Караоке для дамы с собачкой
Шрифт:
— Думаешь, стоит? Может, оставить его здесь?
— Не дури.
Я поднялась с табурета и направилась к двери. Ларионов заволновался.
— Детка, — позвал он жалобно, — не оставляй меня с ним. Говорю тебе, он псих.
— Оба хороши.
Лукьянов подошел, достал нож из кармана (Ларионов дернулся) и разрезал веревки.
— Отправляйся домой и придумай веселенькую историю, почему у тебя морда разбита. А если проболтаешься…
Я только хмыкнула. Конечно, проболтается. И Дед узнает, что меня с Лукьяновым по-прежнему связывает нежная дружба. Ладно бы только Дед. Но не оставлять же здесь начальника
— Мы уходим, — сказал Лукьянов. — А ты немного отдохни. Для своей же пользы.
— Сволочь, — ответил Ларионов и тут же оказался на полу вместе со стулом от мощного удара в челюсть.
— Не люблю, когда грубят, — заметил Лукьянов.
Он выключил свет и открыл входную дверь. Мы прошли через двор, я зябко поежилась, накинула капюшон куртки.
— На кой черт тебе понадобилось устраивать этот допрос? — спросила я тихо, не очень-то рассчитывая на правдивый ответ.
— Хотел, чтобы ты знала: я ее не убивал.
— Бедняга так напуган, что повторил бы все, что ты ему приказал.
— Какое недоверие к людям, — усмехнулся Лукьянов.
— Помнится, ты утверждал, что хочешь знать, кто убил Светлану. Теперь знаешь, и что дальше? Шофер в морге. Или у тебя теперь другая цель?
Он хохотнул, оставив мои слова без комментария, потом сказал:
— Ты злишься. — И в его голосе звучало довольство.
— Еще бы. Ты меня подставил.
— Я просто хотел, чтобы ты поскорее сделала выбор. Как видишь, в этой истории слишком много личного. Нравится тебе это или нет, но во всем, что происходит, есть твоя вина. Тагаев пакостит Деду, Дед мне, а все потому, что мы никак не поделим бабу. — Кажется, его это забавляло.
— Лукьянов, — я похлопала его ладонью по груди, — не считай Деда дураком. Сам легко можешь оказаться в дураках. Мой тебе совет: не стоит недооценивать противника. Лично я этого делать не собираюсь.
— А ты считаешь Деда противником? — развеселился он и язвительно добавил:
— Извини, но в это трудно поверить.
— Ты забыл, я на него давно не работаю.
— Зато вас связывает нечто больше. Старая любовь долго не забывается. В одном ты права, возвращаться домой тебе опасно. Я знаю надежное местечко. Поехали?
— На такси?
— На машине. Я ее у добрых людей позаимствовал.
Предложение ехать с ним меня слегка удивило. Если он хочет, чтобы я была рядом, значит, скорее всего, бумаг у него нет, но он рассчитывает найти их, для этого ему и нужна я. Он считает, что бумаги у Тагаева или у Деда. И как он надеется вернуть их? Ладно, посмотрим.
Мы прошли несколько метров по улице и юркнули в переулок. Здесь тоже было темно, но машину я видела. К сожалению, не только ее. Из темноты вынырнула неясная фигура, а голос сзади произнес:
— Подними руки и отойди от девчонки.
— Ну вот и наши друзья, — нараспев сказал Лукьянов и сделал шаг в сторону, поднимая руки. В тот же миг он толкнул меня, навалился сверху, а когда я упала, принялся палить. В ответ дважды выстрелили. Лукьянов вскочил и потянул меня за руку. Мы влетели в ближайший дом. Жильцы давно его оставили, но, на счастье, на двери остался засов, и Лукьянов успел его задвинуть перед носом наших преследователей. Впрочем, вряд ли речь шла о везении, он наверняка проверил все дома в округе и именно здесь оставил машину не случайно. Мы бежали, натыкаясь в темноте на брошенную мебель и прочий хлам. Парням придется огибать дом со стороны улицы, значит, у нас есть полминуты. Впереди мелькнул прямоугольник окна, к нему-то Лукьянов и стремился. Где-то рядом посыпались стекла. Не сумев открыть дверь, преследователи разбили окно. Мы уже были в комнате. Лукьянов ударил ногой по гнилой раме с остатками стекол, и она вылетела на улицу. Он вскочил на подоконник, выпрыгнул и повернулся ко мне, джентльменский жест, за что ему большое спасибо. Через секунду я тоже была на улице. Двое парней уже выворачивали из-за угла. Еще один грохотал сзади, на что-то натыкаясь во тьме дома. Из переулка напротив выехал джип, ослепив нас фарами.
— Не стрелять, — заорал кто-то, — девку заденем…
На улице нам не уйти. Это понимали и мы, и преследователи. Лукьянов бросился к складам. Это был акт отчаяния, но оказалось, соображал он лучше меня или подготовился заранее. Между двумя кирпичными зданиями был узкий проход, а дальше железные ворота.
— Давай наверх, — скомандовал Лукьянов и буквально зашвырнул меня на ворота, оттуда я благополучно свалилась в грязный снег. Он умудрился меня опередить. Мы бросились бежать вдоль забора, слыша, как сотрясаются металлические ворота, наши преследователи похвастаться хорошей физической подготовкой явно не могли и провозились у ворот гораздо дольше,
В этот момент из низкого сооружения по соседству высыпали человек пять мужчин, как видно, охрана складов. Кто-то пальнул для острастки, пригрозили милицией, и обе стороны вступили в переговоры. Так как орали они громко, но бестолково, охрана упорно не желала верить, что кто-то проник на их территорию. Наши преследователи злились еще больше и орали гораздо эмоциональнее.
В общем, шум стоял, хоть уши затыкай. Мы благополучно обогнули склады по кругу, но вместо того, чтобы преодолеть забор и убраться восвояси, залегли на плоской крыше строения, примыкающего к забору. Увидев мечущиеся внизу фигуры, я поняла, что Лукьянов поступил мудро: пока кто-то орал у ворот, объясняясь с охраной, остальные бегали вдоль забора со стороны улицы.
— Им это скоро надоест, — заметила я.
— Ага. И они уберутся отсюда.
— Вряд ли. Вызовут подмогу и все здесь оцепят, а мы либо пойдем сдаваться, либо замерзнем. — Я достала телефон.
— Что ты собираешься делать? — шепнул Лукьянов.
— Звонить в милицию, естественно. — Он только хмыкнул.
Звонок в милицию занял гораздо больше времени, чем я предполагала. Зато далее события начали развиваться стремительно. С двух сторон появились милицейские машины (думаю, кто-то позвонил еще раньше меня), а затем и «Хаммер» Тагаева.
— Твой дружок пожаловал, — усмехнулся Лукьянов. — Ты не шепнула ему, куда направилась?
— Если б ты думал это всерьез, вряд ли устроился бы по соседству. А вот мне следовало быть умнее. Порадовалась, что Вешняков избавил меня от твоих дружков, а о своих не подумала. И вот результат, лежу на крыше и мерзну.
— Значит, любовничек за тобой приглядывает?
— У нас тут такая веселенькая игра, — хмыкнула я. — Называется «Смотри в оба».
— Пока люди заняты, может, попробуем смыться? — внес разумное предложение Лукьянов.