. «Чтоб был какой-то баланс», – пояснила она, нарезая морковку, пока мы уплетали сэндвичи. Полине еще полагалась кружка какого-то горячего отвара, мне же, к счастью, достался яблочный сок. Потому что отвар пах какими-то травами. Такое пить совсем не хотелось.
Полина периодически поглядывала на часы на стене. Будто у нее была договоренность с какой-то важной птицей.
Я же краем глаза смотрел за мамой Полины. Ее звали Маша и она совсем не походила на мою маму. Не только именами, хотя Мария и Алёна действительно звучат совсем по-разному.
Например, увидев, что мы вбежали на кухню прямо в кроссовках, она только полюбопытствовала, что у нас за важное дело. У нее были длинные кудрявые волосы. У Полины они, выходит, были в маму. Она носила круглые очки с тонкой оправой. И совсем не походила на физика. Но было видно, что зрение у нее очень плохое, линзы только так увеличивали ее глаза. «Наверное, читала ночами книжки с фонариком», – подумал я. Потому что бабушка предупреждала, что так делать не стоит, а то придется носить такие же огромные очки, как у нее. Но очки тети Маши мне нравились. Мне кажется, носи я такие очки, то выглядел бы на пару лет старше. И уж точно солиднее. Может, взрослые даже прислушивались к тому, что я говорю. И воспринимали иногда всерьез.
Папы дома не было. Он, по словам тети Маши, брал интервью у какого-то серьезного человека. Любопытствовать я не стал. Хотя было очень интересно.
Я первый доел свой сэндвичи, не потому что я был голоднее, просто я не щелкал клювом. Съев три морковные палочки и вытерев губы салфеткой, я был готов отправляться на дело. Полина же все еще жевала свой сэндвич. Было заметно, что ей этот процесс успел наскучить. Сидишь себе жуешь, а сладости у этого сэндвича не прибавляется. Она косо поглядывала на положенные ей морковные палочки. Видимо, расценивала, сколько времени ей потребуется на них. Или разрешит ли мама оставить их на потом. К своему отвару она почти не прикоснулась. Я, честно говоря, тоже не стал бы.
Съев одну палочку для приличия, сделав большой глоток жижи и вытерев рот тыльной стороной руки, она встала из-за стола и махнула в сторону коридора.
Тетя Маша уже ушла работать дальше, поэтому у меня не получилось поблагодарить ее за вкусный сэндвич. От этого стало неловко. Но, увидев в руках Полины два пакета с пшеном, я сразу же сосредоточился на предстоящей миссии.
Ветер ворошил опавшую листву, будто обронил что-то и копошился, тщетно пытаясь найти. Деревья наклонились под тяжестью порывов. Они словно следили за тем, найдется ли пропажа. Какие-то веточки отламывались и летели к листве. Видимо, шпионили. Мы с Полиной шли на дело.
Почему всегда, когда не идешь целенаправленно кормить птиц, а, например, направляешься в магазин, то обязательно встретишь целые стаи голубей и воробушков. Чаще всего они рядом, и ты даже не обращаешь на них внимания. Но вот именно сейчас, когда у нас было для них целых два пакета еды, которую им действительно можно и очень даже нужно, их не было нигде. Даже ни одной вороны. Хотя мы согласились, что их кормить не будем. Они итак на помойках все что угодно найдут. И у других птиц еду отберут. Вороны всегда самые толстые. И самые наглые.
– А кто сказал, что будет легко? – Не отчаивалась Полина, когда мы зашли уже во второй двор и набрели только на пару кошек, которые совсем нам не подходили. По крайней мере, в этот раз. Обе сидели на скамейке. Одна облизывала лапку, умывая мордочку, а вторая поглядывала на нее с какой-то завистью. Видать, кто-то из них смог полакомиться. И было понятно, кто именно.
– Как думаешь, почему голуби не улетают куда-нибудь на зиму? – С максимальной серьезностью спросила Полина, чтобы отвлечь и меня, и себя от мысли, что плевое дело оказалось не таким уж и простым.
– У них не хватило денег на билеты, – ответил я и очень постарался не улыбаться. Не получилось.
Полина, наконец, поняла мою шутку и даже хихикнула. Вернув боевой настрой, она повела меня дальше.
Мы решили поменять тактику и вместо дворов зашли в небольшой сквер, вокруг которого стояли скамейки. На одной из них сидела пара бабулек. Почти как те кошки, только бабушки свои руки не лизали. А лишь судачили о чем-то. Судя по выражению их лиц, говорили они о какой-то проблеме. Одна из них качала головой. Больше никого в этом сквере не было. Кроме голубей. Полина аж вскрикнула от радости. Наконец, мы могли кого-нибудь спасти.
Только засунув руку в пакет и зачерпнув жменьку пшена из пакета, я понял, что голуби уже навострили уши, которых у них нет, и уже были готовы быть спасенными.
Высыпав первую партию, к нам прилетело четыре разведчика. Полина сказала, что нельзя делать резких движений, а то они улетят и пшено попросту пропадет. «А это, Артём, грозит тотальным разорением», – серьезно подметила она. Я даже дышать старался тише. Полине это плохо удавалось, нос у нее был заложен.
На вторую жменьку прилетело еще штук пять голубей, они поняли, что к чему и были только за. Старушки повернули головы, их лица прояснились и улыбаясь они продолжили о чем-то говорить.
– Либо тоже хотят спасти человечество, либо хвалят, – решила Полина. Как по мне, сказала она это слишком громко. Это могли услышать и бабушки, и, самое главное, голуби. Спугнуть их мне хотелось меньше всего. Уж слишком долго мы их искали.
Поэтому я молча совсем слегка кивнул. Не хотелось спугнуть налетевших пернатых.
Высыпав еще пару жменек, мы осторожно начали отступать назад, пятясь к выходу из сквера. Одна из бабушек показала нам класс, видимо ее внуки научили, Полина ответила за нас двоих, совсем не боясь, что голуби улетят. Они и не улетели, а мы ушли искать других крылатых, которых стоит спасти. На этот раз Полина надеялась на воробушков. «Их стоит искать в кустах», – со знанием дела добавила она.