Камни раздора
Шрифт:
– Прямо так и сказал? – уточнил Гуров.
– Да, я это слышал своими ушами, – отвечал управляющий. – Я еще удивился, подумал: с чего он взял, что все плохое осталось позади? Но спросить не решился. Легли спать.
– А ночью опять раздались крики, и все сбежались на помощь к Егорову-старшему? – попробовал Гуров дать прогноз дальнейших событий.
– А вот и нет, – отвечал Безруков. – Ночь прошла спокойно, без криков. Но что-то этой ночью все же произошло. Потому что утром, едва рассвело, Вадим Александрович прошел
– Так и что тут особенного? – удивился Гуров. – Отец с сыном сдержанно поговорили, почему же из этого надо делать драму?
– Да потому, что Юрий Вадимович, как только вышел из кабинета, тут же нашел Ксюшу – ну, мою дочь – и заявил ей, что уезжает в Москву. Ну и Ксения, естественно, заявила, что едет вместе с ним. Потому что сюда она приехала вроде как моя дочь, вроде как вместе с отцом – но на самом деле она приехала из-за Юры. У них роман уже с год как начался. Раньше она сюда приезжала, только когда совсем маленькая была. Тогда она при мне находилась. А теперь – при Юрии Вадимовиче. Так что естественно, что и уезжать с ним хочет. Вот я свою машину готовлю, чтобы завтра их везти. Юрий Вадимович специально попросил, чтобы я на своем «Рено» их отвез, папиной машиной не пользовался. Вот что тут особенного. Или вы и теперь скажете, что ничего особенного в этом не видите?
– Нет, теперь не скажу, – отвечал сыщик. – Скажу, что имеет место ЧП. Значит, все дело в содержании разговора отца с сыном. А еще в том, что предшествовало этому разговору, что случилось ночью. И вы совсем ничего не знаете, о чем они говорили?
– Нет, меня в кабинет не приглашали и под дверьми я не стоял, так что откуда я могу знать? – отвечал управляющий.
– Но ведь вы говорили, что иногда отец с сыном переходили на крик? – напомнил сыщик. – Что всем было слышно, что они говорили в этот момент. Хотя бы об этом можете сказать? О чем они кричали?
– Да, тут кое-что сказать можно, – согласился Безруков. – О чем кричали… В первый раз это было, когда речь шла о деньгах. Юрий закричал: «Я давно не мальчик, имею право принимать решения, в том числе в области бизнеса! И если ты меня не пускаешь к управлению собственной компанией, то я имею право управлять своей!» После этого минут десять они снова говорили тихо, а затем уже все услышали крик Вадима Александровича: «Но почему ты мне ничего не говорил? И откуда у тебя взялись эти деньги? Откуда?!» Но что ответил Юрий, мы не слышали. Вот, собственно, и все.
– Значит, отца с сыном рассорили деньги… – задумчиво произнес Гуров. – Но почему речь зашла о деньгах? Я еще раз спрошу: когда вы вечером везли их сюда из больницы, разговора о деньгах еще не было?
– Нет, ничего такого даже близко не было! – воскликнул управляющий. – Между ними шел такой сердечный, обычный разговор. Пару раз коснулись Юлии Аркадьевны, ее трагедии, говорили о будущих похоронах, как их организовать, кого пригласить, но старались на этой теме долго не останавливаться.
– Может быть, вечером, до того как Вадим Александрович лег спать, ему кто-то позвонил и передал какую-то информацию о сыне, которая его взволновала?
– Вряд ли так могло случиться, – отвечал Безруков. – Ведь приехали мы все-таки поздно, около полуночи. И Вадим Александрович сразу пошел спать. А я знаю, что на ночь он всегда отключает все телефоны, чтобы ему никто не мешал. И потом, если бы такой важный звонок раздался в последнюю минуту, когда он уже ложился в постель, он бы не стал откладывать разговор с сыном на утро, он бы позвал его тогда же, вечером.
– Да, все логично, что вы говорите… – медленно произнес Гуров. – Значит, информация о денежных проблемах пришла рано утром… Или все-таки ночью? В любом случае узнать об этом я могу только от кого-то из них – либо от отца, либо от сына.
– С Юрой вам будет встретиться проще – он сейчас должен сюда подойти, – сказал Безруков. – Нам уже надо спешить, иначе к поезду на Москву не успеем. Только, мне кажется, Юра на эту тему говорить не будет – не такой он человек. Ведь в таком случае получится, что он на отца вроде как жалуется. А он этого никогда не делал и делать не будет. Так что лучше вам прямо идти к Вадиму Александровичу. Вы с ним люди одного поколения, похожего положения, вам беседовать проще.
– А я и там, и там попробую, – заявил Гуров. – Вот, кстати, и Юра идет. Попытаюсь замолвить словечко.
Действительно, к гаражу направлялись младший Егоров и Ксения. Юрий выглядел очень сосредоточенным, как человек, решающий в уме какую-то сложную задачу. Сыщик подошел к нему, поздоровался и попробовал заговорить о причине внезапного отъезда. Однако сын хозяина усадьбы решительно оборвал неначавшийся разговор.
– О том, как и почему, вам будет лучше у папы спросить, – сказал он. – А то я что-нибудь лишнего наговорю, и еще неизвестно, как вы это истолкуете. А он владеет всей полнотой информации. Он вам и нарисует полную картину, как она есть. Да к тому же у меня и времени на разговоры нет – нам ехать надо. Так что до свидания, надеюсь еще увидеться.
И он, не дожидаясь ответа, отвернулся от сыщика. Погрузил вещи в багажник, усадил Ксению, сел сам. Управляющий Безруков взглянул на Гурова и только руками развел: «Видите, я же вам говорил!» Затем он сам сел за руль, мотор заурчал, машина выкатилась за ворота и покатилась прочь. Через минуту она уже скрылась за деревьями. А Гуров покачал головой и вошел в дом. Теперь ему было просто необходимо разговорить старшего Егорова, вызвать его на откровенный разговор.
Конец ознакомительного фрагмента.