Канцлер
Шрифт:
– Бестужев, привези мне Оливье Жансена. Живым. Я из него душу вытрясу и размотаю эту ниточку.
– Целая операция нужна будет.
– Проведи, тебе не в первой. Обещаю поддержку на месте. Органы местного правопорядка на сигнал тревоги опоздают. С планеты вас выпустят.
– Даже так? – бросил я, опрокинув в себя остатки кофе.
– Да, но посылку пакуешь сам. Если всё подтвердится, утечка будет устранена, станешь бароном. Долголевский лично поручится за тебя. Звание тоже вернут.
Почему-то от этих слов Знаменской мне стало не по себе и захотелось в душ. Но сначала
– Я здесь не для этого, – наверное чуть резковато парировал я, подавив гнев.
– Знаю Лёша, поэтому и выбрала тебя.
* * *
Планета со странным названием Брест-Лимож была будто создана для отдыха. Мягкий климат, чистые моря и океаны без опасных обитателей глубин, шикарные снежные курорты. Но на лыжах покататься нам было не суждено. Путь наш лежал в прибрежный городок будто скопированный с когда-то уничтоженной русскими ракетами французской Ниццы.
Между прочим, планетарная служба безопасности свой хлеб зря не ела. Встречали тут не только по одёжке, но и проверяя всю подноготную. Личина владельца «Бестужев grоup» пришлась как нельзя кстати.
Здесь мне пришлось на время вылезти из шкуры майора и всё-таки надеть купленный костюм от «Демидова-Лурье». А ещё цепочку из белого золота на шею, золотой браслет с камушками на руку, парочку колец, перстней. Дорогими духами тоже побрызгаться не забыл, хоть от приторно-сладкого аромата «Баскофф» меня и мутило. Зато всем остальным нравилось.
В восемь вечера, с девчонками в обнимку (это я про разодетых в пух и прах Светлану и Яну) под «Spring» бессмертного Вивальди, ваш покорный слуга, покинув салон «Лаврова» – лимузина представительского класса, переступил порог элитного ресторана «The Lorenzo». Мы точно знали, что Жансен приезжает ужинать сюда каждую пятницу.
По легенде, я – владелец процветающей корпорации забежал полакомиться устрицами и креветками вместе с двумя симпатичными секретаршами. Для достоверности у девчонок и дипломатики с собой были. Только в них вместо документов лежали «Амати» и «Страдивари» – раскладное компактное чудо имперской оружейной мысли из композитных материалов. Точно такие же штучки были спрятаны под пиджаками стоимостью в полторы тысячи имперских кредитов каждый, у Кирсанова и Зиновьева, что сейчас вкушали фуа-гру за столиком у входа.
– Канцлер всем. Доложить готовность, – еле пошевелил губами я, галантно отодвигая стул перед Бородиной. Внучке Фомина любезность оказал толстяк-администратор похожий на тюленя проводивший нас к столику.
– Валет и Савицкая на месте, – сообщил Баранов занявший позицию на крыше здания напротив ресторана. – Объект в поле зрения не появился.
– Сатурн и Мягкий на месте. Аналогично, – доложился Мамонтов сегодня работавший вместе с Фрунзе позиция которых была в многоэтажке прямо под скоростной трассой сновавших в воздухе автомобилей.
– Копалыч ждёт, – дед наш подравнял бороду и примерил на себя личину водителя лимузина, даже фуражку с лаковым козырьком не забыл. Дробовик тоже был при нём.
– Ботаник ждёт сигнала, – я прямо представил себе Мальцева за штурвалом «Ворона» готового подняться в воздух в то самое мгновение
Хитрое устройство смонтированное при активном участии Серебрякова, позволит лимузину оказаться внутри десантного корабля и унести нас отсюда подальше. «Ну, а что? Задание-то простое – упаковал и доставил», – успокаивал я сам себя листая меню и чувствуя (зная), что сегодня по-хорошему всё не закончится. С чего вдруг? Вроде же всё продумали. И снова горячая рука Бородиной на моём запястье привела меня в чувство.
Напомаженный официант, сверкнув идеальной белозубой улыбкой, замер идеальной буквой «Г» перед нами:
– Господа готовы сделать заказ?
28. Оркестр
Старательно скрывая похоть в своих глазах, официант украдкой посмотрел на красное платье Яны с вырезом от бедра. Девчонка, закинув ногу на ногу раздавала авансом очаровательные улыбки да так, что мужички за столиками вокруг втянули животы и выпрямили спинку, а подруги их, если таковые имелись, встали в боевую стойку. Кто бы мог подумать, что она отличная актриса! Косметика Фомину вообще преобразила так же, как и ярко накрашенные губы. В жизни-то она рыжик всё больше в старом застиранном комбезе ходила и в растоптанных армейских ботинках на тяжёлой подошве.
Вызывающий наряд должен был обезоружить Жансена – любителя рыжеволосых молодых красавиц. Брать на живца, что может быть проще.
Бородина тоже была чудо как хороша в белом брючном костюмчике на каблучках и с неизменными очочками через которые она уже весь зал просканировала. Глубокий вырез декольте буквально затянул белозубого официанта:
– Нам пожалуйста три верхних позиции, – сказал я, протягивая наглецу меню и одновременно до хруста сжимая его пальцы на кожаной папке.
Официант, сдерживая стон скривился от боли, я же в ответ только подмигнул ему. Тоже мне приличное заведение, нельзя с симпатичной спутницей (спутницами) появиться как её тут же мысленно раздевают.
В зале негромко, ненавязчиво играла другая музыкальная композия Вивальди, кажется «Ave Maria». Мелодия неожиданно напомнила мне день, когда я в последний раз посещал ресторан. Это была наша восьмая годовщина брака и самый счастливый день в моей жизни. Тогда Люда сообщила мне, что беременна.
– Мягкий – Канцлеру. Видим автомобиль объекта. Снижается, скоро будет возле вас.
Секунд через десять-пятнадцать молчание нарушил Баранов:
– Валет – Канцлеру. Подтверждаю. Приземлились. Объект в автомобиле. Скоро будет внутри.
Поднос с морепродуктами на столе появился так же внезапно как впорхнувший в зал Оливье Жансен – среднего роста смуглый крашеный блондин с выдающимися вперёд надбровными дугами и тонкими усиками над верхней губой, перед которым администратор-тюлень чуть на коленки не упал.
Парочка двухметровых телохранителей вкупе с длинноногой брюнеткой волосы которой были собраны в модную нынче причёску «Медуза Горгона» следовали на пару шагов позади. Женщина шествовала по ресторану словно по подиуму с высоко поднятой головой.