Карат. Чёрное сердце
Шрифт:
Холодный пот тут же выступил по всему телу и ладони стали холодными.
Черт!
Может показалось?
Замерев, я всматривалась в ночной мрак спящего коридора, выкручивая все свои чувства на максимум в попытках уловить что-либо: посторонний звук, запах, какое-либо движение в этой темноте, слыша, лишь как затравленно заколотилось мое сердце.
Меньше всего на свете я бы хотела, чтобы меня застали за подобным унижающем занятием мои братья!
Кровь прильнула к лицу, когда я села на кровати, понимая, что не могу просто лежать
Еще в раннем детстве я четко уяснила одну простую суть – нужно смотреть в глаза своему страху, пока он не стал сильнее тебя.
Наша спальня с Тайгой располагалась на первом этаже большого семейного дома мамы Зои, в котором было место абсолютно для всех. Как раз рядом со спальней малышей. И мы никогда не закрывали на ночь двери, чтобы услышать, если они проснуться и поспешить к ним. Сразу за нами была комната мамы Зои, а чуть дальше наша огромная кухня, которая в любое время суток была центром притяжения каждого Бера.
Все семейные пары располагались на втором этаже. Там же была и спальня папы, самая дальняя, по той простой причине, что мало кто мог выносить воистину королевский храп нашего отца.
Сапфир и Мишка жили отдельно в доме, который изначально строили для Ягоды и Янтаря, поскольку им было тяжело привыкнуть к большому количеству людей в одном месте, где всегда было крайне шумно и эмоционально.
Сумрак жил отдельно в городе Гризли, появляясь рано утром и уходя поздно ночью.
А Карат…этот Кадьяк с ядовитыми глазами пропадал неизвестно где, возвращаясь лишь изредка и не вдаваясь в подробности, где жил и как.
С той нашей последней неудачной вылазки в очередной клуб в поисках отца Микаэлы, Карата больше никто не видел.
Откинув покрывало и поправив на себе тонкую майку, в которой спала, я крадучись вышла из комнаты, напряженно вслушиваясь и стараясь убедиться в том, что мне всего лишь показалось.
Говорят, что у страха глаза велики, а у стыда они оказались ещё больше!
Проходя бесшумно мимо спальни малышей, я заглянула к ним, чтобы убедиться, что все крохи сладко спят и будут дружно сопеть до раннего утра, которое должно было наступить уже через пару часов, сворачивая в конце концов на кухню, чтобы тяжело и протяжно выдохнуть и потереть уставшие глаза.
Нет, поблизости никого не было.
Но это неприятное чувство внутри только усилилось и стало жечь горечью.
Я выросла в большой семье, где ни у кого не было секретов. Что бы не происходило вокруг, кто бы не ругался и что бы не чувствовал - все знали об этом в силу невероятной остроты обоняния Берсерков. Пусть часто это приводило к ссорам, а иногда заставляло нервничать, но все были максимально честны друг с другом.
Теперь же я чувствовала себя сродни вору….я чувствовала себя грязной и низкой, оттого что скрывала один маленький грязный секрет, который никак не выходил из головы и пустил этот непреодолимый яд в моем теле.
– Чтоб тебя!...
– прошипела я себе под нос в спящем доме, повернувшись
Не нужно было даже оборачиваться, чтобы понять, кто именно стоял за мной, потому что его аромат сложно было спутать с кем-то другим.
Реакция моего тела была быстрее хоть одной здравой мысли, когда я тут же отскочила от источника опасности, собравшись в единый комок из нервов и оголенных эмоций, словно меня пытались ошпарить открытым огнем.
Первый выпад Карата я отбила, когда кухню наполнил его мурлыкающий низкий смех, и в темноте комнаты сверкнули глаза, что казались почти черными, но я не позволяла себе расслабиться, сделав шаг назад лишь для того, чтобы встать удобнее в боевую позу.
– Хотел спросить, скучала ли ты по мне, детка, но теперь все вижу сам, - его широкая хищная улыбка была соблазнительной и заигрывающей, но я не поддавалась ей, сосредоточившись лишь на собственных импульсах и его скорости, которую человеческому глазу было и не заметить, - Тренировалась каждый день в мыслях обо мне?
Я не ответила, готовая просто зарычать, и снова отбивая его ладонь, которая тянулась ко мне, чтобы пустить яд по венам, от которого я так и не смогла избавиться до сих пор.
Карат снова рассмеялся, хмыкнув и выгибая брови:
– Совсем не дурно.
Вот только вечно мне не могло везти, и я не успела среагировать правильно на последний его выпад, с которым Карат оказался рядом, в этот раз не пытаясь зажать меня у любой плоской поверхности, а неожиданно хватая за руку, чтобы засунуть в рот мои пальцы, облизывая их и низко заурчав.
Дьявол!
Я дернулась всем телом, пытаясь вцепиться в него свободной рукой со стыдом и полным поражением понимая, что он учуял все то, что я так отчаянно и болезненно пыталась спрятать и позабыть, но видя лишь то, как пропасть в его глазах выросла сильнее, заполняясь тем жутким огнем крови Кадьяков, который мог спалить все на своем пути.
Карат схватил меня за скулы, притягивая к себе и склоняясь к моему лицу так, что наши губы почти соприкоснулись, выдохнув горячо и терпко:
– Это приятно, детка. Но это всего лишь начало.
Клянусь, я бы укусила его, если бы он сделал хоть еще одно движение в мою сторону, но мужчина неожиданно отступил, подмигнув и скрываясь за дверью кухни в темноте спящего дома.
Слыша его легкие шаги по лестнице вверх, я тяжело привалилась к дверце холодильника, посмотрев на собственную руку, где все еще ощущала прикосновение его языка.
Он вернулся, будь он проклят!
Покою и размеренной жизни конец…
2 глава.
О сне можно было забыть.
Как и о том, чтобы чувствовать себя уверенно и спокойно в стенах этого огромного дома, который стал родной и уютной берлогой для двух десятков Берсерков и их жен, вне зависимости от рода.