Капля яда
Шрифт:
Папа расспросил меня о моей степени по психологии, и я углубилась в некоторые детали, рассказав ему, какие лекции мы прослушали на данный момент, давая ему понять, что мне понравилось то, что мы изучали. Это вызвало у меня безграничный интерес. Это была одна из тех тем, которые постоянно менялись из-за постоянного потока новой информации.
Я просто надеялась, что к концу четырехлетнего курса определилась бы с каким-нибудь карьерным путем, с чем угодно, лишь бы наверняка уехать из штата. Я бы даже глазом не моргнула при возможности уехать из страны и убедиться, что забрала с собой одну бесценную вещь.
Мама кашлянула. Один из тех гениальных способов привлечь внимание. Даже мой
— В этом году на Рождество было решено, что мы посетим мэрию на ужин из шести блюд со всеми другими семьями Наследия и некоторыми другими важными людьми.
Она небрежно отхлебнула из своего бокала, как будто это не она одним махом испортила Рождество. Черт возьми, мам.
Я сглотнула, не желая делиться своим мнением по этому поводу, потому что что бы это изменило? Делейни ныла по поводу того, что ей прихошлось бы наряжаться в уродливое платье, и я спрятала ухмылку от ее мини-бунта. Папа казался раздраженным. Я догадалась, что для него это тоже было большим сюрпризом.
— Когда именно это было организовано, Джулия? — папа бросил вызов, в его голосе звучал гнев.
Он никогда не был из тех отцов, который кричал на нас. Всякий раз, когда мы делали что-то не так, он заговаривал с нами, но по тону его голоса можно было понять, рассержен ли он, разочарован или расстроен, или даже счастлив. Мама, казалось, приняла вызов, расправив плечи. Мы с Делейни обменялись взглядами, и обе съежились, желая исчезнуть.
— Это уже давно разрабатывалось, если хочешь знать, — фыркнула она, как будто объясняться было досадным неудобством. — Ева — Это мама Адама, жена мэра — и я говорила об этом ранее в этом году. И теперь Милла вернулась домой, где ей самое место. Пришло время всем отмечать праздники так же, как это делали в Наследии до нас.
Она все еще недовольна моим отъездом, это старые новости, мам.
В Ист-Бэй было несколько старинных семей: Уэсты, Росси, Пенны, Лоуэллы, Дэвисы. Было еще несколько семей, но много лет назад они переехали, начав все сначала в совершенно новых штатах по своим собственным причинам.
Именно Наследие поддерживали процветание всего сообщества, создавая возможности для трудоустройства. Мы владели Ист-Бэй, и это не было претенциозно. Виды бизнеса, которыми управляли наши родители, были теми, которые находились у власти, и некоторые использовали их скорее для коррупции и жадности, чем к лучшему. Но это связывало их через семейную историю и авторитет, которым они пользовались в Ист-Бэй.
Я слышала истории о том, что некоторые поколения были близки, а другие — хладнокровными врагами. Поколение наших родителей, казалось, ладило довольно хорошо, некоторые больше, чем другие. Семья моего отца была унаследованной, когда мама вышла замуж, и он держался на расстоянии, появляясь только на тех встречах, которые были необходимы. Он оставался на своей полосе, ведя свой бизнес, не связываясь еще больше с другими нынешними лидерами. И хотя он понятия не имел о моей ситуации, я была бесконечно благодарна за то, что ему, казалось, не нравились определенные люди в этих семьях.
— Правда? — папа усмехнулся, вставая из-за стола и отбрасывая салфетку. — Думала ли ты о том, чтобы учесть в этом своего мужа или дочерей? Что мы, возможно, предпочли побыть дома, всей семьей, впервые за многие годы, только вчетвером, вместо того, чтобы скакать вокруг да около и вынужденно обсуждать дела и ненужные вопросы на празднике? Ты думаешь,
Он работал и обеспечивал, в то время как она с радостью снимала деньги с его кредитных карт в каждом доступном магазине и спа-центре. Мама не была ужасной, но, на мой взгляд, для родителя она неправильно расставляла приоритеты. Она хорошо вписалась в жизнь высшего общества, прекрасно играя свою роль и будучи идеальной женой-трофеем. Это заставило меня задуматься, что папа нашел в ней столько лет назад, что заставило его жениться на ней, потому что я не могла представить, чтобы он был влюблен в кого-то настолько поверхностного, какой она представлялась в наши дни. Они начали перебрасываться словами, и я отключилась от них.
У меня в кармане завибрировал телефон; я восприняла это как отвлекающий маневр и, извинившись, вышла. Делейни последовала моему примеру, и мы вышли из кухни, направляясь в гостиную. Я опустилась на один из диванов, достала телефон и ввела пароль, чтобы открыть сообщение.
Престон: Что ты делаешь?
Тот же вопрос, который я задала ему ранее. Я прикусила нижнюю губу, размышляя, должна ли я ответить или просто проигнорировать его. Игнорировать это было бы лучшим вариантом, самым безопасным вариантом — ответить означало бы открыть шлюзы и позволить тому, что с нами происходило, продолжаться. Мне хотелось хоть раз побыть жадной, эгоистичной, поэтому я отбросила свои сомнения и набрала ответ.
Милла: У моих родителей. Хочешь позже потусоваться в моем общежитии?
Престон: Да. Я буду около шести. Я возьму нам что-нибудь на вынос.
Милла: Хорошо.
— Ты думаешь, мы все равно должны пойти на Рождество, хотя папа и не хотел? — спросила Делейни.
— Боюсь, что так, — я громко вздохнула.
Это был один из немногих случаев, когда я видела, как он настаивал на своем с мамой. Но я могла гарантировать, что мы все равно пошли бы. Как будто она наложила на него какие-то чары. Я сморщила нос, понимая, как именно она его убедила бы. Фу. Мне было все равно, что мне девятнадцать. Мысль о том, что мои родители занимались сексом, вызывала у меня рвотные позывы. Неоднократно.
Я оторвалась от глубокого кресла, когда начали давить боли после занятий в тренажерном зале. Оставив сестру, я схватила свою сумку и направилась наверх, в отведенную мне спальню.
Я ненавидела находиться здесь, в этой комнате. Я выглянула в окно, заметив вдалеке домик у бассейна. Это вызвало воспоминания, которых я старалась избегать. Насилие никогда не происходило в пределах моей спальни. Нет, для него это было бы слишком просто. Он упивался тем фактом, что я слепо доверяла ему, наивно последовав за ним в домик у бассейна, расположенный в дальнем конце моего дома. Вне поля зрения.
Сняв пропотевшую одежду, я направилась в ванную и включила переключатель. Я подождала минуту, прежде чем встала под душ. Закрыв за собой дверь, я стояла под струями теплой воды, наклонив голову, позволяя ей облегчить боль в моем теле, пока мыла себя и свои волосы. Я переоделась в свежее нижнее белье, а также натянула обтягивающие синие джинсы-скинни, набросив на них мятно-зеленую футболку большого размера. Я высушила волосы полотенцем, позволив им высохнуть естественным путем.
Побросав все обратно в сумку, я рискнула спуститься вниз, крикнув "всем пока" и закрыла тяжелую входную дверь. Я скользнула в машину водителя и положила голову на подголовник, на мгновение закрыв глаза, когда он начал наше тридцатиминутное путешествие обратно в кампус.