Канашкин В. Азъ-Есмь
Шрифт:
Олигарх Михаил Прохоров, в качестве кандидата в президенты РФ франтовато мелькавший своим бобриком на узкой головке всюду: на выставочных тусовках, на Болотной, среди новобранцев, приодетых в «юдашкина», оставил ассоциативно-энтропийное впечатление щедринского персонажа. Разумеется, не тем, что подаваемым из живота подземным урчанием походил на подгнившего оборотня, а тем, что съедаемый либеральной атрибутикой, «тугопучно» вписался в чиновно-воровское роище. И – стал мандатом либеральной челяди, мозговым прессингом нуворишей и казнокрадов, бьющихся за право «ликовать с Путиным».
Наша левая пресса восприняла третье место, занятое Прохоровым в президентской компании, как акцию по бесперебойной подкачке горючего в топку разгорающегося оранжизма. Это - так, ибо Миша Куршавельский – ось олигархической действительности, знак «запада»,
Рискнем не спорить, а принять его посыл. Наше общество все более раскалывается, а «консенсусной» элиты, по крайней мере, уже две. Чем отличается одна от другой? Бизнес-чиновничьим варварством. О нем еще 130 лет назад известный публицист Михаил Катков писал так: «Наше варварство – в нашей иностранной интеллигенции. Истинное варварство ходит у нас не в сером армяке, а больше во фраке и даже в белых перчатках…»
А что, если и впрямь, поддавшись либеральному «хотению», Михаила Прохорова обрядить не в щедринскую хламиду, а в отдающий болотными огоньками мефистофельский прикид, как того жаждет в «Собеседнике» Ксения Собчак, – что получится в результате? Ф.И Шаляпин неизменно утверждал, что Мефистофеля нужно изображать голым. И очень интересно обосновывал свою мысль. В книге «Маска и душа» он говорит о Мефистофеле, как о фигуре, не связанной «ни с каким бытом», ни с какой «реальной средой», фигуре, абстрактной, «схоластической, а главное - полой». 16 марта 1901 года в знаменитом миланском театре «Ла-Скала» состоялось триумфальное выступление Шаляпина в роли Мефистофеля. Влас Дорошевич, выдающийся театральный знаток тех лет, свое впечатление от «фаворита во прахе» в «Миланских воспоминаниях» выразил так: «У Гете Мефистофель появляется из пуделя. Это невозможно на сцене. Что делает Шаляпин? Мефистофель-Шаляпин распахивает черное покрывало и показывает великолепно гримированные, костлявые руки, долгий торс с торчащими ребрами и сильно выдвинутую собачью челюсть, на глазах превращающуюся в шакалью. И по-гоголевски решающую тайну «врага рода человеческого» - через отвисшую ощеренную губу и безродную полость, буквально гипнотизирующую складками трико…»
4.
Обглоданное гадюками тело у щедринского Богатыря – метафора «черной дыры», «адовой воронки», втягивающей в себя все живое и коллапсирующей его. Алла Борисовна Пугачева, доверенное лицо Прохорова, и Ксения Анатольевна Собчак, его страстная лоббистка, - дуально гудящий фон одноактного олигарха, благоговейный тест, на котором отражается его лик. Какой зуд толкнул этих воздыхательниц архисексуальных прав и кабаллических свобод на тандем со стилизованным «ящуром», инкрустированным евро-плотоядным разгулом и тлетворным духом? Ну, конечно же, господствующий ныне верховный принцип: «Живи сейчас, паси комфорт». То есть синдром эроса и смерти, когда сгорание жизни определяет локальность капризного бунта: вместо штурма «небес» - недужное раболепие и смакующая услужливость.
Вообще, расторопно отъерзавшие своими панихидно-уплотненными крестцами все прохоровские тусовки, наши прорежимно-светские львицы явили беспримерную пародию на обратный путь «наверх». Точнее, на ту «диалектику обгладывания», в которой глубокомысленно-оловянный, будто сосущий лимон Прохоров, живописно-стертая, будто афиширующая свой Super Star Пугачева, и митингово-вздернутая, будто имитирующая сколопендру Ксюша Собчак, - обречены каждую свою минуту кастрировать «родову», преодолевать вегетацию и генерировать олигархо-гинекратическое меньшинство, торжествующее в свисте и гомоне медийной коммуналки.
