Каприз
Шрифт:
Пуаро старался вспомнить точно, что она ему в то утро сказала. «Он всегда был дурным человеком. Он творит страшные вещи». А мужу, по словам Блэнда, она сказала: «Он убивает людей».
После всего, что случилось в Нэсс-Хауз, эти слова приобретают особое значение. Он убивает людей.
В день, когда Этьен де Суза прибыл в Нэсс-Хауз, там действительно было совершено убийство, возможно — два убийства. Миссис Фоллиат, однако, уверяла, что на мелодраматические сентенции Хэтти не следует обращать
Пуаро нахмурился, потом со стуком опустил руку на подлокотник кресла.
— Постоянно, я постоянно возвращаюсь к миссис Фоллиат. Ключ ко всей этой истории — она. Если бы я знал то, что известно ей… Хватит сидеть в кресле и размышлять. В Девоншир! К миссис Фоллиат!
Некоторое время Пуаро стоял у больших железных ворот Нэсс-Хауз. Он смотрел на извивающуюся дорогу и окружавший пейзаж. Лето прошло. Трепещущие желтые листья медленно опускались на землю. Совсем рядом травянистые берега разукрасились в розовато-лиловые тона. Пуаро вздохнул. Он невольно залюбовался красотой Нэсс-Хауз. Он не был большим любителем естественных пейзажей, он любил все нарядное и аккуратно подстриженное, и все же не мог не оценить дикой и в то же время мягкой красоты кустарников и деревьев.
Слева от него был знакомый домик с небольшой галереей. Погода была великолепна, и миссис Фоллиат могло не оказаться дома. Она могла быть где-нибудь в саду со своей корзинкой или уйти к друзьям. Друзей у нее было много. Здесь был ее дом. И не один десяток лет. Как это сказал старик на пристани? «Фоллиаты всегда будут в Нэсс-Хауз».
Пуаро негромко постучал в дверь. Через некоторое время внутри послышались шаги. Они показались ему слишком медленными, почти нерешительными. Дверь открылась, в ее проеме стояла миссис Фоллиат. Пуаро был поражен ее видом: перед ним стояла постаревшая и слабая женщина. Она смотрела на него пристально и недоверчиво.
— Месье Пуаро? Вы?
Ему показалось, что в ее глазах промелькнул страх. Но, может быть, ему лишь показалось?
— К вам можно, мадам?
— Ну, конечно.
Ока полностью овладела собой, вежливым жестом пригласила войти и ввела его в свою небольшую гостиную. Несколько хрупких фигурок на камине, в изысканных кружевных чехлах два небольших кресла, на столике — чайный прибор.
— Я принесу вам чашку.
Пуаро протестующе поднял руку.
— Ну, конечно же, вы должны выпить чашку чая, — отклонила она его протест.
Она вышла из комнаты.
Он снова осмотрелся. На столе лежало шитье с воткнутой иглой. У стены стоял книжный шкаф с книгами. На стене было несколько миниатюр и выцветшая фотография в серебряной рамке. На ней был изображен мужчина в военной форме с жесткими усами и слабым подбородком.
Миссис Фоллиат вернулась с чашкой и блюдцем в руке.
— Ваш муж, сударыня?
— Да. — Заметив, что взгляд Пуаро скользнул по стене, повыше книжного шкафа, словно ища новых фотографий, она резко сказала: — Я не люблю фотографий. Они заставляют жить прошлым. Нужно уметь забыть. Усохшие ветви нужно отсекать.
Пуаро вспомнил, как в первую их встречу, на берегу, она работала с секатором у кустарника. Тогда она тоже что-то говорила об усохших ветвях. Он смотрел на нее в задумчивости, стараясь оценить ее характер. Загадочная женщина. В мягких и тонких чертах ее внешности чувствовалось и нечто другое, что можно было бы назвать одним словом — безжалостность. Перед ним сидела женщина, способная срезать и выбросить сухие ветки не только из кустарника… из жизни — тоже.
Она села и налила ему чай.
— Молоко? Сахар?
— Три кусочка, пожалуйста.
— Вы меня удивили своим визитом, — сказала она, подавая ему чашку. — Признаться, я никогда не думала, что вы снова сможете оказаться проездом в наших краях.
— Я не совсем проездом, сударыня.
— Вот как? — Ее брови слегка приподнялись.
— В ваши края я приехал по делу.
Она все еще смотрела на него вопросительно.
— Отчасти — чтобы угидеться с вами, сударыня.
— В самом деле?
— Прежде всего — есть ли какие-нибудь новости о леди Стаббс?
Миссис Фоллиат покачала головой.
— Позавчера у корнуэльских берегов вынесло труп, — сказала она. — Джордж ездил туда, чтобы опознать его, но то была не она. Мне очень жаль Джорджа, — добавила миссис Фоллиат. — Напряжение ужасное.
— Он все еще верит, что его жена может быть живой?
Миссис Фоллиат медленно покачала головой.
— Я думаю, он больше не надеется. Ведь если бы Хэтти была жива, ей не удалось бы так долго скрываться от полиции и от прессы. Даже если бы с ней случилось что-нибудь вроде потери памяти, полиция непременно уже нашла бы ее.
— Пожалуй, да. Полиция все еще продолжает поиски?
— Вероятно. Я точно не знаю.
— Но ведь сэр Джордж больше не надеется?
— Он так не говорит. Правда, последнее время я не вижу его. Он большей частью находится в Лондоне.
— А о девушке? Выяснилось что-нибудь новое?
— Насколько мне известно — нет. Какое-то бессмысленное преступление, — добавила она, — абсолютно бесцельное убийство. Бедное дитя…
— Я вижу, вас все еще волнует это убийство, мадам.
Миссис Фоллиат с минуту или две но отвечала. Потом сказала:
— Когда человек стар, его всегда волнует смерть молодых. Для нас, пожилых, смерть кажется естественной, а у этой девчонки впереди была еще вся жизнь.
— И, возможно, не очень интересная.
— С нашей точки зрения, может быть, и не интересная, но для нее она была полна интереса.
— Хотя вы и утверждаете, что для нас, пожилых, смерть естественна, — сказал Пуаро, — умирать все же никому не хочется. По крайней мере — мне. Я до сих пор считаю, что жизнь очень интересна.