Капитан Сорвиголова
Шрифт:
Повесив на плечо винтовку и приказав товарищам следовать за ним, капитан с удивительной быстротой пополз сквозь густую траву высотою в метр, а то и больше. Поль и Фанфан, видно, тоже знакомые с приемом индейцев, который решил применить Сорвиголова, присоединились к нему. И только пони по-прежнему лежали, не шелохнувшись.
Англичане, ставшие более осмотрительными, приближались осторожно, мелкой рысью, время от времени переходя даже на шаг. Не обращая на них никакого внимания, капитан двигался к опушке леса. Противник не переставал стрелять наугад, и Сорвиголова, скользя по земле с проворством ящерицы, сказал вполголоса:
— Только бы не искалечили они наших лошадок!.. Эх, будь со мной хотя бы дюжина молокососов, ни один из этих хаки [10] не вернулся бы в свой лагерь! — И, обернувшись к Фанфану, спросил: — Как дела, старина?
— Потеем, трудимся, — ответил Фанфан. — Не ручаюсь, что мог бы прыгнуть с трамплина, но что касается ходьбы на четвереньках… одной лапой больше, одной меньше — невелика важность.
Между тем правая и левая группы англичан сблизились и совместно с третьей, остававшейся на месте, оцепили, как считали они, беглецов. Но те, сменив северное направление на восточное, проползли уже метров четыреста в сторону от первоначального маршрута и находились теперь примерно в полутора километрах от спасительного леса. Будь у них достаточно времени, они, конечно, добрались бы до него, но невероятно трудный способ передвижения истощил силы Фанфана. Ослабленный потерей крови, которая не переставая струилась из раны, еле волоча ноги и чувствуя, что ползти уже невмоготу, он умолял товарищей оставить его.
10
Хаки — здесь: англичане. Подробнее об этом понятии говорится в последующих главах романа.
— Ни за что! Или ты вернешься в лагерь вместе с нами, или мы все погибнем здесь! — воскликнул Сорвиголова.
— Но подумай! Командующий ждет сведений о противнике, ведь без них наш отряд что без рук, — возразил Фанфан.
Пожав плечами, Сорвиголова присел на корточки и, чуть высунув голову из травы, окинул взглядом равнину. Он увидел, что от противника их отделяло не менее пятисот метров. Если бы они и дальше могли продвигаться под прикрытием трав! Но бедный Фанфан!.. Он совсем плох!..
Сорвиголова решил рискнуть. Вложив пальцы в рот, он трижды пронзительно свистнул. И тогда произошло поистине чудо. Бурские лошадки, затаившиеся в траве, стремительно вскочили и понеслись бешеным галопом, раздувая ноздри и ловко проскальзывая, как антилопы, между кустами. Тонкий слух полудиких животных верно уловил направление сигнала, да и чутье, более острое, чем у ищеек, тоже вело их по правильному пути.
Растерявшись от неожиданности, англичане сделали вдогонку несколько выстрелов, но, увидев, что пони без седоков, потеряли к ним интерес.
Хотя преследователи слышали свист, определить, откуда он доносился, они не смогли. Более того, вначале англичане приняли его за поданный кем-то из них сигнал к сужению кольца, но, съехавшись, выяснили, что беглецов и след простыл.
Когда пони примчались к хозяевам, Сорвиголова остановил их легким прищелкиванием языка и в какие-нибудь две секунды развязал стремена.
— Давай, Поль! — скомандовал он. — Не заботься обо мне и жми прямо в лес.
Подняв Фанфана, капитан усадил его на холку своего пони и, вскочив позади раненого в седло, устремился за буром.
Англичане, поняв, что их одурачили, осыпали мчавшихся как ветер беглецов проклятиями и открыли пальбу. Вокруг молокососов засвистели, завыли, зажужжали пули, безжалостно срезая траву под собственный, далекий от благозвучия аккомпанемент.
Пока одни из преследователей стреляли, другие возобновили погоню. Впрочем, юнцов она не особенно страшила: еще минут пять — и они укроются в лесу. Но внезапно лошадка Поля отпрянула в сторону и чуть не упала. Из левого бока у нее заструилась кровь.
— Твой пони ранен! — крикнул Сорвиголова товарищу.
Бур и сам уже почувствовал, что лошадь под ним оседает. Он подбадривал ее голосом и вонзал в бока шпоры, но все напрасно, и тогда Поль принялся покалывать пони ножом. То и дело спотыкаясь, послушное животное преодолело еще метров триста, потом зашаталось и тяжело повалилось на землю. Изо рта и ноздрей его выступила кровь.
— Бедный Коко! — всхлипнул Фанфан, обожавший своего коня.
А маленький бур, этот ловкий наездник, успел уже соскочить и стоял целый и невредимый.
Остановив своего пони, Сорвиголова крикнул Полю:
— Прыгай позади меня и держись крепче. Чем мы хуже сыновей Аймона? [11]
Уставший пони, несший к тому же трех седоков, уже не мог бежать быстро. И хотя до леса оставалось не более трехсот метров, расстояние между беглецами и англичанами уменьшалось с каждой секундой.
Раздался новый залп, и Поль, застонав, скатился в траву. Правда, он тут же вскочил и крикнул, догоняя товарищей:
— Ничего страшного, но я теперь без оружия!
11
Сыновья Аймона (Гаймона), графа Дордонского, — Адельгарт, Ритсар, Витсарт и Райнальд из Монтальбана — герои старофранцузской саги, изображавшиеся на старинных гравюрах сидящими на одном коне.
По счастливой случайности на пути пули, которая должна была угодить подростку между лопаток, оказался ствол ружья, и она, отскочив, расщепила приклад.
До леса оставалось полтораста метров!
Англичане приближались, улюлюкая, с неистовыми криками «ура». Еще бы! Что за чудесная охота!
Маленький бур бежал вслед за пони, но трава теперь была уже не такая высокая. А тут еще конь споткнулся о муравейник, и Сорвиголова с Фанфаном, перелетев через голову пони, шлепнулись оземь шагах в шести от него. Хотя удар был сильным, капитан мгновенно вскочил, но парижанин с улицы Гренета лежал без сознания.
— Сдавайтесь!.. Сдавайтесь!.. — орали англичане.
— Ни за что! — гаркнул им в тон Сорвиголова, прицеливаясь из винтовки. С изумительным хладнокровием выстрелил он три раза подряд и сшиб с коней трех мчавшихся впереди англичан. Потом передал оружие Полю:
— В магазине еще четыре патрона. Задержи их, а я понесу Фанфана.
Юный парижанин по-прежнему был без памяти. Капитан поднял его и побежал к лесу. Но когда до опушки оставалось всего несколько шагов, из-за деревьев раздалась резкая команда: