Камни Юсуфа
Шрифт:
Поверх ферези, рукава и воротник которой были окаймлены золотым позументом, у князя Вадбольского был накинут на плечи легкий летний плащ, опашень. Головы князей украшали высоченные горлатные шапки с золоченными пуговицами и дорогими каменьями в суконных прорехах.
Вскоре за князьями вышла княгиня Вассиана в сопровождении Груши и Стешки в праздничных сарафанах и кокошниках и, поклонившись князю, сидевшему верхом на скакуне, проследовала в экипаж. Вся ее одежда от летника до торжественной мантии была сшита из дивных кружев, сплетенных белозерскими искусницами, кораллового и нежно-оливкового цвета, с серебряной нитью.
Когда княгиня взобралась в повозку и уселась на расшитые золотом подушки червчатого бархата, а напротив нее уселись ее прислужницы, первые ратники с бело-голубыми флажками на пиках по знаку князя двинулись к воротам, за ними следовала вся процессия. Большинство слуг шли пешком, окружая карету княгини, поэтому процессия двигалась медленно — из усадьбы выехали часа за два до начала литургии.
Витя и Рыбкин плелись в самом хвосте, чувствуя себя разбитыми и усталыми — поспать не удалось, поесть с утра не дали, не принято тут завтракать. О чашке кофе и заикаться бесполезно. Теперь еще тащись пешком невесть куда по холмам, все ноги собьешь. Кроме того, у Вити из головы не шли события предыдущей ночи. Он все время думал о де Армесе. Не зря араб этот как в воду канул, ни слуху, ни духу о нем. Лег на дно, как говорится.
Интуитивно Витя чувствовал, что испанец причастен ко всему происходящему. Более того, он явно имел помощников в усадьбе, так как лично нигде замечен не был, и скорее всего опирался он не своих матросов — матросы чернокожие, их сразу заметно. Помогал испанцу кто-то из холопов. Де Армес, де Армес… Узнать бы о нем подробнее.
Вот когда пожалеешь, что нет базы данных под рукой — где взять «информацию к размышлению»? Растопченко отчаянно зачесал в затылке, пытаясь собрать воедино все сведения, которые он успел услышать о капитане галеры. Капитан де Армес, служил на испанском флоте, плавал на завоевание Америки с Кортесом… Вот и все.
В каком году Кортес завоевывал Америку, Витя, хоть убей, припомнить не мог, так как если и читал когда-то об этом в школе, то давно уже позабыл. Он даже толком не мог ответить себе, какую Америку завоевывал Кортес, Северную, Южную или Центральную. Привыкшему опираться на технические устройства подслушивания, подглядывания и службу наружного наблюдения, работать «вслепую» бывшему майору советской госбезопасности оказалось трудновато. Но и стоять в стороне он не мог — долг и самолюбие требовали вмешаться. Он же профессионал из двадцатого века! Неужели ему не по силам справиться со здешними хитрецами?
Де Армес… Имя как будто знакомое… Хотя, может, это был спортсмен такой, или какой политический деятель. В Чили, например. Витя когда-то читал кое-что про Пиночета. Де Армес, де Армес… Дон Гарсия де Армес де Лос-Анхелес…
Задумавшись, Витя не заметил, как процессия уже покинула усадьбу и шествовала вдоль озера к монастырю. Возглавлял ее священник Афанасий в торжественном белом облачении, богато украшенном золотом, с посохом в руках, за ним служки несли хоругви и образа. Священник зычным голосом нараспев читал молитвы, все хором подтягивали за ним, осеняя себя знамением. Поднимаясь на холм, Витя увидел внизу галеру, она покачивалась на волнах, сияя на солнце золочеными бортами, паруса были свернуты, на палубах — ни души. Заглядевшись, Витя споткнулся и упал, больно ударившись головой о небольшой придорожный камень. Леха тут же подскочил к нему:
— Товарищ майор, ну, как же так! Больно? — он наклонился, помогая Вите встать.
— Ладно, ладно, — Витя с трудом поднялся, потирая ушибленное место. В голове у него звенело, а перед глазами плыли розово-зеленые круги. Кроме Лехи, никто не обратил внимания на происшествие, так как процессия приближалась к камню святого Кирилла Белозерского.
— Товарищ майор, может, вернемся, полежите? — заботливо спрашивал Леха, поддерживая Витю под руку. — Идти-то как? Не тяжело?
Витя пожал плечами. Отстранив Леху, он попробовал двигаться сам, но голова сильно кружилась.
— Да, вернемся, — решил он. — Как бы еще мозги не отшибить тут, в самом деле.
Опираясь на Леху, Витя вернулся в пустую усадьбу, прилег на лавку в поварне и с облегчением закрыл глаза. Вокруг царила тишина, только где-то под обитым крашеным тесом потолком навязчиво жужжала муха.
И вдруг Растопченко вспомнил!
Будто наяву перед ним предстала печатная страница из книги о великих путешественниках издательства «Мысль» за 1966 год. Он помнил это издание до последней строчки — зачитанное до дыр, оно валялось в отделе и от нечего делать раз за разом пролистывалось оперативниками во время ночных дежурств по городу. Он сам рассматривал эту книжку раз сто.
Так вот, в ней было написано…
Витя чуть не подпрыгнул под потолок от своего открытия.
Нет, нет, это совершенно точно! Там было написано, что Эрнандо Кортес, испанский конквистадор, дворянин по происхождению, что-то еще про то, где он родился, так вот, в тысячу пятьсот семнадцатом году он открыл и завоевал Мексику, потом в двадцать девятом совершил второй поход, а в сорок седьмом уже умер.
С ним ходили… так, так, так… Какие-то фамилии… Фамилии… Ага, Эрнандес де Кордова, Грихальва и… Ну, конечно же, Гарсиа де Армес де Лос-Анхелес, отличавшийся, помнится, особой жестокостью в обращении с местными индейцами.
От волнения Растопченко вскочил на ноги и забегал от стены к стене.
И что там еще про него написано? Витя напряг память… Там было написано, что индейцы выкрали конквистадора во время отступления Кортеса от Теночтитлана в ночь с первого на второе июля тысячу пятьсот двадцатого года и принесли затем в жертву своим богам, разрубив на части…
Чекиста прошиб пот.
Как это так? Выходит, испанца еще тридцать лет назад на части разрубили, а он здесь, на Белом Озере, по амбарам шастает? Как такое быть может?
У Растопченко даже голова болеть перестала.
«Тут может быть два варианта, — размышлял он. — Либо академики, подписавшиеся под книгой о путешественниках как составители, липу нагородили, что, конечно, в двадцатом веке случиться не могло, либо… Либо де Армес вовсе не де Армес, а какой-то проходимец, который прикрывается его именем!»
Есть еще, правда, призрачная надежда, что от индейцев конквистадор удрал, и зарезали там кого-нибудь другого под его именем. Но тем не менее Витя мог быть вполне доволен собой: профессиональное чутье его не подвело — подозрительного типа он вычислил сразу, с первого взгляда, и как говорится, взял на карандаш.