Каникулы Петрова и Васечкина
Шрифт:
И чем дальше, тем всё большее выражение ужаса приобретали эти глаза, принадлежавшие… ну, разумеется, Бобкиной и Добкиной.
Тем временем ни о чём не подозревающие Петров и Васечкин, завершив наконец свой горемычный дуэт, завернули за угол и… буквально нос к носу столкнулись со своей классной руководительницей, учительницей французского языка Инной Андреевной.
– Инна Андреевна! – заорал обрадованный Васечкин. – Бонжур!
– Инна Андреевна! – вторил ему Петров. – Коман са ва?!!
От радости оба друга схватили несчастную Инну Андреевну за руки и закружили её так, что у неё всё поплыло перед глазами.
– Петров! Васечкин! – сумела произнести учительница, когда они остановились. – Фи донк! Жэ маль а ля тет! У меня голова кружится! Откуда вы взялись на мою голову!
– Как это откуда? – возмутился Васечкин.
– Мы отдыхать приехали! – солидно сказал Петров.
– А вот вы что здесь делаете? – спросил Васечкин.
– А, Инна Андреевна? – наступал Петров.
– Я тоже отдыхаю, – вздохнула Инна Андреевна. – Исполняю обязанности начальника лагеря.
– Понятно, – сказал Васечкин. – А ля гер, как а ля гер?
– Сэртэнман, – улыбнулась Инна Андреевна. – Разумеется. А как, кстати, ваш французский? Научились сажать капусту?
– А как же! – ухмыльнулся Петров.
Они переглянулись с Васечкиным, и оба загорланили уже известную нам по предыдущим историям народную французскую песню «Саве ву плантэ ле шу?» («Умеете ли вы сажать капус ту?»).
У Бобкиной и Добкиной, наблюдавших из-за кустов всю эту сцену, округлились и без того достаточно круглые от ужаса глаза, и они, не сговариваясь, помчались прочь.
– Трэ бьен! – сказала Инна Андреевна. – Я вами довольна. Молодцы!
Друзья просияли.
– Говорят, – сказал Васечкин, – к вам какой-то хулиган приезжает?
– Да ну? – испугалась учительница. – Этого только не хватало! Пойду узнаю!
– Да вы не бойтесь, Инна Андреевна, – сказал Петров. – Если что, мы поможем!
Глава 3. Чрезвычайное происшествие
В пионерскую комнату, где всё ещё заседали члены совета дружины, влетели запыхавшиеся Добкина и Бобкина.
– Чрезвычайное происшествие! – закричала с порога Бобкина.
– Неожиданное известие! – поддержала её Добкина.
– Что, что такое? – Все вскочили.
А Бобкина и Добкина, не в силах сдерживаться, вдруг запели, перебивая друг друга, о том, что они видели собственными глазами. В основном, разумеется, о том, как вёл себя Гусь, причём пели они со всевозможными подробностями и преувеличениями.
ДОБКИНА. Чрезвычайное происшествие!БОБКИНА. Неожиданное известие!ДОБКИНА. Такой большой!БОБКИНА. Глаза горят!ДОБКИНА. А нрав! А поведение!БОБКИНА. Колотит, дразнит всех подряд!ДОБКИНА. Ломает…БОБКИНА. Насаждения!Я первая увидела!ДОБКИНА. Я первая заметила!БОБКИНА. Я умоляю, не кричи!ДОБКИНА. Ты, Оля, просто вредина!БОБКИНА. Сама ты, Оля, вредина!(Изо всей силы наступает Добкиной на ногу.)ДОБКИНА. А ну-ка, замолчи!БОБКИНА и ДОБКИНА. Короче, ясно, это Гусь!АЛИК. Ребята, я его боюсь!АРТЁМ. Мы все с тобою, ты не трусь!..ЛЁША. А встреча? Не успели.АНТОН (подводя черту).Он здесь уже, тем лучше!Пусть!Я вскоре за него возьмусь.Ну, что за птица, этот Гусь,Ведь не орёл же, в самом деле!ДОБКИНА. В общем, жуткое происшествие!БОБКИНА. Потрясающее известие!ДОБКИНА. Привёз сообщника с собой…БОБКИНА. И тоже хулигана!ДОБКИНА. Их испугался бы любой.БОБКИНА. Дерутся и горланят!ДОБКИНА. Я первая увидела!БОБКИНА. Я первая заметила!ДОБКИНА. Я умоляю, не кричи!БОБКИНА. Ты, Оля, просто вредина!ДОБКИНА. Сама ты, Оля, вредина!Антон замолчал и погрузился в раздумье, потом спросил:
– И давно он здесь?
– Да с час уже! – хором ответили Бобкина и Добкина.
– Где же он?
– В столовой.
– Целый час! – возмутился Антон. – А у нас ещё ничего не готово к встрече. Позор!
– Что ж, Антон? – спросил Артём. – Идти всем в столовую?
– Нет, нет! – испугался Алик. – Вперёд пустить председателя совета дружины, спортинструктора, боксёрскую секцию…
– Не надо, – остановил его Антон. – Давайте я сам! Бывали трудные случаи в жизни, сходили, ещё даже и грамоты получал. Авось, и теперь пронесёт… – Он повернулся к Бобкиной. – Говорите, он в столовой? Вы, ребята, валяйте, готовтесь по своей части, а я отправлюсь сам или вот хоть с Добкиной пройдусь и как бы случайно загляну в столовую. Ну, Добкина, пойдём! – Он кивнул Добкиной. – Покажешь!
– И я, и я, – захныкала Бобкина. – Позволь и мне, Антон!
– Нет, нет, Бобкина, нельзя, нельзя! – сурово сказал Антон.
– Ничего, ничего, я так… – просилась Бобкина, – вдалеке пойду от вас. Мне бы только немного в щёлочку, в дверь подсмотреть, как у него эти поступки…
Антон неодобрительно покачал головой и вышел из пионерской. Бобкина с Добкиной, столкнувшись в дверях, бросились за ним.
На пороге они встретились с Анкой и Дашенькой.
– Где же, где ж они? – взволнованно спросила Анка. – Антон! Антоша! А всё ты, Дашенька, всё из-за тебя. Чего копалась?! Чего возилась?! Антон, куда, куда? Что, приехал он? Здоровый?
– После, после, Анка! – отмахнулся от неё Антон.
– После? Вот новости – после! Я не хочу после… – Анка загородила Антону дорогу. – Мне только одно слово… Что, он уже дрался?
Антон вырвался и убежал. Добкина рванулась за ним.
– Убежал! – возмутилась Анка. – Ничего, ничего, я тебе это вспомню! А всё ты, – набросилась она на Дашеньку: – «Погоди, Анка, погоди, я сейчас!» Вот тебе и сейчас! Вот тебе ничего и не узнали! Всё твоё кокетство. Услышала, что Артём здесь, и давай перед зеркалом крутиться.