Караоке для дамы с собачкой
Шрифт:
— Осторожно переворачивай ее.
Ну почему бы людям не оставить меня в покое? Поняв, что такого счастья не дождаться, я открыла глаза и увидела Тагаева, он сидел на корточках рядом и с большим недовольством разглядывал меня.
— Жива? — спросил он, презрительно вздернув губу.
— Вроде бы, — ответила я и сцепила зубы, чтобы не взвыть от боли. — Ты здесь какими судьбами? — проявила я любопытство, хотя в тот момент меня это интересовало меньше всего.
— Когда Вешняков отпустил этих придурков, мы решили присмотреть за ними.
— Не надо, — покачала я головой, а он продолжил:
— Опоздай мы на пару секунд, и к трупам прибавился бы еще один.
— А много трупов?
— Четверо этих и хозяин дома. Выглядит он так же паршиво, как и ты.
— Помоги подняться, — попросила я. — Ой, рука, рука… — взвизгнула я и пояснила виновато:
— Пальцы сломаны.
Свои возможности я опять переоценила: на ногах я стоять не могла. А еще очень боялась зеркала, не приведи господи сейчас себя увидеть. Сколько бы я ни потешалась над своими прелестями, но все же красотой дорожила. Все-таки куда приятнее ходить в красавицах. Тагаев поддержал меня за плечи.
— Осторожнее, — сказала я, — не то выпачкаешь свой роскошный костюм.
— Новый куплю, — буркнул он, глядя на меня с неодобрением. — Идти сможешь?
— Попробую.
И он повел меня к выходу под взглядами своих парней. Может, мне показалось, но взирали они на меня уважительно, хотя сии взгляды, скорее всего, стоило отнести на счет Тагаева.
Как мы дошли до машины, я даже не помню. Тагаев протянул мне мой мобильный, кто-то в суете раздавил его ботинком.
— Выброси, — отвернулась я к окну.
— Вызови врача, — сказал он недовольно парню, что устроился впереди, тот поспешно кивнул и стал звонить.
Я порадовалась, что меня оставили в покое, и дремала до тех самых пор, пока мы не остановились возле моего дома. Я попробовала выйти и свалилась в грязь. Тагаев помог мне подняться, достал ключи из кармана моей куртки и открыл дверь.
— Дальше я сама, — пробурчала я, очень надеясь, что он уйдет. Единственное, в чем я сейчас нуждалась, — остаться одной, лечь и по возможности не шевелиться. Может, тогда боль утихнет.
Тагаев моих надежд на оправдал. Втащил меня в гостиную, устроил на диване и ушел в ванную. Вернулся через пять минута аптечкой и началось врачевание.
— Что там с моей рожей? — спросила я.
— До свадьбы заживет, — заверил он. — Пальцы переломаны, тут без врача никак. Сильные ушибы грудной клетки. Сейчас полотенцем перетяну покрепче, будет легче.
Он усердно трудился, избегая моего взгляда, а я его. Сделал неловкое движение, я вздрогнула, он замер, наши взгляды встретились. Он смотрел на меня, тяжело смотрел и дышал тяжело. Точно не меня, а его избили.
— Он бы выстрелил, — сказал Тимур тихо. — Не успей я вовремя, он бы выстрелил.
— Возможно. Но я надеялась на лучшее. А тебе огромная моя благодарность. Не хотелось бы скончаться в столь юном возрасте.
— Заткнись, — перебил он и
— А у тебя что, по-другому? — не выдержала я. — Если кишка тонка, языком болтать не стоило.
Он сцепил зубы, лицо побелело, а я вдруг подумала, что сейчас он запросто может меня убить. И испугалась. Придурка, что крушил мне кости, не боялась, а сейчас внутренности свело от страха.
— Катись отсюда, — сказала я, закрыв глаза.
Он резко поднялся и ушел в холл. Но входная дверь не хлопнула, зато через двадцать минут в дверь позвонили, и очам моим предстал высокий мужчина средних лет в сопровождении все того же Тагаева.
— Ну-с, посмотрим, — сказал он деловито, из объемной сумки появился белый халат. Я готова была зареветь от жалости к себе, нет бы оставить человека в покое?
Но после двух уколов мне в самом деле стало легче. Я даже начала смотреть на жизнь с оптимизмом, чему способствовали слова врача: меня-то больше всего пугали зеркала, то есть моя физиономия, а он весело сообщил, что нож был тонкий, как бритва, порезы быстро затянутся, зашивать не надо, а значит, и шрамов не останется.
— Пальцы тоже ерунда, — продолжил радовать он. — Рука мне не нравится, надо бы сделать рентген. Наложу повязку, рукой пока особо не двигайте. На груди повязка наложена профессионально, — похвалил он Тагаева. — Думаю, все будет хорошо. Сейчас для вас главное отдых, — заверил он, и я была с ним полностью согласна.
Он наконец-то собрал свои вещи и направился к двери, пожелав мне всего хорошего. Я надеялась, что Тагаев уйдет вместе с ним, но он вскоре заглянул в гостиную.
— Хочешь чаю? — спросил он вроде бы виновато.
— Хочу, чтобы ты убрался отсюда.
— Тебя нельзя оставлять одну.
— Можно. Ты сделал даже больше, чем требовалось.
Меня начало клонить в сон, наверное, лекарство подействовало, и тут появился Вешняков. Тагаев совершенно спятил, позвонив ему, вот уж нашел сиделку.
— Та-ак, — грозно начал он, подходя ближе, перед этим немного пошептавшись с Тагаевым. Не знаю, что тот ему наплел. Неужто рассказал правду о том, как вытащил меня из дерьма? Это было бы довольно забавно. Впрочем, в настоящий момент Артема меньше всего волновало, как я оказалась на диване в столь плачевном виде, его расстраивал сам вид.
— Прежде чем ты начнешь топать ногами, — вздохнула я, — хочу предупредить: я уже практически ничего не соображаю.
— Было бы чем соображать! — взорвался Вешняков, нахмурился и спросил совсем другим голосом:
— Как ты?
— Хреново. Но есть шанс, что дальше будет лучше.
— Не будет, — покачал он головой. — Неужто ты не понимаешь…
— Все я понимаю, — пожаловалась я.
— Тогда почему?
Я кивнула, и он склонился к моему лицу, а я сказала тихо, чтобы не слышал Тагаев: