Капитализму в России не бывать!
Шрифт:
Среди намеченных им мер во внутренней политике было немало разумных. Начну с частности. Зачем советским людям, выходящим на первомайскую демонстрацию, нести портреты членов Президиума ЦК КПСС, тем более что они часто и не знали, кто на этих портретах изображён?
Берия настоял на прекращении «великих строек коммунизма», которые, как он считал, истощали экономику и служили лишь дымовой завесой усилившейся милитаризации страны. По его подсчётам, если бы десятую долю расходов на военные нужды употребить на производство товаров народного потребления, жизненный уровень трудящихся можно было поднять в четыре раза! Для чего строить сотни километров каналов, если народ голоден, разут и раздет? И прежде чем рыть каналы в пустыне, следовало бы поднять Нечерноземье. Заодно с о стройками, отдававшими гигантоманией, были прекращены и вполне оправданные работы из «сталинского плана преобразования природы». Например, прекратилось насаждение полезащитных лесополос, которые гарантировали бы от мертвящих засух большие территории в Европейской части страны.
Берия поручил группе специалистов составить подлинную историю СССР и КПСС, десталинизировав её, оценивая события и деятелей без ярлыков. Например, троцкизм надо рассматривать как идейное течение, а не как собрание шпионов иностранных государств. (Он даже распорядился об издании трудов Бухарина и Троцкого, а также Столыпина, Витте и ряда других деятелей дореволюционной России.) Такое изменение оценок бывших оппозиционных течений тоже должно было бы способствовать привлечению еврейского капитала в советскую экономику. Однако он не учитывал, что, встав на путь сначала идейной, а затем и политической борьбы, оппозиция, опасаясь поражения, способна и встать на путь прямого предательства национальных интересов, примеров чего не счесть в анналах истории, в том числе и российской (включая советскую).
Берия считал, что надо построить в Москве Пантеон для захоронения великих сынов и дочерей Родины, освободив Кремль от останков героев.
Думается, членам Политбюро пришлось бы по душе предложение Берия построить для них государственные дачи, с тем чтобы ныне занимаемые они могли передать детям по наследству. Но Хрущёв воспротивился этому, опасаясь, что такое решение может быть впоследствии использовано Берия как компромат.
Берия выступил инициатором проведения широкой амнистии заключённых. Под неё подпало свыше миллиона человек (всего в системе ГУЛага, по некоторым данным, находилось 2,5 миллиона узников). С одной стороны, это было как бы актом справедливости и милосердия. С другой, были амнистированы тысячи опасных преступников, которые и не собирались исправляться и жить честной трудовой жизнью. Это привело в «холодное лето 1953 года» к сильному всплеску преступности, но в то же время как бы давало основания для повышения роли МВД в жизни страны, что было наруку Берия.
Серьёзными были и предложения Берия по реорганизации Советского государства.
В качестве первого шага Берия считал необходимым передать управление экономикой и культурой союзных республик в руки национальных кадров и придать там национальным языкам статус государственного. Это, дескать, и будет выражением доверия национальных республик Центру. Далее предполагалось создавать национальные воинские формирования (против чего возражал маршал Жуков), позднее учредить национальные ордена.
У Берия были тесные связи с руководителями Татарской АССР, и он стремился сделать её союзной республикой и обеспечить ей выход к Каспийскому морю, обосновывая это тем, что Астрахань-то ведь не русский, а татарский город… В этом случае весь блок поволжских мусульманских территориальных образований получил бы прямой выход к союзным мусульманским республикам и даже к Ирану (через Каспий). А в Татарстане сепаратистские настроения имели глубокие корни!
А уж последующие шаги можно расценить, по сути, как предложение распустить СССР, освободить союзные республики от экономической зависимости от Центра, чтобы затем эти страны, став самостоятельными, создали новое объединение на добровольных началах. Он видел, что Европа идёт к экономической интеграции, но самостоятельные государства там останутся ещё надолго. А СССР, по его мнению, должен проделать обратный путь, так как экономически республики объединены и требуется лишь обеспечить возрождение наций. При таком развитии событий Европа станет противостоять не СССР, а Соединённым Штатам. И американцы вынуждены будут уйти из Европы.
Берия понимал, что ликвидировать ненавистную ему КПСС в ближайшие годы невозможно, поэтому нужно постепенно сводить её роль на нет. Ещё при жизни Сталина он говорил, что партия в СССР занимается не своим делом, руководит экономикой, не отвечая за результаты своего руководства. Партийное руководство нужно было, пока мы использовали буржуазных специалистов, а теперь все наши кадры советские, зачем за ними нужен контроль? Надо, чтобы страной управлял не ЦК КПСС, а Совет Министров СССР. А партия путь занимается идеологией, воспитанием, культурой, формированием нового человека. В партии потому и процветают интриги, что она не имеет собственного дела. Пусть партия, если не может руководить и нести ответственность за результаты своей деятельности, хотя бы не мешает развитию экономики.
Берия способствовал смягчению отношения Сталина к религии и Церкви. Но если Сталин руководствовался при этом соображениями пользы для государства, то Берия, вероятно, видел в религии силу, которая смогла бы если не противостоять ненавистному ему марксизму, то хотя бы ослабить влияние этого учения пусть и на небольшую часть общества. Кроме того, он хотел, чтобы государство пошло навстречу не только Русской Православной Церкви, но и Ватикану. Обосновывал он это желанием сохранить канал для влияния на Запад и получения информации оттуда, хотя не исключено, что он хотел создать условия для возникновения в нашей стране ещё и церковного раскола.
Нетрудно понять, что Берия не очень почитал Маркса, считая, что теория марксизма заводит социалистические страны в тупик. А Ленина, приведшего партию к захвату власти, но не знавшего, что делать дальше, Берия вообще считал не способным ни на что, кроме интриг. И у него в спецхране было собрано множество документов, показывающих не созданный пропагандой благостный образ Ленина, а подлинный — циничного и жестокого правителя, который этой жестокостью прикрывал свою неспособность не только решать, но даже и понимать вставшие перед страной новые задачи. Когда сын Берия Серго по молодости стал чересчур восхищаться Лениным, отец принёс ему одну из папок с такими материалами и тем избавил от этого вида идолопоклонства.
Берия не просто с удовлетворением воспринял решение Сталина о роспуске Коминтерна, «рассадника интриганов и стукачей», но и высказался в домашнем кругу о партии, в состав руководства которой он сам входил: «Даже наши партийные органы, эти сборища скорпионов, далеки от Коминтерна». Ненавидел он и политорганы в Советских Вооружённых силах.
Если говорить по сути, то Берия предложил деидеологизировать жизнь страны. Вопрос о том, нужна ли обществу идеология или она только мешает его развитию, нуждается в отдельном рассмотрении. Но Берия ведь не мог не понимать, что партия уже осталась без передовой идеологии. Руины марксистской идеологии ещё оставались каким-то препятствием на пути идеологии буржуазной, которая проникала в СССР по тысячам каналов. И полная деидеологизация означала бы в тех условиях только капитуляцию пред буржуазной идеологией, что мы и наблюдаем сегодня.
Если отвлечься от конкретной обстановки тех лет, то в предложениях Берия было немало разумного. Но даже то, что в них можно было считать в общем правильным, по большей части оказывалось несвоевременным или, по крайней мере, нуждавшимся в идеологической подготовке, причём с позиций, Берия совершенно чуждых.
Но главное слабое место в воззрениях Берия было то, что он не понимал русского народа и величайшего, всемирно-исторического значения нашего главного достижения — советского образа жизни.