Капитал в XXI веке
Шрифт:
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ДОХОД И КАПИТАЛ
Глава 1. Доход и производство
16 августа 2012 года южноафриканская полиция вмешалась в конфликт между горняками, добывавшими платину на шахте Марикана, близ Йоханнесбурга, и собственниками месторождения, акционерами компании Lonmin, чей главный офис располагается в Лондоне. Силы правопорядка стреляли в бастовавших боевыми патронами; результат — 34 погибших шахтера [39] . Как часто бывает в таких случаях, социальный конфликт разгорелся вокруг вопроса о заработной плате: шахтеры настаивали на ее повышении с 500 до 1000 евро. После трагедии компания согласилась увеличить ежемесячную зарплату на 75 евро [40] .
39
См.; South African police open fire on striking miners (Южноафриканская полиция открыла огонь по бастующим шахтерам) // New York Times. 17 Aug. 2012.
40
См.
Этот недавний эпизод напоминает нам, что вопрос распределения дохода от производства между заработной платой и прибылью, между трудовыми доходами и доходами с капитала всегда являлся первостепенным элементом конфликта распределения. Уже в традиционных обществах противостояние между собственником земли и крестьянином, между тем, кто владел землей, и тем, кто ее обрабатывал, между тем, кто получал земельную ренту, и тем, кто ее выплачивал, лежало в основе социального неравенства и всех восстаний. Промышленная революция обострила конфликт между капиталом и трудом, возможно, потому, что появились более капиталоемкие, чем в прежние времена, формы производства, или потому, что надежды на более справедливое распределение и на более демократическое социальное устройство так и не оправдались, — к этому мы еще вернемся.
Как бы то ни было, трагические события в Марикане заставляют нас вспомнить столкновения, случавшиеся прежде. Первого мая 1886 года на площади Хеймаркет в Чикаго, а затем 1 мая 1891 года в Фурмье, на севере Франции, силы правопорядка открыли огонь против бастующих рабочих, требовавших повышения зарплаты, что привело к человеческим жертвам. Ушло ли в прошлое противостояние между капиталом и трудом, или же и в двадцать первом столетии оно будет играть ключевую роль?
В двух первых частях этой книги мы обратимся к вопросу об общих изменениях в распределении национального дохода между капиталом и трудом начиная с XVIII века. Мы на время оставим вопрос о неравенстве в трудовых доходах (например, между рабочим, инженером и директором фабрики) или в доходах с капитала (например, между мелкими, средними и крупными акционерами или собственниками): к его рассмотрению мы вернемся в третьей части. Разумеется, каждая из двух составляющих распределения богатства — так называемое «факторное» распределение, противопоставляющее два фактора производства, т. е. капитал и труд, которые искусственно считаются однородными, и так называемое «индивидуальное» распределение, касающееся неравенства в трудовых доходах и доходах с капитала между отдельными индивидами, — на деле играет важнейшую роль; невозможно прийти к удовлетворительному пониманию проблемы распределения, не анализируя и ту и другую его составляющие вместе [41] .
41
«Факторное» распределение иногда называют «функциональным» или «макроэкономическим», а «индивидуальное» распределение — «личным» или «микроэкономическим». В действительности две стороны распределения приводят в движение как микроэкономические механизмы (т. е. те, которые должны исследоваться на уровне компаний или индивидуальных экономических агентов), так и макроэкономические (т. е. те, чье функционирование можно понять только на уровне национальной, а то и мировой экономики).
Впрочем, в августе 2012 года шахтеры Мариканы бастовали не толь ко потому, что считали прибыль группы Lonmin чрезмерной, но еще и из-за разницы в оплате труда рабочих и инженеров, а также из-за того, что директор шахты получал заоблачную зарплату [42] . Более того, если бы владение капиталом было бы распределено строго поровну и каждый сотрудник, помимо своей зарплаты, получал равную долю прибыли, то вопрос распределения дохода между прибылью и зарплатами никому (или почти никому) не был бы интересен. Распределение дохода между капиталом и трудом вызывает столько конфликтов прежде всего вследствие чрезмерной концентрации капитала в руках собственников. Действительно, во всех странах имущественное неравенство — и обеспечиваемые им доходы с капитала — всегда сильно превышает неравенство в зарплатах и в трудовых доходах. Мы исследуем этот феномен и его причины в третьей части. Для начала же примем как данность неравенство в трудовых доходах и доходах с капитала и сосредоточимся на распределении национального дохода между капиталом и трудом в целом.
42
Один миллион евро в год (т. е. эквивалент зарплаты почти двух сотен горняков), по данным бастующих, К сожалению, на сайте компании никакой информации по этому вопросу нет.
