Каникулы принцессы Илии
Шрифт:
И каждый получил желаемое. Серёжа в то же мгновение оказался дома на диване, и мама позвала его есть манную кашу. Илия… она попала не совсем домой и совсем не к себе. Мнением пошедшего прицепом кота никто не поинтересовался – кошачий дом там, где его кормят и гладят. То есть, рядом с Илией. Ещё лучше – у неё на руках. Что, в принципе, и получилось.
Глава 1
Принцесса Илия.
– Ванька, где мы? – девочка ничего не видела в кромешной темноте, а зажечь светляк мешал кот, которого
– Мряу? – вопросом на вопрос ответил Иван Васильевич, одновременно требуя не сжимать его так сильно. А лучше вообще отпустить, и некоторое время не прикасаться.
– Ну что ты возмущаешься? Вы всегда бродите по тёмным чердакам и всяким закоулкам, вот я и подумала, вдруг что знакомое увидел.
– Мря! – ответил кот, и спрыгнул с рук вниз.
– Верю, – девочка нащупала в ранце мощный светодиодный фонарик. – Благородные пушистые господа не шляются по ночам в подозрительных местах, не дерутся друг с другом на помойках, не орут на крышах, не гадят в цветочные горшки и домашние тапочки. Конечно же верю!
Справедливости ради стоит сказать, что тапочки Ивана Васильевича никогда не интересовали. Поживите пару лет на улице, повоюйте хоть одну зиму с бродячими собаками за право первым осматривать мусорные баки, и вы начнёте ценить регулярную кормёжку и домашний уют. Ради этого можно существовать с обувью в разных вселенных. В параллельных непересекающихся мирах.
Луч фонарика осветил каменный пол, холодные даже на вид серые стены из тёсаных кое-как валунов, длинные ряды лежащих на боку бочек, полки с запылёнными бутылками, и ведущую наверх широкую лестницу без перил.
– Обыкновенный винный подвал, – объяснила коту принцесса. – У моего прадедушки точно такой же был.
– Мур? – предложил Иван Васильевич.
– Запомни, Ванька, котам и детям алкоголь противопоказан. Мы с тобой и к тем и другим относимся, хотя и не одновременно. И потом, это чужое.
– Мур-р-р-а…
– Даже не думай!
Кот и не думал. Он взбежал вверх по лестнице, ткнулся лобастой головой в отчаянно заскрипевшую на петлях дверь, и оглянулся:
– Мур?
– Я так и думала, что открыто, – Илия тоже поднялась, осторожно выглянула за дверь, и тут же спряталась обратно. – Не знаю куда мы попали, но народу здесь очень много. У прадедушки тоже оружейные кладовые рядом с винным подвалом были.
– Мур-р-р-а.
– Что бы понимал в хранении оружия. У оружейки всё равно часовых выставлять нужно, вот заодно подвал охраняют от всяких котов с тягой к трофеям, мародёрству и склонностью к алкоголизму.
– Ш-ш-ш-мя…
– А за хвост?
– Мур?
– Мир. Ладно, забыли про мародёрку и кошачий алкоголизм. Ты идёшь?
– Ур?
– Ну и что? Дядя Ульдемир, то есть, уже папа Ульдемир говорит, что принцессу узнают не по одежде, а по этой… как её там… по харизме. Это характер плюс поведение, плюс уверенность в праве отдавать приказы и требовать их исполнение. Там что-то ещё, но я забыла.
– Мня…
– Ты прав, и приличная одежда очень бы пригодилась, только где же мне её взять?
Илия не использовала магию, тем более ничего серьёзнее упомянутого заклинания успокоения она не смогла нормально изучить. Не тот
Волшебства не было, но чудо всё-таки произошло. Сначала появились знакомые искорки, потом послышалось почти родное жужжание, и пчелиный хоровод закружил вокруг принцессы, закутывая в облако опять-таки знакомого с недавних пор бледно-розового тумана. В этот раз он продержался довольно долго, а когда растаял, Иван Васильевич восхищённо выдал:
– Рмя-я-я!
– Что, правда так хорошо? – Илия оглядела себя где смогла и повернула голову, пытаясь заглянуть через плечо. – Ванечка, мне это точно идёт?
– Мрям!
– У тебя зеркала нет? Может, завалялось где? Хотя у котов и карманов-то не бывает.
Опять выручили пчёлы. Они сгруппировались в два прямоугольника, в которых и проявились чуть зеленоватые, но вполне приличные светящиеся зеркала. Подсветки оказалось достаточно, чтобы Илия полностью разглядела свой наряд, в том числе и со спины.
Иван Васильевич тоже оценил. Он вообще-то не разбирался в человеческой одежде, но длинное до пола платье цвета изумруда с золотой вышивкой по воротнику и рукавам ему понравилось. И широкий пояс с золотым растительным орнаментом и двумя кобурами. И небольшая диадема со светящимися изнутри зелёными камнями. И чуть выглядывающая из-под рукава рукоять пристёгнутого к руке стилета. Туфельки из кожи молодого зелёного варана кот разглядывать не стал, потому что обувь его принципиально не интересовала.
Вот только как пчёлы смогли соорудить сложную причёску, удивительно гармонирующую с детским лицом, но делающую его чуть старше? Они же поклонники строгих линий, и свои соты строят в правильном геометрическом порядке с точностью до долей миллиметра. И тут такое произведение парикмахерского искусства.
Кстати, Иван Васильевич не знал ни про какие миллиметры, и тем более по парикмахеров, но как настоящий ценитель прекрасного оценил работу высшей кошачьей похвалой:
– Ми-ми-ми…
– Что?
– Мяу!
– А, тогда ладно. Мне уж вообще послышалось… да неважно. Ванечка, мы идём покорять мир?
– Рмяв.
– Хорошо, иди первый.
Десятник Хендрик Гиллот.
Старый вояка, поседевший на королевской службе и переживший не один десяток сражений, как раз заканчивал вправлять мозги стоявшему с вязанкой дротиков солдату, причём делал внушение в самой грубой и доступной форме. В этот момент округлившиеся глаза подчинённого явно указали на что-то непонятное за спиной. Непонятное почти всегда опасно, поэтому опытный десятник повернулся с уходом в сторону, одновременно выхватывая меч. И застыл в удивлении, когда юная богиня с холодным взглядом и безразлично-доброжелательной улыбкой тонким пальчиком отвела от себя направленный почти в лицо клинок.