Каникулы вне закона

Скворцов Валериан

— К «Туристу».

— Через полчаса буду.

Он разъединился первым. Торопился, наверное. Никуда он не собирался выезжать и теперь бросится одевать штаны и помчится на заправку.

Алматинский номер Матье Сореса ответил его голосом на автоответчике. Оно и к лучшему.

— Крестник, — сказал я по-французски, — вчера в мой номер приходил некто и съел кусок пирога, который я получил навынос, как бедный родственник у богатеньких… Заглотнувший его, не представился, а я постеснялся спросить. Возможно, тоже родственник,

с которым не довелось встретиться. Кто бы это мог быть? Позвоню завтра около трех-четырех пополудни, если не затянется встреча сам знаешь с кем.

«Встреча сам знаешь с кем» на жаргоне Шемякин-Рум-Матье означала — «Я в бегах с этой минуты, мобильным не воспользуюсь, выйду на связь обычным телефоном или по почте».

Вышел я из гостиницы вовремя. Юсупа блокировали двое «Жигулей», притершиеся к дверям его «мерса» так, что ни открыть, ни отъехать. Боковые стекла трех машин опущены, над крышами гвалт перебранки.

Забросив через плечо ремень сумки, я открыл дверцу ближней «копейки» и спросил распаленного водителя:

— Конкурент непрошеный?

— Он у «Паласа» стоять должен, — ответил из-за руля человек, который два дня назад на моем путаном пути из ибраевского сизо вызвался допивать вместе в ресторане «Туриста».

Что же, Ибраев слова не держит, хвост не оторвал?

А зачем бы Ибраеву отправлять за мной хвост и раньше, два дня назад, когда я выходил из его сизо? Действительно, подполковник туфты не лепит, а уж агента второй раз под зрительный контакт, тем более, не подставит.

— Слушай, мужик, — сказал я водителю. — Если не отсохнешь от парня в «мерсе», я на тебя стукну. Сдвинься на тройку метров вперед…

— Ты кому командуешь?

— Ну, хорошо, я сажусь к тебе. Поехали…

Я передвинул сумку на живот и провалился в разболтанное сиденье.

— Куда?

— Дом под названием «Титаник» знаешь?

— Триста тенге… И кому же стукнете?

— Езжай.

Он сдвинулся на пять метров. Мы хорошо просматривались теперь водителем второй блокировавшей «мерс» «копейки» и Юсупом в свете фар двух машин.

Я коленом сбил пластиковый сапог водителя с газа на тормозную педаль, вырубил локтем мужичка, по моим расчетам, на полчаса или побольше, а когда я вышел из машины, шофер второй «копейки» сам наскочил на подхват примитивной «мельницей». Шваркнув его о багажник и заломив одну руку, я прошипел:

— Стукну на обоих Жибекову. Понял, придурок? Если поедешь следом, подумай о новой работенке. Сгниешь на рынке сторожем, гнида! Вы мне операцию срываете!

Кажется, и этого я видел. В череде представлявшихся в «Кара-Агткель».

— Что Бог ни делает, все к лучшему, — сказал я Юсупу, усевшись в «мерс» на задний диван. Перекинул через голову ремень сумки и положил её рядом.

Действительно, если бы два дурачка не обозначились, далеко бы я уехал незамеченным?

— Спасибо, — сказал Юсуп.

— Это тебе

спасибо. Теперь покрутись по центру, просто так и в аэропорт. Когда ближайший рейс на Чимкент?

— Чимкента нет, летают через Алматы. Туда, кажется, часа через два уходит. Под утро. Садится с рассветом, ближе к девяти утра… А крутиться зачем?

— Хочу посмотреть, два дурака увяжутся или нет?

— Не увяжутся. Какие-то новенькие… Раньше я их не видел. Свое получили. Не сунутся… А вы крутой, Фима!

— Да ладно, случается, — ответил «крутой Уокер»-Фима. — Забыли уже…

Первый шаг огородами оказался удачным.

Мы миновали горящий лас-вегасскими огнями «Палас», темный омертвелый под белым саваном свежего снега проспект Абая, высокий минарет новой мечети у рынка, выкатились на проспект Валиханова и проскочили под «сабельной аркой» перед мостом через Ишим. Мелькнул указатель — «Международный аэропорт».

— Прошлый раз удачно слетали? Или встречали кого, Фима? — спросил Юсуп из вежливости, чтобы что-то сказать.

— Ну да… Встречал любимую тещу с попугаем. Слушай-ка, Юсуп, а что если сразу махнуть прямехонько на Алматы? Бензин, еда, что там ещё — за мой счет. И стоимость прогонных, конечно. Согласен?

— Извините, Фима…

— Не мнись. Сколько?

— Извините, Фима… У вас проблемы какие-то. Извините, Фима, может быть, и с законом. Впереди много блокпостов. И замучаемся… Извините, Фима, вы на иностранца косите… Будут тормозить так часто, как могут. Самолетом надежнее. На авиалиниях меньше цепляются… На дорогах полиция разденет. И дороже, и дольше, и опаснее. Лучше не ехать.

— А от Алматы до Чимкента?

— Часов восемь машиной. Те же трудности.

— От Чимкента до Ташкента?

Юсуп извернулся с переднего сиденья и сказал весело:

— Это другое дело, Фима. Мой брат живет в Чимкенте. Встретит с машиной и отвезет куда надо. Никто не остановит. Там свои, даже казахи.

— Что значит — даже казахи?

— Раньше на дорогах полицейские были узбеки, много… Теперь одни казахи. Если начальник и имеешь власть, обязательно теперь казах.

— А русские?

— Мало совсем. Только такие, у кого связи с Москвой.

— Давай вернемся к твоему брату. Значит, он может отвезти в Ташкент без проблем?

— Не в Ташкент, до границы, там проведет пешком через ка-пэ-пэ, на узбекскую сторону, посадит в машину к другому нашему брату, и с ним вы поедете в Ташкент. На круг сто тридцать километров, дорога шелковая. Могу позвонить обоим.

— Позвони, — сказал я ему. — Сейчас доедем до аэропорта, постоишь там немного и затем договорим. Тебя Аллах мне послал…

Правоверный Юсуп зареготал от удовольствия, выруливая к подъезду с плашкой «Вылет», над которой попеременно загоралась и затухала проблесковым сигналом надпись «Рейс 738 Астана-Алматы, завершение регистрации через 15 минут».