Капитан Хук
Шрифт:
– Табличку? – удивился Экбен. К тому моменту он уже прикончил свою тарелку и поставил ее на стол, прям так, на стопки бумаг. – А… ты про ту? Что над входом? – Проныра хмыкнул и махнул рукой. – Она мне уже не нужна, тебя вполне хватит, если наглеть не будешь.
– Вот как? – настала моя очередь удивляться. Но виду не подал. – Что ж. Вначале нужно узнать, что за груз и куда везти.
Сразу отказывать не стал, потому что деньги нужны не просто очень.
После секундной паузы барахольщик в который раз за этот день произнес поднадоевшее:
– Идем, Бло ждет.
Катакомбы Тики-Рико встречали нас угрюмой тишиной, неприятными шорохами, кромешной темнотой и тоненьким запахом сырости, водорослей и плесени.
Привычные к подобным вылазкам в подземелья Соломонии, ни я, ни Экбен, не испытывали проблем со зрением. Серых полутонов и местами узеньких солнечных колодцев едва хватало, чтобы не оступаться и поднимать ногу в нужный момент, пока мы плутали по искусственным пещерам, расположенных под южной частью столицы пиратов.
Задранный кверху мыс торчал высоко над водой скальным выступом, и ко всему прочему был вооружен грозным фортом, из которого совсем недавно, этим утром палили из пушек по пиратской шхуне. Неудивительно. Ведь примерно в той же части острова водились самые отъявленные негодяи из числа местных жителей. Рабовладельцы умело проворачивали свои делишки прямо под носом мадам Онтре, и меня отчего-то все чаще посещала мысль, будто она была в доле, но утверждать так не берусь. Видимо, невезучий корабль вместо захода в грот решил обогнуть мыс и заплыть в столичную бухту, чтобы пришвартоваться у набережной.
Чуть было не стукнул ногой по каменному выступу, вовремя опомнился.
Повезло.
Ведь в этой части катакомб я бывал мало, потому что не занимался темными делишками, как некоторые рабовладельцы. И в нынешнем походе до некоего «перекупа» Бло пришлось целиком и полностью полагаться на Эка, сноровисто идущего впереди.
– Давай срежем, – предложил он, кивая в сторону узкого лаза, сквозь который пришлось бы ползти на карачках. Ему-то хорошо с его ростом. А вот мне…
– Ну уж нет, – наотрез отказался я. – Ни за какие менсоры я туда не полезу.
– Ага, а за золотые, значит, да? – Экбен хохотнул. – Ладно, в любом случае, уже и так опаздываем.
Я пожал плечами, мол, я здесь ни при чем.
Торгаш хмыкнул и прошел дальше к узкой каменной лестнице. И только сейчас до меня дошло, мы же спускаемся в рабовладельческий грот Тики-Рико!
– Слышь, ты, – начал было возмущаться я.
Но тотчас умолк, потому что издалека услышал женский крик.
Вроде бы.
Ускорился, отодвигая в сторону Эка.
– Эй, осторожней, – возмутился он.
Но мне было плевать. Я шел на звук страданий и не желал останавливаться.
– Мерзкий щенок! – услышал я громкий вопль. И еще звонкое: – Он меня укусил!
Я на секунду застыл, когда понял, что не взял с собой оружия. Погань!
Вдох-выдох. Нужно совладать с эмоциями, прежде чем выйти к вооруженным ублюдкам, которых в лучшем случае хотел отделать в лиловые тона, если это то, о чем я думаю.
Работорговцы, прежде чем продать «живой товар», ломали личность, психику, кости рабов, принуждая к беспрекословному подчинению. А если угрозы и оскорбления не срабатывали, пускали в ход плети и розги. Иногда и нечто пострашнее.
Спешно вынырнул из коридора в огромную пещеру. Потолок ее был местами обрушен. А из больших овальных провалов проглядывали солнечные лучи. Удивленно уставился взглядом на три пиратских галеона, снаряженных отличнейшей белоснежной парусиной. Корабли стояли на якорях поодаль от небольшой каменной террасы, на которой была сколочена самая настоящая пыточная.
Сейчас там, наверху, закованный в деревянные кандалы, страдал хиленький парень тринадцати лет. Красные разводы от ударов на его теле заставили стиснуть зубы от злости.
Я, Джонатан Хоуп, выходец из приюта призрения, прекрасно знал боль от истязаний, ведь из-за безденежья и полной безнадеги был вынужден зарабатывать уличными драками до тех пор, пока меня не подобрали. Одно хорошо – прозвище Правый Хук было мне дано не просто так. Потому что даже голыми руками я мог наворотить всякого: например, уложить на лопатки троих из обидчиков парня.
Однако, к моему великому сожалению, все здесь присутствующие были вооружены не только рапирами, но и пистолетами. А это уже однозначный проигрыш, стоит лишь разок словить пулю грудью.
И все.
Камень к ногам, и тонуть в воде окровавленным трупом.
– А-а-а! – выкрикнул раздетый до пояса паренек, когда по его спине щелкнул кожаный кнут. Пшеничного цвета волосы облепляли узенькое лицо и полностью скрывали глаза раба. С одной стороны и хорошо. Потому что его взгляд наверняка мог бы вывернуть мою душу наизнанку.
А я только и мог обессиленно сжимать кулаки. Не знал, что мне сделать, чтобы это прекратить.
Недовольно выдохнул и вынужденно оглядел представшую взору картину.
Лазурная вода, песок на отмели в правом углу, каменный берег слева, ящики, тряпки, корабли, десятки пиратов, вооруженных до зубов, окружали деревянный помост, скорее похожий на пирс. Один из людей Бло, одноглазый, что в треуголке, сейчас поигрывал кнутом, щелкая в опасной близости от пленника в кандалах. Солнечный свет, льющийся сквозь дырявый потолок глубокого грота, даже немного слепил. Поэтому я не сразу заметил стоящий в стороне от пыточного места, в темени пещеры, длинный деревянный стол, за которым восседал какой-то жирдяй.