Карательный отряд
Шрифт:
– Как у вас обстановка на перевале?
– Нормально. Провели все необходимые для штурма подготовительные работы. Осталось дождаться русскую колонну и уничтожить ее!
– Где Хашим определил место в бою лично тебе?
– На склоне. Я с воинами должен расстрелять автомобили, когда будут уничтожены БМП гяуров.
Карамулло поинтересовался:
– А где во время штурма будет находиться Хашим?
– Не знаю, но думаю, на самой гряде. Он под пули русских не пойдет. Оттуда, если что, и уйти в горы легко.
– Ты допускаешь, что Хашим способен на измену?
Рамазан ответил со злостью в голосе, и эту злость почувствовал Карамулло:
– Ради собственной шкуры и денег Хашим способен
– Мне кажется, ты просто ненавидишь своего начальника. Почему? Хотя можешь не отвечать. Я сам не доверяю ему. Поэтому решил сменить командование четвертой группой!
Рамазан напряженным голосом спросил:
– И кто встанет вместо него?
Карамулло усмехнулся:
– Тот, кто убьет Хашима! Но я желал бы видеть вместо него тебя! Однако так просто снять его я не смогу. Остается одно: убрать Хашима. Сможешь это сделать!
– Смогу!
– Мне по душе твоя уверенность. В общем, так! Убрать Хашима надо во время боя с русскими так, чтобы никто не заподозрил, что его убил кто-то свой! Один выверенный выстрел, и ты командир группы. Командование примешь на себя сразу же после гибели Хашима. Если кто-то проявит недовольство, я подтвержу твои полномочия.
Рамазан с угрозой произнес:
– Тот, кто проявит недовольство, последует за Хашимом!
– Ну, нет! Вот это я тебе запрещаю. Так ты мне всю группу расстреляешь. Кем командовать будешь?
Рамазан сбавил тон:
– Я все понял, саиб! Благодарю за доверие!
– Отблагодаришь делами своими. Как только решишь вопрос с Хашимом, сообщи мне! Лично мне! Вопросы, Рамазан?
– Нет вопросов!
– Да поможет тебе Всевышний, воин. Будущий заслуженный полевой командир.
– Аллах акбар, саиб!
Карамулло отключил связь.
Рамазан поднялся, привел себя в порядок. Он еще находился в каком-то ступоре. В ощущении нереальности происходящего. То, что ему предложили, было так неожиданно, и бандит находился в некоторой растерянности. Он должен убить Хашима. Занять его место. Это было заветной, тайной мечтой Рамазана, и вдруг Аллах словно услышал его. Сам Карамулло приговорил Хашима. Это значит, теперь только от Рамазана зависит его будущее. Командир группы – это не боец. Командир группы уже фигура в иерархии моджахедов. Командир группы имеет не только власть над людьми, пусть всего над несколькими десятками, но и получает денежное содержание намного выше, чем обычный моджахед. Выполнив приказ Карамулло, можно войти в окружение известного полевого командира. А там, глядишь, и Фархади. Возглавить собственный отряд, а еще лучше осесть в лагере подготовки моджахедов одним из начальников. И для этого надо всего лишь убрать Хашима, которому еще час назад Рамазан готов был безо всякого вознаграждения отсечь голову. Он завалит Хашима. Обязательно завалит. Главное, что тот не знает, какой приговор в отношении него вынес Карамулло. Вопрос, почему саиб приговорил одного из своих командиров? Где и когда тот перешел дорогу Карамулло? Но где-то перешел. И серьезно подставил саиба, иначе тот не был бы так строг. Надо узнать у Али-Омара, что предопределило решение Карамулло, чтобы самому не повторить ошибку Хашима. Да, Али-Омар расскажет, что стало причиной приговора. Но хватит мечтать. Надо дело делать. Сейчас нельзя показывать, что он, Рамазан, имел связь с Карамулло. Вести себя следует как послушный боец. Во время штурма колонны станет ясно, когда произвести тот единственный, такой нужный и саибу, и Рамазану, роковой для Хашима выстрел. А рука не дрогнет. Нет, не дрогнет.
