Каратель. Том 4: На острие
Шрифт:
Священник молча кивнул. Они вернулись в лифт и поднялись в жилой отсек. Макс ожидал увидеть в ней Хэлен и других обитателей Некрополя, но в пещере было пусто.
— Где все? — спросил Макс, озираясь.
— Вероятно, отправились в ратушу, — отозвался священник.
— Ратушу?
— Так мы называем дом, где собираемся для общих молитв.
— Я думал, это делают в церкви.
— Обычно да, но у нас здесь нет даже часовни. Идёмте.
Пастор Винсенто направился к зданиям, среди которых выделялось одно — самое большое, похожее на куб, увенчанный пирамидой. К нему вела каменная лестница, в которой было ступеней пятьдесят, но священник бодро преодолел их — словно шёл по ровной дороге.
Глава 60
Они с Максом вошли в зал, своды которого терялись в полумраке, а свет давали электрические лампы, вмонтированные в стены на расстоянии примерно пяти метров друг от друга.
Члены общины сидели за длинным пластиковым столом и тихо разговаривали. При появлении Макса и пастора они дружно поднялись, чтобы приветствовать их.
— Друзья мои! — обратился к ним священник, жестами стараясь утихомирить паству. — Нашему гостю и Хэлен необходимо подкрепиться, да и нам пора обедать. Поэтому предлагаю приступить к трапезе.
Возражающих не оказалось, так что Макса усадили за стол, а несколько человек отправились на кухню. Вскоре начали подавать еду — в основном полуфабрикаты, но было также несколько блюд из настоящих овощей, правда, довольно мелких.
— Мы выращиваем их сами в теплице, — объяснил пастор Винсенто, видя удивление Макса. — Получается не очень, но мы работаем над этим.
— Я думал, вы собираетесь молиться, — заметил Макс, следя за перемещением блюд.
Священник улыбнулся.
— У нас здесь не так много возможностей оборудовать обширные помещения с комфортом, так что приходится совмещать столовую, зал заседаний и церковь.
— А как же аскеза и всё такое? — спросил Макс, кивком поблагодарив Хэлен, передавшую ему миску с мелко нарезанным салатом.
— Мы не отшельники, — ответил пастор Винсенто. — И стараемся обустроиться с удобством.
— И я это всецело одобряю! — усмехнулся Макс, отломив кусок хлеба.
Через некоторое время он отложил столовые приборы и придвинул высокий пластиковый стакан, наполненный дистиллированной водой — огромной ценностью на Уране, особенно во время войны.
— Пастор Винсенто, — обратился Макс к сидящему по правую руку священнику.
— Слушаю вас.
— Вы ведь христиане, верно?
— Да, конечно, — пастор Винсенто слегка улыбнулся. — Мы верим в Иисуса.
— Тогда как вы можете служить египетским богам?
— Мы служим только одному Богу. Кроме того, вы ведь и сами знаете, что Ра, Гор и остальные существа, с которыми мы сотрудничаем, вовсе не боги. Это просто биороботы и компьютеры, созданные искримнянами.
— Но Хэлен говорила, вы совершали некие языческие ритуалы.
— Чтобы подготовить трансактор к вашему приходу. Я не знаю, как они действуют, но таковы были инструкции.
— Чьи? Ра?
— Именно его.
— И вы бросились выполнять распоряжения искусственного интеллекта? Компьютера?
Священник кивнул.
— Почему бы и нет? Если замысел Божий таков, что порождения искримнян должны стать орудием Господа, нам остаётся только подчиняться, верно?
— Но есть люди, которые верят и в других богов. Откуда вам знать, что и Христос — не андроид, созданный ксенами? Ну, или что-нибудь в этом роде.
— Я понимаю, что вы хотите сказать, — пастор покачал головой. — На самом деле не так важно, насколько реален Бог. Куда важнее, почему ты веришь в него. Ведь вера в Бога — это, по сути, желание его существования. Мы верим в Иисуса, потому что считаем его учение единственно правильным. А главное, мы любим его.
— Учение?
— Иисуса. Когда он спустился на Землю, то хотел, чтобы люди полюбили его и уверовали. Добровольно, без принуждения. Таким образом, в основе христианства лежит любовь. Мы верим в Христа, потому что любим его. Это не кажется вам правильным?
Макс промолчал. Он не знал, что ответить. Доводы пастора казались вполне логичными, но, не пережив того, о чём говорил проповедник, было трудно согласиться с ними.
— Я не настаиваю, чтобы вы отвечали, — улыбнулся пастор Винсенто, легонько похлопав Макса по руке. — К религии, как и к любви, нужно прийти добровольно, без принуждения. Это главное, чему нас научил Иисус. За это мы благодарны ему и за это его любим.
— Понимаю, — Макс сделал глоток воды. — Думаю, мне пора на отдых. Спасибо за обед, всё было чрезвычайно вкусно, — он поднялся из-за стола.
— Хэлен проводит вас, — пастор Винсенто кивнул женщине.
— Скажите мне ещё только одно, святой отец, — Макс обернулся на полдороге.
— Да?
— Вы верите в идеальный мир?
— Идеальный? — священник выглядел озадаченным.
— Именно так. В котором царят любовь, мир, гармония, счастье. Где всем, абсолютно всем, хорошо.
— А вам бы хотелось жить в таком мире? — пастор Винсенто внимательно разглядывал Макса.
— Очень хотелось бы!
— Мне тоже, — священник покачал головой. — Я так отвечу на ваш вопрос, — он сделал короткую паузу. — Мы живём в падшем мире. С тех пор, как Адам и Ева вкусили от древа познания и были изгнаны из Рая, все мы обречены на прозябание. Каждый в отдельности может спастись, но человечество в целом… — пастор Винсенто с сожалением развёл руками. — Боюсь, это уже невозможно.
— Спасибо за честный ответ, — проговорил Макс несколько резко. — До свидания.
— Постойте, — пастор Винсенто поднялся со стула. — Я хочу сказать вам кое-что ещё.
— Слушаю.
— Вам дан едва ли не самый удивительный дар, который может получить человек — знание об устройстве вселенной. Миллиарды умерли с мечтой приподнять завесу над тайной мирозданья. А вы заглянули за неё дальше, чем большинство ваших современников, — священник сделал короткую паузу. — Я завидовал бы вам, если бы несколько лет назад не понял, что есть вещи, которые важнее научных открытий и разгадывания тайн вселенной.
— Какие? — спросил Макс мрачно.
— Например, познание себя. И Бога. Но начинать следует с малого, ведь, не познав себя, как можно познать то, что тебя окружает? — пастор мягко улыбнулся.