Капкан для демона
Шрифт:
– Но ты же видел, что происходило наверху? – уточнил Дэнзет. – У тебя есть этому разумное объяснение?
– Магия, – предположил он. – Мы идём в Акильфадию, шторм мог нам навредить, и королева Вея его остановила.
– Логично, – согласился Уартхол и позволил Дьюку дальше заниматься срочными и важными делами, которых на корабле во время плавания всегда невпроворот.
Он видел, как один из матросов несколько минут назад принёс в каюту Навины ведро с водой. Насчёт завтрака после случившегося потерпеть, наверное, придётся всем, и это время можно было бы потратить на обстоятельную беседу, но девушке нужно привести себя в порядок, а женщины не умеют делать это быстро. Точнее, такие женщины, как эта. Освобождённые рабыни расторопны, но Навина не успела ни клеймо заполучить, ни прочувствовать тяготы рабства. По поведению видно, что она из знатной семьи, хотя и одета хуже бездомной нищенки. А если она дочь знатного рода, то мыться будет точно не меньше часа.
Дэнзету тоже не мешало бы переодеться в сухое. Он редко поднимался на борт «Королевы морей», поэтому обычно просторная капитанская каюта всецело принадлежала Гроу, но если владельцу судна приходилось путешествовать, помещение они делили с капитаном на двоих. Дэнзет мог спать там только днём, а Гроу в это время суток, как правило, бодрствовал, в связи с чем неудобств никто никому не доставлял. Из вещей, принадлежавших Уартхолу, в каюте был только небольшой сундук, за содержимым которого верный Дьюк следил не менее тщательно, чем за комфортом и здоровьем пассажиров «Королевы».
Гроу сидел за столом в каюте и пил горячее пряное вино – по мнению судового лекаря, лучшего средства привести мысли в порядок просто не существует.
– Дэн, ты знаешь, что это было? – задумчиво поинтересовался капитан, когда Дэнзет вошёл в помещение и принялся рыться в своём сундуке.
– Вы все так громко орали о Снежном демоне, что я почти поверил, – отозвался Уартхол.
– Не-е-ет, – протянул Гроу. – Снежные демоны вызывают сильный ветер, ледяной дождь и метель. На суше они замораживают целые селения, а на море топят корабли и пожирают моряков, которые падают в воду. Это было что-то другое. Ты видел, что оно сделало?
– Поглотило бурю, – спокойно ответил Дэнзет, скептически разглядывая короткие бриджи и просторную рубаху, которые выудил из сундука. – Навина говорит, что это какой-то дух стихий. Я тебе перескажу подробности, когда сам их узнаю. Не возражаешь, если я здесь переоденусь?
– Это твой корабль, – вяло напомнил ему Гроу. – Можешь хоть голым по палубе ходить, никто и слова не скажет.
– Я в курсе, – кивнул Уартхол. – Из вежливости спросил.
– Дух стихий… – задумчиво пробормотал капитан. – Никогда о таких не слышал. А уж видеть своими глазами… Хм. Уартхол, ты извини, но мне нужно вздремнуть.
– Да сколько угодно, – разрешил ему Дэнзет, натянул чистую рубаху через голову, закатал рукава и покинул каюту, подсчитав, что дал девчонке достаточно времени для того, чтобы она привела себя в порядок.
Жизнь на корабле быстро вернулась в прежнее русло. Фьораг развалился на палубе у борта и мирно спал, никому не причиняя беспокойства. За штурвалом стоял помощник капитана Милтон, матросы сновали туда-сюда, чётко выполняя его приказы, но в воздухе после случившегося всё равно витало ощутимое напряжение. «Надо будет объяснить им, что случилось», – подумал Дэнзет, но для начала ему не мешало бы разобраться в ситуации самому.
Навина не ответила на стук в дверь, потому что в каюте её не было. Ни ведра с водой, ни мокрого тряпья, ни свежей одежды – о том, что в этом крошечном закутке недавно кто-то находился, свидетельствовали только влажные разводы на полированных досках пола. Недовольный нарушением его прямого и чёткого распоряжения, Дэнзет заглянул в каждую из других кают в поисках беглянки и нашёл её рядом со спящей Мирой, которая всё ещё оставалась привязанной к грубой лежанке.
– Ты что здесь делаешь? – свирепо осведомился Уартхол. – Я разве не велел тебе оставаться в своей каюте?
– Я искала человека, который мог привлечь внимание духа, – пояснила Навина и указала на Миру. – Почему эта девушка так ужасно выглядит? За что её избили? И почему она привязана?
– Это не твоё дело, – рыкнул Дэнзет. – Выйди.
Навина недовольно поджала губы, но не ослушалась. В чистой одежде и с завязанными на макушке в пучок волосами она выглядела куда лучше, чем раньше. И теперь от неё пахло не псиной и кровью, а ароматным травяным мылом, но Дэнзет был слишком зол, чтобы оценить эти перемены. Проводив непослушную пассажирку до отведённой ей каюты, он вошёл следом, велел девушке сесть и сам сел напротив, скрестив руки на груди и сверля её гневным взглядом.
– Послушайте, господин Уартхол, – разозлилась и она тоже. – Я понимаю, что должна быть благодарна вам за спасение. Знаю, что это ваш корабль, и все здесь обязаны вас слушаться, но я не ваша собственность. Я даже не подданная Акильфадии, поэтому не надо обращаться со мной подобным образом. Вы не имеете никакого права грубить мне. Как вы вообще с таким невыносимым характером умудрились стать послом? Где ваша дипломатия? С фьорагом вы и то вежливее разговаривали, чем со мной. И к другим людям вы тоже относитесь, как…
– Ты замолчишь хотя бы на минуту? – невозмутимо поинтересовался Дэнзет.
Девушка гневно сверкнула глазами, вызывающе вздёрнула подбородок и тоже скрестила руки на груди.
– Да хоть навсегда!
– Вот и славно. Вчера ты мне нравилась гораздо больше, когда скромно помалкивала, пряталась за собакой и выглядела несчастной. Тогда мне хотелось тебя защитить, а теперь я начинаю полагать, что совершил ошибку. Кто ты такая, Навина Тир?
– Я не обязана вам отвечать, но отвечу, – сузив глаза, гордо произнесла она. – Человек. Женщина. Гостья на вашем корабле. Этого мало?
Дэнзет вопросительно приподнял бровь, не понимая, чего она добивается, и прямо спросил:
– Ты извинений что ли ждёшь?
Навина нахмурилась, задумалась ненадолго, а потом забралась на лежанку с ногами и привалилась спиной к доскам стены.
– Да ничего я от вас не жду, – произнесла она разочарованно. – Я просто столько хорошего о вас слышала, а вы ведёте себя как тиран.
– Ну, значит, ты слышала обо мне далеко не всё, – усмехнулся Дэнзет в ответ. – Я тиран и деспот. Циничный мерзавец, безжалостный убийца, прожигатель жизни и иногда пьяница. Меня уважают ровно настолько же, насколько ненавидят. И мне не жаль тебя разочаровывать, потому что я нравлюсь себе именно таким. А теперь вернёмся к тебе. Я спросил, кто ты такая, и хотел бы получить ответ на этот вопрос. И не только на этот.