5.
Если не бояться очевидного, то вся гениальность автора «Капитала» в нынешнем аполитичном декадансе проявляется в его словах о том, что «в рамках частной собственности… каждый стремится вызвать к жизни какую-нибудь чуждую сущностную силу, господствующую над другим человеком, чтобы
Маркс, особо заметим, говорит не просто о власти денег, но именно об их извращающей власти. «Они, - читаем у него в другом месте, - превращают верность в измену, любовь в ненависть, ненависть в любовь, добродетель в порок, порок в добродетель, раба в господина, господина в раба, глупость в ум, ум в глупость…» (К. Маркс и Ф.Энгельс. Из ранних произведений. М. 1956, стр. 599, 620).
В начале 20-х годов прошлого столетия Кафка беседовал со своим молодым почитателем о рисунке знаменитого Георгия Гросса – о том его рисунке, который символически изображает капитализм в виде франта-баловня, танцующего на деньгах бедняков. И Кафка сказал: «Этот рисунок и правдив и ложен… Сытый эротоман обладает властью над бедняком в границах определенной системы. Сам он, однако, не является этой системой. Он даже не властитель. Напротив: он тоже носит цепи, которые не изображены на рисунке. Рисунок неполон. Поэтому он плох. Капитализм – это система зависимостей, тянущихся изнутри - наружу и снаружи - внутрь, сверху - вниз и снизу – вверх. Все зависимо, все в цепях. Капитализм – это состояние мира и души…»
Монетарно-заточенный курс Путина, бьющий из нынешних «подрывных» антиномий, выглядит и предсказуемым, и внятным «наперед»: особенно, – когда вослед высокоорганизованной поддержке Прохорова, - повторно просматриваешь его предвыборные статьи и послевыборные клип-декларации. Это – тексты капитал-побудителя, прожекты «фанфарно-регрессирующего» ангела-хранителя, преодолевающего национально-исторический формат. Это - культивирование «денег», «собственности» и прочих «враждебных сущностей», обусловленных процессом народного растления, неовеществленного и тем не менее нарастающего. Это – алгебра «вывираемого напрочь» лучшего будущего, где на место буквенных величин будут поставлены арифметические значения и превратят «рациональный проект» в «расползающуюся пирамиду»... Но все это Владимиром Владимировичем Путиным прокламируется с такой самопоглащенной решимостью, с таким «карательным оптимизмом», что проникаешься верой: за этим великолепным анестезирующим арт-фонтанированием и впрямь что-то есть. По-крайней мере, не может не быть. И чувство крыла, возникающее как обещание полета, вольно-невольно «забирает» спину, направляет глаза к небу, к тому, чтобы они смотрели «поверх и вдаль», «держали орбиту».
Глава I
Сегодня, когда гордиевы узлы приходится рубить собственной жизнью и невозможно идти, а надо идти, под каждым богоугодным фрагментом следует ставить дату.
Риторика «помазанной» челяди
Когда мы произносим: Борис Березовский, то тут же вспоминаем кровавого Басаева, русских воинов-мучеников, запойного горемыку Ельцина и вертеп его приближенных, только своим лакейским уродством отличающихся друг от друга. В самый канун Нового, 2011 года, Борис Абрамович Березовский, без которого невозможны были бы ни Медведев, ни Путин, ни сегодняшний расчлененный, обманутый и оскверненный русский народ, следующим образом сформулировал задачу либерально-реперного действа:
«Путин – бандюк, а Медведев – растение, чистое растение, вообще, никто, но это растение имеет название – Президент Российской Федерации. И под него выстроились люди, которые недовольны тем, что делает бандюк. Элита российская, я говорю об элите в данном случае как о тех, кто принимает решения и влияет на принятие решений Медведева и Путина. Вот таких максимум пятьдесят человек... Сколько из элиты хотят, чтобы Путин остался в 2012 году? Отвечаю – ноль. Почему?.. Путин оказался злобным, опасным, жестоким и к тому же глупым… Поэтому не хотят больше его. Вот эти две или пять тысяч не хотят его: мстителен, опасен, непредсказуем… И поэтому очень важно, чтобы не Путин, а Медведев пришел в 2012 году. Очень важно, чтобы на следующие 12 лет не пришел Путин. Потому что тогда уже точно, абсолютно однозначно России больше не будет».