Канон Смерти
Шрифт:
Спрашивает?..
Всадник уже несется галопом.
Доли мгновения тянутся медленно, словно горячая карамель.
«Ты же даэйр, малыш, убей его! Ты сможешь!»
«Кто ты?»
«Неважно, убей! Я приду так быстро, как смогу!»
«Кто ты?!»
Вместо ответа пришла сила. Тяжелой волной накатил гнев, разогнал кровь по жилам. Бешеный взгляд сфокусировался на колыхавшихся перед лицом телесах, отвратительно белых, в каких-то багровых пятнах. Да ты даже не дичь, двуногое!
Жалобно звякнуло перегрызенное кольцо, клацнули челюсти, отхватывая отвратительно мягкий кровавый кусок. Измученное, истощенное тело задрожало уже не от страха. Тонкие мышцы вздулись, доведенный до крайности зверь резким
Тщетно. Ему в лицо скалилась черная морда.
Напоследок Рей с наслаждением оторвал человекообразной твари остатки ее «мужской гордости».
И только тогда замер над трупом мучителя, выплюнув гадость и с трудом осознавая, что свободен.
И что нужно бежать. Прямо сейчас, не мешкая. Куда — не важно, главное подальше. Слуги преданны своему хозяину, пришибут на месте, задавят числом. А если эта мразь еще и какой-нибудь очень высокопоставленный вельможа, то никто точно не пожалеет безродного полукровку.
На самом деле Рей понятия не имел, кому принадлежит дом и где он находится. При нем никогда не звучало никаких имен, он не видел ничего кроме своей кладовки и этой вот комнаты. Предстояло впервые в жизни выбраться на городские улицы и… Что? Найти того, кто помог? Зачем? И как? И вообще, почему какому-то неизвестному должно было взбрести в голову помогать? Может, вовсе померещилось.
Рей дернул заостренным ухом, услышав шаги. Хватит рассиживаться! Запах крови будоражил нюх, она подсыхала на коже, густыми клейкими потеками пятная лицо, грудь и руки. Сейчас войдет слуга, увидит все это и поднимет тревогу.
Бежать! Только цепи звенят, чтоб им.
На остатках гнева Рей посрывал лишние звенья и затаился за стойкой с инструментами — дверь-то заперта, придется ждать, пока войдет слуга.
А как он войдет, если у него нет ключа? Слуги всегда стучат и ждут ответа или распоряжений, но никогда не заходят. Значит, не дождавшись ответа, они все равно поднимут переполох, будут ломать дверь.
С отвращением осмотрев стойку, Рей стащил с нее железный штырь. Эта мерзость не раз гуляла по телу и внутри него, сгодится, чтобы отбиться от другой мерзости. Он пока еще не чувствовал боли от ран и побоев, нужно выжить, и обращать на такие мелочи внимание просто некогда. Но скоро она придет вместе с лихорадкой. Всегда приходит. Надо успеть найти укрытие до этого.
«Не стремись убить, у тебя на это не хватит времени и умений. Просто жди. Я близко».
Опять этот неизвестный. Его мысленное касание предельно четко и деловито, интонации спокойны — он-то знает, как убивать и что кому советовать. Выяснить, что ему надо, можно и потом, пока лучше последовать совету, тем более что он дельный.
И Рей терпеливо ждал, слизывая кровь с пальцев. Ел он в последний раз, кажется, позавчера. Какую-то полупротухшую дрянь. Так что кровь — всяко вкуснее. Можно было, конечно, разделать и немного объесть валяющееся на полу в скользкой луже тело, но при первой же мысли об этом к горлу подкатила тошнота, а желудок сжался в комок. Проблеваться, увы, было нечем.
Время шло, за дверью, как и следовало ожидать, поднялся шум, беготня, крики, грохот. По сознанию хлестнуло человеческой паникой, едким страхом, чьей-то тяжелой яростью. До обостренного слуха донеслось гулкое рычание, влажный хруст, ругань и хрипы. Кто-то смертельно опасный приближался к двери, сметая на своем пути всех. А потом эту дверь попросту вынесло от пинка. Вместе с кусками косяка и замком.
