Капля огня
Шрифт:
– Эта?
– Да, да!
– лихорадочно зашептала старуха.
– Так хочется прикоснуться к ней хоть на мгновение. Умоляю!
Подумав, Сашенька осторожно опустила безделушку в просительно скрюченные пальцы. Все равно рука привязана, так что ничего страшного произойти не может.
– Спасибо...
– бабка вцепилась в подвеску, самозабвенно принялась её ощупывать и гладить.
– Спасибо, милочка...
Девушку слегка покоробило слово "Милочка", ну да ладно, могла ведь и пальцы откусить. Она вспомнила, как вела себя старуха днем и как сейчас - огромный прогресс.
В коридоре послышались голоса, и Саше пришлось быстренько ликвидировать следы нарушения - она сунула косметичку в сумку и спрятала её в тумбочку. Потом, спохватившись, отобрала у пациентки подвеску и швырнула её туда же. Кажется, успела...
– Тс-с-с...
– приложила она палец к губам.
Старуха кивнула и закрыла глаза, делая вид, что спит.
Орландо сервировал ужин с рекордной скоростью - Вероника едва успела умыться и причесаться, а на её тарелке уже красовалась здоровенная отбивная с жареной картошкой, солеными помидорчиками и листьями салата.
Ничего не скажешь, день у неё прошел нескучно. И неизвестно ещё, что скажет Антония, когда узнает, что она вступила в альянс с Коровиным, а главное - с Реми, членом конкурирующего ордена. А с другой стороны, старая актриса так и не сказала ей всей правды о рубине. Почему? Настолько не доверяет или считает информацию излишней? При мысли об этом, Нике становилось обидно.
Но виду она не подавала, и хотя карлик требовал, чтобы она вначале поела, а затем только приступала к рассказу, все же девушка успела изложить основные этапы розысков ещё до чая. Антония слушала внимательно, изредка задавая вопросы, а когда дело дошло до Реми, обменялась с Орландо многозначительными взглядами. Затем оба уставились на шею Ники. Не понимая, в чем дело, та опустила глаза и увидела, что черная цапля на кулоне стала серебряной - ослепительной, словно её только что отшлифовали.
– Что это значит?
– растерянно спросила она, прикасаясь к блестящей птице.
– Я заменю амулет, - засуетился Орландо.
– Этот свое отслужил, можно выбрасывать. А означает это, душа моя, что кто-то вас сегодня весьма ловко обманывал, и, похоже, не раз.
Он полез в бюро и достал из него другой кулон - на этот раз черную прыгающую кошку-пуму.
– А сами-то вы меня не обманывали и ничего не утаили?
– рассердилась вдруг Ника, вешая на шею новое украшение.
– О ритуалах возрождения, о том, к примеру, что "Капля огня" имеет свойство возвращать молодость или, наоборот, старить того, кто к ней прикоснется во второй раз? Об ордене Феникса? Совершенно посторонний тип мне все это выкладывает, а вы все в партизан играете.
– Говорил я вам, сеньора, что нужно сразу было сказать все, как есть, - пожал плечами карлик.
– Ведь девочка сильно рисковала...
– Да ладно тебе, - отмахнулась Антония.
– Кто из нас не рисковал? Никуша, ты можешь еще раз подробно описать все, что произошло в театре? Когда именно и что.
– Я так поняла, что Анна Свидерко с утра пораньше явно помолодела и появилась на репетиции в самом радужном настроении. После чего начался обратный процесс, и около часа дня актриса представляла собой уже весьма пожилую особу, которую я имела сомнительное счастье видеть лично. В два её увезли в больницу. Насчет омоложения Ступина ничего не известно, но...
– Ника на минуту задумалась, что-то вычисляя, - но если тот дед - и есть Ступин, то у него все происходило почти синхронно. То есть, они оба хватались за рубин примерно в одно время.
– Два часа, - заметил Орландо.
– Цикл трансформации занимает примерно два часа. Значит, второе касание произошло около одиннадцати утра...
– Так быстро?
– Да!
– Тогда первое произошло около десяти... Ведь она не превратилась в грудного младенца, как этот самый... Петрович?
– Да, Петрович, - машинально подтвердила Ника. Кстати, этот тип у ва был под видом газовщика?
Она достала из кармана изрядно помятую фотографию, на которой лысоватый мужичок был изображен в компании с прорисованной зеленым фломастером коброй, долженствующей означать зеленого змия. Брезгливо взяв двумя пальцами снимок, Антония кивнула.
– Итак, Петрович вполне мог после контакта с камнем отправиться в мастерскую, - продолжала Ника, - где и омолодился до последней стадии, если можно так выразиться. Но тогда он прикоснулся к рубину немного раньше, чем остальные.
Тут Вероника замолчала, вдруг сообразив, что рассуждает обо всех этих немыслимых вещах в полной уверенности, что они действительно происходили. А что если это какая-то мистификация, затеянная для того... Для чего? Для того чтобы Антония на старости лет развлеклась, мороча ей голову? Такой вариант выглядел совсем уж диким и несообразным. Но она на всякий случай шепотом спросила:
– Скажите, а вы меня не разыгрываете? Это правда?
– Делать нам больше нечего, - возмутилась старуха.
– Между прочим, завтра прибудет Магистр и... остальные, так что нам самое время валять дурака.
– Но вы сказали - завтра к полночи, - удивилась Ника.
– В полночь я должна буду достать камень из шкатулки. И очень надеюсь, что он там будет. Теперь почти уверена. Только не думала, что его придется добывать из сумасшедшего дома.
– Фи, леди, - скривился Орландо.
– Не из сумасшедшего дома, а из психиатрического отделения. Кстати, я как-то туда однажды наведывался, помните?
Обе Романовских оторопело уставились на карлика.
– Не помню, - покачала головой Антония.
– И, тем не менее, я там был по вашему же поручению - Розалии Игнатьевне коробочку пьяной вишню в шоколаде относил.
– Ах, да... было такое. Ну и что ты хочешь сказать?
– А то, что вы сами понимаете - ситуация пиковая - в этой богадельне камень может побывать в руках уймы людей. Но это - днем, а ночью - вряд ли... Ночью они там спать должны. Так что лучше действовать прямо сейчас. Я гарантирую, что смогу проникнуть туда, а вы тем временем на стреме постоите.
– Откуда ты только набрался этих кошмарных выражений?
– мрачно вздохнула старуха.
– Но ты прав. Придется попробовать, иначе завтра ситуация может стать критической. Ещё кто-нибудь из психов сопрет камень...
– Если уже не спер.
– Типун тебе на язык!
Антонии встала и шаркающей походкой направилась в прихожую. От дверей обернулась:
– Ну что застыли? Едем!
– Прямо сейчас?
– растерялась Ника.
– Но ведь уже темно.
За окном вечерние сумерки уже сменились почти полной темнотой. На небе появились первые, самые крупные звезды.