Кандидат
Шрифт:
— «Звуки музыки».
— Боже! — я застонал. — Ты одна из этих, да?
— Если ты имеешь в виду людей, которые наслаждаются культурой музыкального театра, то да, я одна из этих.
Моя мать пытала нас музыкой, когда мы были детьми, водила нас на все театральные постановки в Нью-Йорке, по крайней мере, раз в месяц осенью и весной. И это был ад.
— Нет ничего более тоскливого, чем слушать, как кто-то завывает популярные песенки.
В глазах Эддисон промелькнуло странное
— Я это запомню.
— Уверен, что запомнишь, — проворчал я, опуская глаза на листок. — Любимая музыка?
— Кантри и поп, — ответила Эддисон.
— У меня — рэп и рок.
— А тут я думала, что ты скажешь «классика», — поддразнила она меня, царапая на листке мой ответ.
— Вообще-то, я большой поклонник симфоний.
— Серьезно? — Эддисон распахнула глаза.
— Да. Серьезно.
— Посмотрим, как ты сразишь меня своей любимой едой.
— Дим-сам (Примеч. — разновидность китайских пельмешков), предпочтительно из Чайнатауна.
— Интересно. Я бы предположила хот-доги и пиво на стадионе Янки.
— Это стоит на втором месте. А что насчет тебя?
— Кукурузный хлеб. Моя бабушка очень красиво оформляет его.
— Я предпочитаю начинку.
Эддисон шикнула на меня.
— И ты еще называешь себя южанином.
— Может я и вырос в Вирджинии, но мой дом — Нью-Йорк.
Раз озвучив свои чувства к этому городу, Эддисон просто перешла к другому вопросу.
— Твое идеальное свидание?
— Трахаться.
— А кроме этого? — девушка закатила глаза.
Я пожал плечами.
— Я не часто хожу на свидания.
— Но если ты встречаешь женщину, вы же не сразу переходите к горизонтальному общению…
— Я стараюсь избегать горизонтального общения.
— Прости, что? — Эддисон озадаченно посмотрела на меня.
— В смысле, мне нравится трахаться вне рамок.
Поджав губы, Эддисон возразила.
— Полагаю, что для того, чтобы это считалось сексом, ты должен войти в эти рамки.
Я вытаращился на нее, а потом расхохотался. Святое дерьмо! Она действительно это сказала? Боже, да я недооценил эту девчонку. Кажется, в ней есть что-то еще кроме скучной зануды с шилом в заднице.
— Хорошо сказано, но я имел в виду позиции и места, которые я выбираю для секса.
— Большое спасибо за пояснения.
— На здоровье.
— А я имела в виду, что сексу должно что-то предшествовать, типа ужина или похода в кино.
— Да, сначала я плачу за ее ужин.
— О, как это великодушно с твоей стороны.
— Я делаю это скорее потому, что ей еще понадобятся силы, учитывая мою выносливость, — подмигнув ей, заметил я.
Эддисон медленно покачала головой, глядя на меня.
— Ты
— Я многозадачный.
— Подожди, я сама догадаюсь, здесь ведь скрыт какой-то намек?
— Не исключено, — смеясь ответил я.
— Я так и думала.
Внезапно Эддисон захлопнула папку с выражением ужаса в глазах.
— О. Мой. Бог, — выдохнула она.
— Что там?
— Нечто действительно ужасное и отвратительное.
— Что? — спросил я, прежде чем просмотреть опросник в поисках «действительно ужасного».
— Они предполагают, что мы будем тренироваться — обниматься, держаться за руки, чтобы уметь держаться неформально.
С раздражением закатив глаза, я закрыл папку и швырнул ее на стол.
— Поверить не могу, что ты наделала в штаны от чего-то столь неожиданного вроде обнимашек и держания за руку.
— Дело не в этом, — Эддисон ткнула пальцем в папку. — Они хотят, чтобы мы… — ее передернуло.
— Что? Принесли в жертву девственницу? Ограбили банк?
— Поцеловались!
— И что тут такого?
Эддисон уставилась на меня так, словно я был мутантом.
— Я тебя не знаю.
— Ты знаешь обо мне больше, чем любая женщина, с которой я целовался.
— В отличие от тебя, я более тщательно подхожу к выбору тех, кого целую.
— Зачем? Это всего лишь две пары трущихся друг о друга губ, — я подвигал языком по губам. — И больше ничего.
— Пощади меня.
— Я так и сделал, на этот раз, — подмигнул я.
— Слушай, понимаю, что твоему мозгу очень сложно воспринять что-то такое, но поцелуй — это очень интимное действие.
Скрестив на груди руки, я посмотрел на Эддисон, склонив набок голову.
— Говоря о действии, ты должна быть гораздо менее скована, учитывая, сколько еще предстоит впереди, и поцелуй я имею в виду в последнюю очередь.
Я с интересом наблюдал, как лицо Эддисон меняет цвет с вишневого на почти фиолетовый. Казалось, что в любой момент из ее ушей повалит пар.
Она ткнула пальцем мне в грудь.
— Давай-ка проясним одну вещь — что бы мне не пришлось сделать или не сделать, это не твоего ума дело.
— Вообще-то, моя дорогая невеста, это мое дело.
Когда я положил правую руку на ее плечо, ее верхняя губа дернулась от отвращения, поэтому я сдал назад.
— Слушай, ты не можешь спорить с фактами. Всем время от времени нужен хороший секс. Это неплохой способ снять стресс.
— Как ты можешь все сводить только к сексу? Мы всего-то говорили о поцелуях, а не о чем-то настолько экстремально физическом.