Капкан Хранителя
Шрифт:
— Как ты уже сам сказал… сказала, — Алеонт так и не понял, принадлежит демон Блейна к мужским или женским, — я уже занят.
— Верно, и не кем-нибудь, а моим давним врагом. Верно, Умбратис? — Алеонт почувствовал необъяснимое жжение в области шеи сзади. Демон внутри него шевельнулся и словно бы пахнул жаром:
«Рагани. Подлая тварь! Лео, убей его!»
«Зачем?» — усмехнулся внутрь себя Алеонт.
«Потому что он хочет мое место! Потому что он хочет все, что было у меня. И не только у меня»
«Понимаю»
—
— Я бы сказала — желание обладать чужим, — ответил демон уклончиво и снова принял облик мужчины.
«Зависть» — подумал Алеонт про себя. Ибо он, кто договорился с демоном жадности, не хочет чужого: все, что он видит — уже его!
— Так что ты хочешь?
— Мы, духи и демоны, вне Разлома нуждаемся в сосуде. Опустоши свой, и я присоединяюсь к тебе! Что может дать тебе жалкий раб наживы? Старый, корявый, немощный Умбратис.
Умбратис внутри завыл бешенством.
— А что мне дашь ты? — не растерялся Алеонт, изо всех сил игнорируя собственного «соседа». Тот тут же гаркнул на носителя: ты еще торговаться будешь? С ним?!
— Свою силу поднимать мертвых. И, — демон невесомо коснулся волос спящего мага, — его силу. Магический исток, что присоединиться к твоему собственному могуществу.
Лео мотнул головой: о ритуалах, чтобы высосать магию других чародеев, он пока только читал. И не то, чтобы в современных учебниках.
Если бы… если бы это было возможно, стал бы он собирать соратников, вместо того, чтобы просто поубивать их и забрать себе их магию?!
— Как ты можешь перейти от него ко мне? Пытаешься меня надуть?
Демон закачал пальцем:
— Но-но-но! Я, может, завистник, но не лжец, — почти любовно проговорил демон. Его голос странным образом вновь стал похож на женский. — Прими меня. Стань моим вместилищем. И я разделю с тобой знание Дома Вечности, а ты со мной — силу и мощь. — Демон перебрал зеленоватыми пальцами, от которых в воздухе ненадолго зависли мерцающие прозрачные нити.
«Щенок, — рыкнул Умбратис из глубин Алеонта. — Что он о себе возомнил?!»
— Идет. — Лео распрямился и сложил руки на груди.
«Ты с ума сошел?!» — воскликнул Умбратис. А демон зависти напротив, расцвел, подлетел к Алеонту и немного навис:
— Тогда, печать? — спросил он о способе скрепить магическую клятву. Лео не стал размениваться словами: он поднял руку, сложил вместе большой палец и мизинец, трижды прочитал слова обета, добавив:
— Я стану твоим сосудом.
Демон зависти тут же повторил все жесты, потянулся вперед. Окутал печать на ладони мага эфемерной зеленоватой рукой и отскочил назад, ближе к спящему магу Блейну.
— Тогда я дам тебе знать, когда буду готов. А лучше — ты сообщи мне, как останешься в одиночестве, — сказал он, ощущая, как невидимая клятва жжет руку. Лео почувствовал то же самое.
— Думаю, — протянул демон зависти и указал на спящего, — вам лучше уйти. Скоро ему придется проснуться.
Алеонт кивнул и не стал задерживаться. Демон праздности Умбратис все обратную дорогу сыпал проклятиями, стенал и обвинял в предательстве.
— Это я вытащил тебя из той дыры! Я помог тебе! Я научил делать проходы в Разлом!…Я!…Я!…
Лео мужественно терпел и только перед самой дверью в спальню рыкнул под нос:
— Вечный, Умбратис, ты что, в самом деле держишь меня за дурака?! Помалкивай!
«И верь».
Демон замолчал. Но когда Алеонт вошел в общую спальню и присел на кровать, демон внутри буркнул:
«Я ведь на то и демон, чтобы знать: никому нельзя верить»
В королевском дворце Ирэтвендиля ночью царила суматоха. Владыка, облаченный в домашнее, трясся, расхаживая туда-сюда, ожидая, когда ему приведут «эту тварь».
«Тварь» привели быстро — рассвет еще не занялся, когда Тальваду, скрученную, приволокли. Удерживая женщину на коленях, стражники заламывали ей руки, не давая поднять голову.
— Что это значит, а?! ЧТО ЗНАЧИТ?! — верещал король.
Тальвада прикрыла глаза: кажется, это ей стоило бы спрашивать подобное. Что это, черт возьми, значит? Ее разбудили среди ночи, вытащив буквально из постели, чтобы доставить сюда. И кто расскажет, что здесь творится?
— Что ты молчишь?! — требовательно заорал старший принц. — Ну, давай, убеждай нас в своей невиновности! Опять скажешь, что ты не причем?!
— Знать бы еще, о чем речь, — прокряхтела Тальвада.
— О чем речь? — вытянувшись в лице, повторил король. — О ЧЕМ РЕЧЬ?! — Он рванулся к Тальваде и залепил тяжелую пощечину. Будучи правшой, король ударил женщину с той стороны, где ее лицо закрывала литая металлическая пластина. Шикнул, потряс ушибленную руку. С трудом подавил желание пнуть женщину в живот.
Наблюдая за неразумным поведением отца, наследный принц вышел вперед.
— Твои прихвостни, Тальвада, пробрались во дворец, чтобы убить короля!
Эльфийка приподняла голову, насколько вышло.
— Что? — Даже переспросить в такой ситуации выглядело уместным. — Что за абсурд?
— Абсурд — это то, что ты отказываешься признать вину! Твои грязные псины во всем сознались!
— Я не знаю, кто и в чем вам сознался, ваше высочество, — Тальвада сощурилась, не сводя взор с наследного принца, — но среди моих смотрителей нет никаких псин.
— Воры и убийцы! — взвизгнул король.
— Я не знаю, что здесь случилось, но ни я, ни мои подчиненные не причем! Смотрители Пустоты не ввязываются в политику!