Хочу внести полную ясность: моя задача здесь заключается не в том, чтобы рассматривать дело трудящихся против собственников, а скорее в том, чтобы помочь каждому уточнить свои представления и сформулировать свое понимание проблемы неравенства. Конечно, в символическом плане неравенство между трудом и капиталом выражено очень сильно. Оно идет вразрез с наиболее распространенными представлениями о том, что справедливо, а что нет, и неудивительно,
В то же время каждому ясно, что если бы весь произведенный продукт направлялся на выплату зарплат и на прибыль ничего не оставалось, то было бы трудно привлечь капиталы, необходимые для новых инвестиций, по крайней мере при современных формах организации экономики (можно, разумеется, представить себе и другие формы). Кроме того, лишать всякого вознаграждения тех, кто принял решение сберегать больше, чем остальные, тоже не совсем справедливо — разумеется, если предположить, что речь идет о важном источнике неравенства в состояниях; этот вопрос мы также рассмотрим. Не стоит также забывать, что часть того, что называют «доходами с капитала», зачастую соответствует — по край ней мере отчасти — вознаграждению за «предпринимательский» груд, который, безусловно, должен рассматриваться как один из видов труда.
Этот классический аргумент также следует подробно изучить. Каким будет «правильное» распределение дохода между капиталом и трудом, если учесть все эти обстоятельства? Можем ли мы быть уверены в том, что «свободное» функционирование рыночной экономики и частной собственности всегда и везде, словно по мановению волшебной палочки, ведет к этому оптимальному распределению? Как следовало бы организовать распределение дохода между трудом и капиталом в идеальном обществе и как к этому идеалу приблизиться?
Для того чтобы развить — в меру наших скромных возможностей — эту мысль и попытаться хотя бы уточнить предмет спора, конца которому не видно, необходимо максимально скрупулезно и точно установить факты. Что мы знаем о распределении дохода между капиталом и трудом начиная с XVIII века? Согласно утверждению, которое в течение длительного времени было широко распространено среди экономистов и слишком поспешно включено в учебники, распределение национального дохода между трудом и капиталом в долгосрочной перспективе отличается большой устойчивостью и выглядит так: две трети к одной трети [43] . Благодаря исторической перспективе и новым данным, имеющимся в нашем распоряжении, мы покажем, что в действительности все устроено сложнее.
43
Около 65–70 % приходится на зарплату и другие трудовые доходы и 30–35 % — на прибыль, арендную плату и другие доходы с капитала.
С одной стороны, на протяжении минувшего столетия распределение дохода между капиталом и трудом претерпело значительные изменения ввиду хаотичности политической и экономической истории двадцатого столетия. В сравнении с ними процессы XIX века, которые мы упоминали во введении (повышение доли капитала в первой половине века, затем небольшое снижение и стабилизация), кажутся довольно плавными. Коротко говоря, потрясения первой половины XX века (1914–1945 годы) — а именно Первая мировая война, большевистская революция 1917 года, кризис 1929 года, Вторая мировая война и последовавшая за ними новая политика в области регулирования и налогообложения, а также государственный контроль над капиталом — привели к тому, что в 1950-1960-е годы доля частного капитала опустилась до минимальных в истории значений. Очень скоро начался процесс восстановления доли имущества, который ускорился вследствие консервативной финансовой революции в англо саксонском мире, крушения советского блока в 1989–1990 годах, финансовой глобализации и дерегулирования в 1990-2000-е годы, — эти события обозначили политический поворот в обратную сторону, позволивший частным капиталам в начале 2010-х годов достичь небывалого с 1913 года процветания. Эту эволюцию и процесс восстановления состояний не стоит считать исключительно отрицательным явлением: отчасти они носят естественный и желательный характер. Однако это значительно меняет понимание процесса распределения дохода между капиталом и трудом в начале XXI века и его возможного развития в ближайшие десятилетия.
С другой стороны, если отвлечься от этого двойного поворота, произошедшего в двадцатом столетии, и обратиться к более долгосрочной перспективе, то окажется, что тезис о полной стабильности распределения дохода между капиталом и трудом наталкивается на тот факт, что кардинально изменилась сама природа капитала (от земельного капитала XVIII века до недвижимого, промышленного и финансового капитала в веке двадцать первом), и что современный рост характеризуется повышением роли «человеческого капитала», — это утверждение также имеет широкое хождение среди экономистов и подразумевает, что доля труда в национальном доходе имеет тенденцию к увеличению. Мы увидим, что в очень долгосрочной перспективе такая тенденция, возможно, и имеет место, однако в относительно скромных масштабах: представляется, что в начале XXI века доля капитала (не человеческого) лишь немногим меньше, чем в начале века девятнадцатого. Очень высокий уровень капитализации имущества, который можно наблюдать в богатых странах в наши дни, объясняется прежде всего возвращением к режиму низкого роста населения и производительности, сопровождающимся возвращением к такому политическому режиму, который объективно очень благосклонно относится к частным капиталам.