Рей ослеп от показавшегося нестерпимо ярким света и осел на пол, понимая, что с этим врагом он справиться не сможет никак. Вообще. Пальцы продолжали стискивать штырь. Взгляд впился в белый световой шар, медленно проплывший к потолку погруженной в вечерний полумрак комнаты. А следом через порог шагнул рослый мужчина. Тот самый беловолосый всадник. Оружия в его руках не было. Но кровью и смертью тянуло отчетливо.
Заемные силы кончились. Дарри затрясло крупной дрожью, закружилась голова и поплыло зрение. Он упряио держался за железяку, как будто она могла стать опорой, и даже выставил ее против вошедшего. То, что руки тряслись, не имело никакого значения.
— Положи штырь, малыш, — ровным тихим голосом сказал незнакомец. Тем же голосом, что давал ему указания. — Я не причиню тебе вреда.
Хотелось лечь и сдаться. Но Рей лишь упрямо дернул головой. Плевать, что руки трясутся, наваливается боль и, кажется, все-таки начинает лихорадить. Плевать, что незнакомец при желании попросту поднимет его за этот кусок металла, как сумку за ручку.
— Если бы я хотел, я бы давно сделал с тобой все, что угодно, — все тем же ровным успокоительным тоном продолжал беловолосый, не двигаясь с места и держа руки открытыми ладонями вверх. Рей не мог разглядеть его лица, но отчетливо видел глаза: нелюдские, с горящими, как расплавленный металл радужками, с медленно гаснущим багровым мерцанием в глубине зрачков.
— Не подходи, — на всякий случай предупредил дарри, щеря клыки. — Укушу!
Сердце почти выпрыгивало из груди от страха.
— Хорошо, не буду, — незнакомец даже отступил на шаг. — Но отсюда надо выбираться побыстрее.
Да… Надо… Рей хотел согласиться вслух, но понял, что голоса у него нет. И темно вокруг. И как-то слишком тихо…
Мужчина хмыкнул, глядя как ребенок сползает в обморок, все еще обнимаясь с безобразным пыточным инструментом. Мозг милосердно выключил его до того, как страх затопит разум, а подступающая лихорадка окончательно превратит спасителя в неведомое чудовище. Белоголовый метнулся коротким телепортом в ближайшую спальню особняка благородного эйра Тофура, чтоб его душу Жнецы до ядра обожрали, сдернул с кровати узорчатое бархатное покрывало и прыгнул обратно. Брезгливо обойдя уже засохшую лужу крови и труп, он присел возле мальчика, осторожно, по одному разжал сведенные судорогой пальцы и вынул прут. Бережно закутав обмякшего безвольного дарри, мужчина поднял его на руки. Тощий, невесомый, измазанный своей и чужой кровью, с колтуном свалявшихся волос, ребенок вызывал только одно желание — поубивать к демонам всех, кто занимается торговлей живым товаром, а заодно и таких вот Тофуров. Желательно медленно и жестоко.
Еще один короткий прыжок перенес мужчину из подвала прямиком к воротам особняка. Пробивать нормальный портал здесь было попросту небезопасно, лучше отойти подальше своим ходом. И следы пробоя могут считать потом маги-ищейки, и сбойнуть может невовремя. Прижимая к себе теплый живой комочек, вернее, полуживой сверток, белоголовый зашагал в темноту, туда, где поджидали лошадь и напарник.
Глава 3 Белая крепость
Кхайнэриар эль Шиар-ад’Дин по прозвищу Белый Кот подобного приобретения не чаял. Не сейчас, когда под ногами земля припекает после убийства Первожреца главного кансианского Храма, а сам Канси бурлит, потому что кто-то погасил храмовый Глас Единой, и она перестала отвечать на молитвы и обращения прихожан. Уходя из Канси с фокусирующим алмазом, вынутым из нутра этого самого Гласа, Кот не собирался возвращаться в этот город еще года два, да и само княжество обходить десятой дорогой до тех пор, пока слухи не улягутся. Не сейчас, когда на периферии Колеса зреет очередной прорыв Нереальности и вот-вот придется уходить разбираться.