Рамазан вернулся в балку. На спуске его вновь остановил Хашим. Тоже не спится шакалу. Все вынюхивает, и чего вынюхивает?
Хашим спросил:
– Ну как ты, Рамазан?
– Нормально! Но сходил впустую.
– Ты в бою не подведешь? Или мне заменить тебя?
– Не подведу! Да и кем ты меня заменишь? У тебя что, резерв есть?
– Мне не нравятся твои слова, Рамазан. Ты ведешь себя вызывающе. Что это значит?
Рамазан, поняв, что перегнул палку, извинился:
– Прости, Хашим, нервы. Это ожидание, да еще живот! Виноват!
– Ладно! Отдыхай пока. А заменить тебя мне есть кем.
– Кем же?
– Собой!
– Не стоит! Я с поставленной задачей справлюсь, даже если на меня навалятся все болезни сразу. В бою все исчезает, кроме ярости и неудержимого желания убивать! Ты это знаешь!
– Знаю! Отдыхай!
Рамазан прилег под куст, но, как ни старался, уснуть так и не смог. Мысли никак не успокаивались, кружились вокруг разговора с Карамулло.
Главарь же банды, передав станцию помощнику, сказал:
– Ну вот и поговорили с твоим человеком, Али-Омар.
Помощник уточнил:
– С вашим, саиб, человеком!
– Ну да, конечно! Надеюсь, Рамазан все правильно понял?
– За исключением одного: чем Хашим заслужил такую вашу немилость, что был приговорен к смерти. Но я ему все объясню при встрече. А также проинструктирую, ЧТО говорить в лагере, если его кто-нибудь спросит о рейде.
Карамулло кивнул:
– Хорошо! Я надеюсь на тебя!
– Может, сами начнем отход? – спросил Али-Омар. – А то десантники перекроют все пути, надолго в горах застрянем, если не окажемся в руках проклятых гяуров.
– Ты прав! Пора и нам отходить. Сколько ты при себе оставил человек?
– Шестерых! Самых лучших!
– Хоп! Через пять минут начало марша!
Помощник поклонился:
– Слушаюсь, саиб!
Ровно через пять минут отряд из восьми человек, вытянувшись в колонну по одному, пошел на подъем одного из многочисленных перевалов Тургунской горной системы, взяв курс на квадрат… откуда дорога вела в Пакистан, в лагерь Фархади, расположенный недалеко от Чевара.
Выспаться офицерам мотострелкового полка не удалось. В 14.30 их поднял посыльный штаба войсковой части, куда они прибыли за грузом. Молодой солдат сообщил, что старших лейтенантов Баженова и Залепина, а также прапорщика Гуагидзе срочно вызывает полковник Никитин.
Залепин чертыхнулся:
– Ну не блядство? Обещал же полкан полноценный отдых. Куда там! А мне, мужики, такой красивый сон приснился!
Баженов, одеваясь, спросил:
– И что за сон, Игорек?
– Сказка, Серега! Короче, будто я на море отдыхаю. Лежу на песочке, солнышко пригревает, а вокруг голые бабы. И не клуши или жлыги какие, а красавицы длинноногие с аккуратными попками и сиськами встояк. За пляжем кабинки, но не для переодевания, а такие большие. Я, понятно, любуюсь девками. Тут ко мне одна и подсаживается. Спрашивает: «Изголодался, поди, по женской ласке в Афгане?» Я: «Понятно, изголодался, а что, может утолишь голод боевого офицера?» Она длинные светлые волосы назад откидывает и отвечает: «Почему нет? Для афганца все что угодно». Ну я сразу в лоб, – куда, мол, пойдем? Она на кабинки и показывает. «А вон туда. Специально для этого дела стоят». Поднимаюсь, она меня под руку и ведет к одной из кабинок. А внутри, прямо на песке, кровать двуспальная, зеркала по периметру, кондер, музон спокойный играет, на столике пойла разного бутылок десять. Девка поворачивается, сиськи вразбег и колышутся, соски слегка дрожат. Я за сиськи. Она плавки с меня начинает стаскивать, а тут стук в дверь, и… разрешите, товарищи офицеры… тьфу, черт! Убил бы этого посыльного.