Капитанский класс. Невидимая сила, создающая известные мировые команды
Шрифт:
Десятки футбольных команд на всем протяжении истории именовали словом «династия». Однако чем больше я изучал шестилетнюю победную серию Венгрии, тем яснее понимал, что она была настольно непохожей на своих конкурентов, настолько аномальной, что ее следует выделять в отдельную категорию.
Когда экономисты сталкиваются с чем-то, что не следует из привычной траектории развития и не может быть легко и просто объяснено, они часто именуют такое явление термином «черный лебедь». В Кремниевой долине, стране бесконечных возможностей, технологические компании, взлетающие из подвалов домов своих основателей к капитализации в миллиарды долларов, называет «единорогами». Аналогичные штампы не теряют своей актуальности и в целом спектре разнообразных
В таком случае нам было бы легко навесить на Венгрию ярлык «единорога» и просто сбросить ее в кучу остальных аномалий. Кто-то может сказать, что достижения этой команды, должно быть, стали следствием своего рода наложения друг на друга различных событий и что ее доминирование было проявлением случайности. Однако при том, что Золотая команда действительно могла бы считаться аномалией в своем узком контексте, стоит сказать, что международный футбол – лишь один из десятков распространенных в мире командных видов спорта. Во всех этих видах спорта в какие-то отрезки за минувшие десятилетия находилась как минимум одна команда, чьи результаты перекрывали достижения всех их конкурентов. Я задался вопросом: а что будет, если детально проработать историю каждой из них, начиная с первых неуклюжих профессиональных ассоциаций XIX столетия, разместить их выступления на точечной диаграмме и обвести в кружки результаты тех из них, которые никогда и никем не были повторены? Если существует пять таких выдающихся команд, как Венгрия, – или десять, или даже тридцать, – то разве нам не будет интересно увидеть, что же их объединяет?
Эта книга разделена на три части. В первой части я объясню, как разработал критерий определения лучших 10 % команд из 1 % сильнейших команд в истории и тот процесс, с помощью которого я фокусировался на сходствах между ними. Во второй части я обращусь к истории этих аномальных команд и приведу научное исследование с целью выявления одного компонента, который их объединял, и приведу объяснения, почему именно он позволил им стать великими. В третьей части я изучу причины того, что столь многие команды выбирают себе неправильных лидеров, расскажу, почему некоторые предпочли не выбирать капитанов вовсе и как мы можем вернуть нашу угасающую веру в силу командного лидерства.
Глава 1. Альфа-львы: определение величайших команд мира
Это был уже не первый раз, когда я брался за ранжирование величайших спортивных команд мира. Однако это был первый раз, когда я решил сделать это на трезвую голову.
Не существует более удачного и быстрого способа затеять спор с другим спортивным болельщиком, чем произнести вслух имя команды, которую вы считаете непревзойденной в ее достижениях. Как только вы вступите на эту дорогу, вас будет ждать длинная ночка. Единственный позитивный аспект такого рода дебатов состоит в том, что чем больше рюмок вы заказываете, тем яснее и четче, как кажется, становится ваш анализ.
Я никогда не заносил на бумагу свой собственный рейтинг лучших, но знаю, что другие люди этим занимались. Поэтому я решил начать собственное исследование со сбора каждого такого списка, когда-либо публиковавшегося где-либо в мире, начиная от страниц престижных газет и заканчивая постами на сделанных на коленке сайтах, стремясь понять, пришли ли они к какому-нибудь консенсусу в этом вопросе или нет. Таких списков я нашел примерно девяносто.
После того как я разложил их на своем обеденном столе и набросился на них с желтым маркером, мне незамедлительно стало ясно, что этот жанр рассуждений экспертов со страниц спортивных изданий страдает от кое-каких эмпирических недостатков. Составители некоторых списков не утруждались тем, чтобы делиться с читателями своей методологией – их заключения базировались на коллективных мнениях ребят, сидевших в офисе. Те же, что использовали цифры, зачастую были сомнительны в плане приводимой статистики.
Самой распространенной процедурной ошибкой была так называемая «ошибка выборки», недостаток, издавна поражающий самые разные опросы, выборы и научные эксперименты. Эта ошибка случается, когда исследователи строят свои исследования на недостаточном количестве образцов или недостаточно случайно их отбирают, тем самым не предлагая достаточно репрезентативного среза всего массива данных. Красноречивым признаком, характеризовавшим большинство этих списков и вызывавшим у меня подозрения, был их региональный уклон. Списки из Англии, к примеру, пестрели названиями футбольных клубов вроде «Ливерпуля» и «Манчестер Юнайтед», тогда как списки из Австралии были полны регбийных, крикетных команд и команд, играющих в австралийский футбол.
Из этого я понял, что составители этих списков не сумели придать своим изысканиям достаточно широкий охват. Во многих случаях они даже не рассматривали команды из-за пределов национальных границ своих стран.
Другой проблемой стало появление одних и тех же дежурных команд из списка в список. В Соединенных Штатах, к примеру, «Нью-Йорк Янкиз» 1927 года, «Майами Долфинс» 1972-го, «Чикаго Буллз» 1990-х и «Нью-Инглэнд Пэтриотс» 2000-х попадали практически в каждый список лучших. Единственным различием был порядок, в котором они были ранжированы. Это натолкнуло меня на мысль, что мои коллеги-аналитики, вероятно, попали под действие предубеждений, включив в свои списки тех, кого уже упоминали когда-то другие люди.
Я осознал: чтобы составить корректный список, я должен игнорировать все прочие, надеть шоры, которые будут блокировать мои собственные умозаключения, и начать все с нуля. Мне пришлось взять в расчет каждую команду из каждого крупного вида спорта, выступавшую где-либо в мире на всем протяжении спортивной истории.
Первым шагом был поиск надежных исторических данных по каждой профессиональной или международной спортивной лиге, ассоциации, конфедерации или ежегодным турнирам, от Австралии до Уругвая – и вычленение каждой команды, которая либо выигрывала крупный турнир или трофей, либо выдавала исключительную победную серию. Итогом этого процесса, занявшего у меня много месяцев, стала сводная таблица из команд-претендентов, исчислявшихся тысячами.
Чтобы задать своему исследованию конкретные параметры и отфильтровать эту группу, сократив количество команд до более приемлемых значений, я обозначил три фундаментальных вопроса, на которые необходимо было дать ответы.
Вопрос № 1: Что считается командой?
Авторы большинства списков, разложенных в моей столовой, не утруждались поиском ответа на один важнейший вопрос. Что вообще представляет собой команду? Спорт вроде фигурного катания, в котором два человека выступают перед членами жюри, зачастую приравнивался к таким видам, как регби-юнион, где две группы по пятнадцать спортсменов в каждой сталкиваются лицом к лицу. Члены олимпийских сборных по боксу, выходящие на ринг в одиночку, смешивались в одну кучу с волейболистами, соревнующимися командами.
Словарное определение слова «команда» настолько примитивно, насколько это возможно. Командой именуется любая группа, совместно работающая над заданием. Если речь идет о лошадях или волах, то командой считаются две и более особей, однако насчет того, сколько человек необходимо для образования команды, единого устоявшегося мнения нет. Группа из двух человек – это команда или все-таки партнерство? А трое – уже команда или трио?
Чтобы разрешить этот вопрос, я решил, что группа спортсменов может считаться командой в полном смысле этого слова, только если она отвечает трем нижеследующим критериям: