Капкан для крысы
Шрифт:
Он забрал у девушки аксессуары и «прицелился», стараясь, чтобы все выглядело натурально. Ну, вперед! Резкий вдох, и «перхоть дьявола» струей влетела в его череп. Через секунду он понял, почему кокаин наркоши называют «аптекой» – внутри него инеем рассыпался холод, сначала нос и горло, потом он распространился на всю грудь, глаза, коснулся мозга. В первые секунды необычные ощущения напугали его, но потом стало хорошо. Этот холод, как белый снег, очищал сознание, обостряя восприятие мира, все казалось ярче, звуки гуще и насыщенней. Взглянув на Анечку, он увидел ее испытывающую, и, в то же время, призывную улыбку. Желание захлестнуло его разом и с головой. Он ринулся на нее, как бык на матадора. Он и был сейчас быком, тигром! Он мог все!
Это продолжалось неимоверно долго, но никто из них не хотел прерываться. Он то грубо насиловал ее, то ласкал, как розу, боясь уколоться шипами. Она хохотала и плакала. Все было неправдоподобно остро. Вот только прийти к логическому завершению он никак не мог. Через какое-то время он почувствовал, что устает и становится вялым, и они на минуту остановились, чтобы принять еще по дорожке. Энергия появилась, но через пятнадцать минут он выдохся окончательно.
Анечка, не собиравшаяся мириться с тем, что все ее способности не смогли довести мужчину до оргазма, продолжала обихаживать лежащего без движения Игорька всеми известными ей способами. В конце концов, ее мягкие теплые губы вызвали необходимый результат, но настоящего кайфа Игорек не ощутил, скорее просто облегчение в гудящей застоявшейся плоти. Заснули они совершенно обессиленные.
Утром Игорек проснулся и первым делом со страхом прислушался к своим ощущениям. Наркотик ассоциировался у него со словом «ломка», и он с содроганием ждал ее проявлений. Ничего такого не наблюдалось, лишь общая слабость и легкая ломота в суставах и мышцах, вызванные, скорее, бурной ночью. Анечка спала с по-детски приоткрытым ртом, разметавшись по всей постели, лишь бедра были чуть прикрыты простыней. Он не удержался и потянул простынь, обнажая спящую. Анечка что-то промычала во сне, и перевернулась на спину, широко раскинув руки и согнутую в колене ногу, открыв жадному взгляду тонкую подбритую полоску черных кучерявых волос.
Игорек почувствовал непреодолимое желание навалиться и взять ее сейчас, сию минуту, теплую, мягкую и податливую, неподвижную и совершенно беспомощную. Но случайный взгляд на часы отрезвил его – без десяти девять, времени на удовольствия не было. Он встал, быстро оделся, привел себя в порядок в ванной, вернулся в комнату и достал пистолет. Старый семизарядный «Браунинг» тускло блестел в ладони. Игорек деловито проверил наличие патронов – два в магазине, остальные шесть россыпью в кармане. Надо будет дозарядить.
Он посмотрел на спящую Анечку и прицелился ей в грудь. Две пули сюда, один контрольный выстрел в голову, кажется, так киллеры делают. Рука слегка подрагивала. Бах! Бах! Игорек поднес пистолет ко рту и по-ковбойски дунул в ствол. Все очень просто.
Анечка заворочалась, зачмокала, и перевернулась на бок. «Стрелок» усмехнулся, сунул пистолет в карман, подошел поближе. На глаза ему попался вчерашний пакетик с кокаином. Никакого желания «подзарядиться» не возникло, значит эффект привыкания на него не действует, это хорошо. Он взял из пакета щепотку порошка, соорудил дорожку, положил рядом трубочку, и оставил все это на видном месте, так, чтобы бросалось в глаза, когда девушка проснется. У нее-то привязанность уже, кажется, появилась. Рядом положил записку: «Загляну в ближайшие дни. Целую». Потом нежно провел рукой по ее волосам и вышел из квартиры, аккуратно закрыв дверь.
Во дворе он сел в «Шевроле» и, не прогревая мотор, отъехал от дома. Остановившись, он достал из кармана мобильный телефон и набрал номер Перпла. Тот ответил сразу, после первого же гудка, видимо, на самом деле, сидел у телефона, который стоял у них, как помнится, в коридоре. Мамаша, наверняка, этот факт из внимания не упустит. Нехорошо, но и не смертельно.
– Как жизнь, Леша? Имеешь что-нибудь мне сообщить? – поняв, что Перпл его по голосу не узнает, добавил. – Это я тебе вчера сотню подарил.
– А, это ты! Как ты, говоришь, тебя зовут?
– Это совершенно не важно. Давай о деле.
– Так. О деле. Ага. – Перпл был откровенно возбужден, это хороший признак, видимо, деньги почуял. – Я вчера с Байрамом поговорил, еле убедил. Он сначала меня просто послал. Потом заинтересовался. У него как раз проблемы с деньгами, какие-то срочные выплаты. Короче, согласился. Цена, как я и говорил, пятьсот за грамм. Готовь пять штук. Приедет сам. Обещал, что один. Да ему и не нужен никто, здоровый чурка! И учти, «ствол» у него не газовый.
– Мне все равно, мне героин нужен, а не его ствол. Имя его я теперь знаю, если что со мной случится – его из-под земли достанут, а потом снова туда зароют.
– Ты что?! Не вздумай с Байрамом цапаться, он серьезный чувак! – не на шутку испугался наркоман.
– Он мне опасен? Говори точно, ты перед моими тоже засвечен, тебя первого разорвут.
– Я же говорю, Байрам – мужик серьезный, у него бизнес прочно стоит, кидаловом не занимается.
– Ладно, не мандражируй. Где и когда?
– Сегодня в двенадцать ночи. Метро «Аэропорт» знаешь? На Ленинградском.
– Знаю.
– Там во дворах есть собачья площадка, рядом то ли школа, то ли садик, углом стоит. Вроде центр, дома рядом, а не видать ничего, он там часто стрелки забивает. – Перпл назвал номер дома, от которого нужно свернуть во дворы.
– Все понял. Ты жди меня там в половине одиннадцатого, у входа в метро. Подъедем вместе.
– На какой стороне улицы?
– Идиот, там один вход, – поморщился Игорек неуклюжей попытке проверить его подготовку.
– Хоккей. Слушай, я такую работу провел, может добавишь сотнягу?
– Если все пройдет без проблем, я тебе рублей триста подкину, на водку, чтобы ты больше эту гадость из банки не сосал, а с баксами перебьешься. И еще – свистнешь кому-нибудь – хоронить от тебя нечего будет. Я предупредил. Чао! Не опаздывай.
После разговора Игорек съездил посмотреть место встречи. На самом деле, удачное местечко. Площадка представляла собой увеличенный в размерах хоккейный корт, огороженный проволочной решеткой. Вход был только один, закрывающийся на крючок изнутри. Если накроют менты, убежать не удастся, но на такое, видимо, не рассчитывалось. Дома были загорожены высокими старыми деревьями, но в радиусе метров двадцати от площадки – ни одного кустика. Вплотную к площадке не подъехать, придется оставить машину в переулке. Но и продавцу придется сделать то же самое. Ладно, сойдет.