Камикадзе
Шрифт:
Даниил скривился и пожал руку Султану. Тот тоже состоял в «Действии» и считался приятелем Даниила.
– Ты чего вырядился?
Даниил был одет так, как обычно одевался, выходя куда-нибудь с Полиной. На Султане были все те же армейские ботинки, все тот же палестинский платок. Рядом с ним стоял невысокий паренек.
– Знакомься, Писатель, это Володя-Пит. Позавчера Володя вернулся с зоны. Мы отжигаем. А вы?
Володя-Пит улыбнулся и протянул Даниилу руку. Ладонь у Володи была грязная. Они выбрались на галерею, чтобы выкурить по сигарете. На Садовой горели фонари. В их желтом свете, напоминавшем детство и Новый год, падали громадные снежинки.
Одетые в теплые куртки и шубы, мимо шли люди, только что купившие себе целые сумки нужных и дорогих вещей. А они стояли и слушали, как Султан, ни на секунду не останавливаясь, говорил о героине, который недавно наконец попробовал... о девушках, которых называл «гражданочками»... о том, что Хряк... сука-в-рот-имеемая... так и не отдал ему пять долларов США... а ведь клялся, что всего на два дня берет.
Прохожие недоуменно косились в их сторону. Даниил чувствовал, как превращается в камень рука, держащая его под локоть.
Потом Султан сказал:
– Здорово, что мы с тобой, Писатель, встретились...
– Да. Здорово.
– Лысого-то видишь?
(о боги! какого лысого?)
– Нет. Не часто.
– Чего вообще у тебя нового, Писатель?
– Все по-старому. Пишу иногда для глянцевых журналов. Один здесь, за углом. В самом, можно сказать, престижном районе города.
– Да?
– Скоро, может быть, в теплые края уеду. Туда, где море, желтенький песочек и кьянти с кока-колой... Жду не дождусь.
– На какие деньги ты в теплые края собрался? Пишешь, что ли, чего-нибудь?
– Пишу.
– Книгу?
– Нет, книг я больше не пишу. Невыгодно. Переключился на модные журналы. Мне тут англичане заказ для одного журнала подбросили. Так что зашиваюсь. Обещают заплатить столько, что сдохнешь от зависти.
Потом Султан начал прощаться. Даниил еще раз пожал грязноватую руку только позавчера вернувшемуся с зоны Володе.
– Сорокин, где ты находишь таких приятелей?
– Это не приятели. Это товарищи по партии.
У нее было выражение лица... то, которое он терпеть не мог... глядя в такое ее лицо, он каждый раз чувствовал себя виноватым.
– Чем они тебе не понравились?
– А чем они понравились тебе?
– Что я должен был сделать? Притвориться, что не узнаю их?
– Обрати внимание: ты встречаешь таких подонков каждый день. Тебе не кажется это странным? Как звали вчерашнего красавца?
– Сердюк.
Накануне он пригласил Полину в «Дикий пони». Сердюк попросился пойти с ними. Он тоже был товарищем по партии. В пабе Сердюк не нашел ничего лучше, как развлечь Полину светской беседой на тему «Когда я последний раз лечился от сифилиса, то, помню, был со мной такой случай...».
– Интересно, а в городе еще остались отбросы общества, с которыми ты пока не знаком?
Она остановилась у витрины с фиолетовыми манекенами и, наклонив голову, полюбовалась на желтый, в красный горошек, купальник.
– Зачем ты сказал им про юг? Какой юг? Когда мы уедем отсюда? Ты только обещаешь! Мне надоело ждать! Я хочу на море!
– Хочешь, я куплю тебе этот купальник? Теперь я уже точно договорюсь. Сегодня Майор сказал, что ждать осталось... ну, может, пару месяцев. Сейчас февраль... как раз к маю и уедем. Теперь уже точно. Сейчас там все равно холодно... Покупать купальник?
– Покупай.
Стоя возле кассы, он наклонился к ее шее и прошептал:
– Ты хочешь со мной уехать?
– Хочу, – сказала она и улыбнулась.
Выходя из Гостиного Двора, он верил, что все будет именно так. Оставались мелочи: дожать Майора насчет денег и уехать.
Он еще не знал, что вместе им осталось быть меньше трех месяцев.
27 сентября. День
– За последнее время мы провели несколько акций. Если точнее, то пять различных акций. Например, на Невском проспекте мы провели сбор подписей за канонизацию нынешнего президента страны.
У докладчика были длинные сальные волосы, прыщи и очень крысиная физиономия. Он хихикал и обводил слушателей взглядом.
– Суть акции состояла в том, что на Невский вышел одетый в поповскую рясу наш активист Николай. Размахивая кадилом, Николай агитировал прохожих подписаться за то, чтобы президента прямо при жизни причислили к лику святых. Президент столько для нас сделал! на него давно пора молиться! церковные специалисты выяснили, что он не человек, а новая инкарнация ангела Рафаила! Подписались почти две тысячи тупоголовых. Некоторые целовали Коле ручку.
...Утром Гребень предложил посетить собрание легального крыла «Прямого действия».
– Чего такого? Пойдем, Писатель, приколемся. Там, между прочим, тетки. Ты знаешь, какие там тетки? С сиськами!.. «U2» слушают!.. И вообще, как бы, не стоит нам, Писатель, отрываться от партийных масс!
У легальных активистов «Действия» в городе имелась легальная штаб-квартира. Сами они называли ее «наш бункер». На самом деле речь шла об обычном подвале в центре города.
Несколько лет назад подвал удалось за недорого взять в аренду у продовольственного магазина. Потом магазин разорился. Подвал оказался полностью в распоряжении «Действия».