Капуста без кочерыжки (сборник)
Шрифт:
— Да, кстати, — как бы невзначай поинтересовался капитан, извлекая из незапятнанного плаща цвета беж уже знакомый читателю блокнот. — Не от Намазова ли случайно исходила сама идея мероприятия?
— Слушайте, что решает Намазов? — отвечал Шерхебель, преданно глядя в глаза капитану. — Идея была спущена сверху.
«Сверху? — записал капитан, впервые приподнимая бровь. — Не снизу?»
— Расскажите подробнее, — мягко попросил он.
Шерхебель рассказал. Безукоризненно выбритое лицо
— А где сейчас находится ваш командор?
— Занят, знаете… — несколько замявшись, сказал Шерхебель.
Капитан Седьмых оглянулся, прислушался.
— Ну что ж, — с пониманием молвил он. — Побеседуем, когда освободится…
Закрыл блокнот и, хрустя настом, пошел в сторону лесочка.
Из-за ствола березы выглянула вязаная шапочка «Адидас». Шерхебель облегченно вздохнул и снова что-то на себе перепрятал.
— Да что вы там все время рассовываете? — не выдержал электрик.
— А! — Шерхебель пренебрежительно шевельнул пальцами связанных рук. — Так, чепуха, выменял на расческу, теперь жалею…
Припрятанный предмет он, однако, не показал. Что именно Шерхебель выменял на расческу, так и осталось тайной.
Потом принесли стонущего Чертослепова.
— А тут давеча капитан приходил, — сказал Альбастров. — Про вас спрашивал.
Чертослепов немедленно перестал стонать.
— Спрашивал? А что конкретно?
Ему передали весь разговор с капитаном Седьмых.
— А когда вернется, не сказал? — встревожась, спросил Чертослепов.
Электрик хотел ответить, но его перебили.
— Я все понял… — это впервые за много дней заговорил Афанасий Филимошин. Потрясенные узники повернулись к нему:
— Что ты понял, Афоня?
Большое лицо Афанасия было угрюмо.
— Это не киноартисты, — глухо сообщил он.
Глава третья
Замдиректора Чертослепову приснилось, что кто-то развязывает ему руки.
— Нет… — всхлипывая, забормотал он. — Не хотел… Клянусь вам, не хотел… Пропаганда гребного спорта…
— Вставай! — тихо и властно сказали ему.
Чертослепов очнулся. Снежную равнину заливал лунный свет. Рядом, заслоняя звезды, возвышалась массивная грозная тень.
— Афоня? — не веря, спросил Чертослепов. — Ты почему развязался? Ты что затеял? Ты куда?..
— В Рязань, — мрачно произнесла тень. — Наших бьют…
Похолодеть замдиректора не мог при всем желании, поэтому его бросило в жар.
— Афанасий… — оробев, пролепетал он. — Но ведь если мы совершим побег, капитан может подумать, что мы пытаемся скрыться… Я… я запрещаю!..
— Эх ты!.. — басовито, с укоризной прозвучало из лунной выси, глыбастая тень повернулась и ушла в Рязань, косолапо проламывая наст.
В панике Чертослепов разбудил остальных. Электрик Альбастров спросонья моргал криво смерзшимися глазенками и ничего не мог понять. Зато Шерхебель отреагировал мгновенно. Сноровисто распустив зубами сыромятные узы, он принялся выхватывать что-то из-под снега и совать за пазуху.
— Товарищ Шерхебель! — видя такую расторопность, шепотом завопил замдиректора. — Я призываю вас к порядку! Без санкции капитана…
— Слушайте, какой капитан? — огрызнулся через плечо Шерхебель. — Тут человек сбежал! Вы понимаете, что они нас всех поубивают с утра к своему шайтану?..
— Матерь Божья Пресвятая Богородица!.. — простонал Алебастров.
Пошатываясь, они встали на ноги и осмотрелись.
Неподалеку лежала колода, к которой татары привязывали серого верблюда с четырьмя корзинами. Тут же выяснилось, что перед тем, как разбудить замдиректора, Афанасий отвязал верблюда и побил колодой весь татарский караул.
Путь из лагеря был свободен.
Босые, они бежали по лунному вскрикивавшему насту, и дыхание их взрывалось в морозном воздухе.
— Ну и куда теперь? — с хрустом падая в наст, спросил Альбастров.
— Товарищи! — чуть не плача, проговорил Чертослепов. — Не забывайте, что капитан впоследствии обязательно представит характеристику на каждого из нас. Поэтому в данной ситуации, я считаю, выход у нас один: идти в Рязань и как можно лучше проявить себя там в борьбе с татаро-монгольскими захватчиками.
— Точно! — сказал Альбастров и лизнул снег.
— Вы что, с ума сошли? — с любопытством спросил Шерхебель. — Рязань! Ничего себе шуточки! Вы историю учили вообще?
Альбастров вдруг тяжело задышал и, поднявшись с насга, угрожающе двинулся на Шерхебеля.
— Христа — распял? — прямо спросил он.
— Слушайте, прекратите! — взвизгнул Шерхебель. — Даже если и распял! Вы лучше посмотрите, что делают ваши родственнички по женской линии! Что они творят с нашей Россией-матушкой!
Альбастров, ухваченный за локти Чертослеповым, рвался к Шерхебелю и кричал:
— Это еще выяснить надо, как мы сюда попали! Небось в Хазарский каганат метил, да промахнулся малость!..
— Товарищ Альбастров! — умолял замдиректора. — Ну нехристь же, ну что с него взять! Ну не поймет он нас с вами!..
На том и расстались. Чертослепов с Альбастровым пошли в Рязань, а куда пошел Шерхебель — сказать трудно. Налетела метель и скрыла все следы.
Глава четвертая