Канадий
Шрифт:
– Ага! Куда направить?
– На личное счастье.
Вика плюнула и бросила трубку.
Надо успокоиться. Она пошла в кухню готовить завтрак сыну, потому что домашний труд отвлекает от треволнений и душевных мук.
Она вспомнила, каким был Канадий в школе: невысокого роста, с жёсткими, чёрными как вороново крыло волосами и светлыми, кажется, голубыми глазами. Красотой не отличался, а в юном возрасте девочкам нравятся высокие красивые мальчики. Канадий был лучшим по всем предметам, золотая голова класса. Но Вику оценки Канадия не трогали.
Вид у него был такой, как будто он ни в ком не нуждался, был сам себе друг, партнёр и собеседник. Никому ничего не доказывал, но всегда мог ответить на любой вопрос учителя. «Феноменальные знания!» – говорил о нём директор школы на выпускном вечере. Конечно, со своей умной башкой он мог поступить и выучиться на кого угодно. На дипломата, например.
Кем же он стал? В последний раз на слёте Канадий был лет десять назад. Он побыл за общим столом не больше часа. Сидел, отрешённый и весь в себе, философ, едрён-батон! Она даже не поинтересовалась, где и кем он работает. Может, Антон знает.
Ну не нравился ей Канадий в школе. Нравился, не нравился – это всё детство. А теперь взрослая жизнь.
Надо расспросить Антона про Канадия, у него все ниточки: телефоны, электронные адреса. Вика нашла нужный номер телефона.
– Тоша, друг сердечный, привет! Прости, если отрываю.
– «Разрешите вас оторвать, – сказала одна пиявка другой. Разрешаю!» Рад слышать тебя снова, правильная наша девочка!
– Вчера ты назвал меня главной женщиной, – заметила Вика.
Тоша расхохотался.
– Прости… вчера, короче, я был не в форме.
– Знаешь, мне хотелось бы… хм-м… кое-что узнать у тебя. Только ты не подумай…
– Уже подумал, – снова засмеялся Антон. – Ты про Канадия? Я сегодня всё утро вспоминал, рассказал я про него или нет.
– Не рассказал. А мне интересно.
– Значит, так, – крякнул собеседник, – ты как сегодня, свободна? Муж отпустит ненадолго?
– Я в разводе, Тоша, – свободна, как ветер.
– А сын?
– Сыну четырнадцать. Я для него сейчас скорее раздражитель, так что ему за счастье, если мамы какое-то время не будет дома. Ты меня на свиданку приглашаешь, что ли?
– Ну что-то вроде, – Тоша замялся. – Рассказать я тебе, девушка, и по телефону бы мог, но… короче, мне нужно тебе кое-что показать.
– У тебя есть фотки Канадия? – заволновалась Вика.
«Вот посмотрю, какой он сейчас, и всё решится!» – смекнула она.
– Через час в «Рыбной деревне»… э-э-э… у «Мадам Буше». Тебе, вроде, близко будет…
– Мне всё близко, я на колёсах.
– Ух ты! Ну ты даёшь, Виктория! И сама водишь? Какая модель?
– Сама-сама. Сама купила, сама за рулём. «Шкода Фабия», – отрапортовала Вика.
– Что ж вчера не похвалилась?
– Я думала, Элен всем раззвонила.
– Элен это Ленка что ли? – ухмыльнулся Лёшка. – Забавная ты, Вика. А как бы ты меня по-французски назвала?
– Антуан.
– Ну вот! А то всё Тоша да Тоша.
Через час «Шкода» подкатила к «Рыбной деревне». Виктория выскочила из автомобиля и заспешила в кафе. Она вполне соответствовала майскому субботнему дню – платье василькового цвета, каштановые волосы, распущенные по плечам, лёгкие белые туфли-лодочки. Кто увидит – ни за что не подумает, что перед ним завуч школы.
Антуан встретил её дежурным комплиментом:
– Ты прекрасна, как майский день! Что пить будешь?
– После вчерашнего только воду без газа, – ответила Вика, садясь напротив бывшего одноклассника.
– Девушка, – позвал Тоша официантку, – короче, нам водички без газа и… пивка, пожалуй, – он заглянул в меню. – «Хольстен», нет, нашу «Золотую бочку», пожалуйста.
– Алкаш! – обозвала Вика одноклассника, покачав головой.
– Не алкаш, а независимый сомелье… – с укоризной проворчал жаждущий заглушить похмелье. – И не качай головой! Ты коньяк с вином не мешала.
– Итак, – нетерпеливо настаивала собеседница.
Он вынул из барсетки планшет и положил его на стол.
– Ну давай уже, показывай, Антуан, – заёрзала Вика. – Ты испытываешь моё терпение.
– Не торопись, Виктория! Ух, какие у тебя сегодня глаза!
– Чайного цвета, как в песне…
– Нет. Они сегодня цвета… густо заваренного чая. И горят огнём охотницы!
– Давай без лишних слов, Антуан. Пожалуйста!
– Короче, Канадия я не видел года три. А где-то несколько месяцев назад он уехал во Францию.
– Навсегда?
– Не перебивай. Я всё по порядку расскажу. Но сразу скажу, что подробностей не знаю.
Официантка принесла заказ. Тоша прильнул к огромной кружке с пенным.
– Короче, в январе или в феврале, неважно, Канадий сам позвонил мне, – начал он, отхлёбывая пиво из кружки. – Я, само собой, удивился. Мы с ним не дружили, даже приятелями не были. И вдруг звонок. Ладно, телефон он мог узнать у Костика, потому что Костику он тоже звонил до меня… Короче, звонит и почти в лоб, без расшаркиваний спрашивает, могу ли я ему одолжить довольно большую сумму денег, мол, отдаст по возможности в этом году. «Столько не могу, – говорю ему, – но частью помочь постараюсь». Договорились, встретились, я отдал ему свободные деньги, которые не успел положить в банк.
– И что он сказал? Что едет во Францию?
– Нет, Вика, ничего он не сказал. Ни словечка. Поблагодарил, конечно, и всё. Проходит время, не помню, сколько. Звонит мне Костик. «Слушай, – говорит, – ты про нашего Канадия новости знаешь?» «Нет, – говорю. – Знаю только, что ему деньги были нужны». А он мне: «Уехал Канадий и вовсе не в Канаду, а во Францию. И живёт в шоколаде, представь себе!» Ты помнишь, конечно, какой стишок мы про нашего умника придумали?
– Канадий в Канаде живёт в шоколаде, – скороговоркой проговорила Вика.