Капитан прыгуна К1.0. Книга 1
Шрифт:
– А еще я хочу извиниться...
Глеб замер. Я каждой клеткой своего тела и разума чувствовала охватившее его напряжение. Их отношения с отцом до сих пор оставались нейтральными, они никак не обсуждали пережитую ссору тогда, у амбара. Будто поставленный на паузу конфликт, где два противоборствующих лагеря не нападают друг на друга, взаимно уважают достижения друг друга, но делать шаги к перемирию не собираются. И вот вдруг что-то меняется?
– Перед Глебом.
– Владимир посмотрел на сына.
– Почти два года назад ты попросил меня сказать, что я думаю, а я не
Речь получилась короткая, прерывистая и немного скудная, но, насколько я могла судить, абсолютно искренняя. Единственное, мне было любопытно, почему Владимир не попросил прощения у сына лично? Зачем понадобилось столько зрителей? А потом я вспомнила свой первый поцелуй и непроизвольно улыбнулась. Неужели это поведение чистокровного представляло из себя наследственную модель? Вполне.
Глеб стоял и не шевелился.
– Хочешь обнять его?
– Едва слышно подсказала я.
Но мой землянин не шелохнулся. Только кулаки сжимал, разжимал и не сводил с отца тяжелого изучающего взгляда.
Владимира смутило молчание сына - это я заметила, но он постарался скрыть эмоции и довести задуманное до конца. Видимо, и не ждал иной реакции на свои слова. И здесь я тоже сделала предположение о некоей унаследованной модели поведения.
– Хе-е-ей!
– неожиданно воскликнул Всеволод, брат Владимира и отец Алексея, и поднял над головой бокал. Я старалась чаще повторять про себя имена и родственные связи, дабы запомнить и впоследствии не путаться в хитросплетении семейных уз Вешняковых.
– За это нельзя не выпить!
– подхватил дед Миха басом. Он приблизился к Владимиру и пристально смотрел на него.
Одобряющие возгласы и новая порция аплодисментов возвестили о желании присутствующих избежать неловкой ситуации. Словно ведомый общим настроением сгладить острые углы, Глеб сдвинулся с места и направился к отцу. Только шел плавно, ступал неслышно, расслабленный и готовый отразить нападение противника - боевая тактика шатри. Я последовала за ним, увлеченная новой привычкой чистокровного, о которой до сих пор не имела представления. Он не осознавал, что применяет навыки тала. От этого удивительного открытия я совсем не к месту захотела его. Перед глазами невольно возникли фантазии о том, как бы он мог сопротивляться мне при желании вчера днем, до звонка Арги, если бы захотел. Я постаралась взять свое воображение под контроль.
Владимир смотрел на сына с тревогой.
– Не слишком к месту, да?
– Да, - Глеб усмехнулся.
– Но если бы ты не выгнал тогда, мне сложнее было бы уехать.
Я с интересом наблюдала за мимикой Владимира. К откровенному разговору здесь и сейчас, несмотря на извинение, он не был готов. Его смущали окружающие и я.
– Мне моя жизнь сейчас нравится очень.
– Закончил мысль Глеб.
Владимир начал заметно заводиться.
– Ты нарочно?
Чистокровный отрицательно покачал головой. Извинение прозвучало слишком рано. Для Глеба конфликт все еще не был исчерпан, хотя на этот раз я
– Не хмурься, прекрасная ирра, - с улыбкой обратился он ко мне в машине.
Таксист с любопытством поглядывал на нас в зеркало заднего вида и с
недовольством косился на переднее пассажирское сиденье, где храпел дед Миха.
– Считаешь, что я не готов простить отца, и никак не можешь понять почему?
Я кивнула.
– Ты немного ошиблась, - Глеб погладил большим пальцем мою ладонь.
– Я на него не обижаюсь, поэтому просьбы о прощении роли никакой не играют. Я сказал искренне: та ссора помогла мне. Она была нужна.
Я нахмурилась, глядя на его лицо, чем вызвала обворожительную улыбку в ответ.
– Они все еще не верят мне, оба. Не принимают те части моей жизни, которые важны мне, которые в числе других определяют меня, как личность. Пока этого не будет, и разговаривать не о чем.
– Каме, - поняла, наконец, я.
– И ты, - добавил Глеб.
– Ты - большая часть моей жизни. Или думаешь, я не заметил, как мама с тетками к тебе отнеслись при встрече? Да и после. Хочу, чтобы меня принимали таким, какой я есть. С профессией, которую я выбрал, с девушкой, которую я полюбил. Без этого отношений не построить. Да, ирра?
Он поднял руку и заправил выбившуюся из косы прядь волос мне за ухо.
Я улыбнулась. Теперь поняла. Поняла не только мотивы его поведения с родителями, но и причины, по которым его профессора любят беседовать с ним вне учебного времени.
Крон несколько раз со смехом описывал папе, как его обожаемый подопечный юнец покоряет умы закаленных жизнью тала. Дядю восхищала та легкость, с которой Глеб осознавал то, на что иным курсантам требовались знания, модели анализа и более зрелый возраст.
– Крон тебя любит.
– Я высказала мысль необдуманно, не успев сообразить, для чего хочу ее сообщить. Вероятно, алкоголь так сказался на моей нервной системе.
Глеб заулыбался снова.
– Да, я знаю.
– И дед твой, - продолжила я.
Чистокровный кивнул.
– И это знаю.
В светлых глазах я прочла нежность. Он вдруг чему-то засмеялся.
Я вопросительно подняла брови, ожидая пояснений. Глеб пожал плечами и, кажется, немного смутился.
– Да, ничего особенного. Мне когда-то казалось, что я - неудачник. Смешно вспомнить. А еще весело, потому что ты пьяная. Я тебя ни разу не поил, а стоило. Да, да, - он снова рассмеялся, - отвечаю на отлично обозначенный мимикой вопрос. У этой ирра сейчас все мысли на лице написаны.
Я задумалась над его словами. Тала не переняли пристрастие землян к дурманящим напиткам и веществам, теперь я на личном опыте поняла почему. Делиться размышлениями бесконтрольно в обществе Глеба я могла себе позволить, но допускать подобное в компании семьи, друзей, простых знакомых и тем более чужаков - неприемлемо. Так и имя раскрыть можно. В начальном курсе истории Межпланетного Содружества тема пагубных пристрастий раскрывалась в основном в ключе негативного влияния на организмы землян. Механизм действия алкоголя на нервную систему тала не описывался.