Кареглазая моя
Шрифт:
— Папа, пойдем туда! Я хочу посмотреть! Папа! Папа…
— Попридержи коней, сынок, — Джек потрепал сына по голове. — Еще не все готово.
— Эйвери, — при виде меня воскликнула Элла, — какую потрясающую работу вы проделали! Я как раз говорила Софии, что у нас словно бы открылся Диснейленд.
— Очень рада, что вам нравится.
— Я больше никогда не буду устраивать без вас вечеринки. Можно держать вас на абонентской плате, как адвокатов?
— Можно, — выпалила София.
Рассмеявшись, я опустила взгляд на младенца на руках Эллы. Прелесть, а не малыш: пухлый, с
— Кто это? — спросила я.
— Это моя сестра Миа, — ответил раньше Эллы маленький мальчик, — а я Люк, и я хочу пойти на вечеринку!
— Скоро будет готово, — пообещала я. — Сможешь пойти первым и все посмотреть.
Решив, что именно он должен всех познакомить, Люк показал на ближайшую пару:
— Это моя тетя Хейвен. У нее большой животик. Там ребеночек.
— Люк… — начала было Элла, но он важно продолжил:
— Она ест больше, чем дядя Харди, а дядя Харди может съесть целого динозавра.
Элла хлопнула себя по лбу.
— Люк…
— Однажды я съел динозавра, — сказал Харди Кейтс, опускаясь на корточки. Он был крупным, крепкого телосложения привлекательным мужчиной, и таких голубых глаз, как у него, я не видела никогда.
— Давным-давно, когда я был мальчишкой, мы отправились с друзьями в Пайни-Вудс в поход. Там, в русле высохшего ручья, мы стали охотиться на броненосцев и тут увидели большую фигуру, которая двигалась среди деревьев…
Люк восторженно слушал небылицу Харди: как они гнались за динозавром, заарканили его и в конце концов пожарили на вертеле.
Несомненно, перспектива жениться на единственной дочери в семье Тревисов могла бы отпугнуть многих. Но Харди Кейтс не был похож на легко пугающегося человека. Бывший бурильщик, он основал собственную нефтедобывающую компанию, которая приходила на оставленные другими, более крупными компаниями якобы истощенные месторождения. И очень успешно добывала там нефть. Элла описала его как трудолюбивого и хитрого, скрывающего свои чрезмерные амбиции за большим количеством непринужденного обаяния. Харди всегда кажется таким учтивым, продолжала Элла, что люди обманывают себя, думая, что знают его, даже если это было не так. Но в одном все Тревисы были единодушны: Харди до умопомрачения любит Хейвен и умрет за нее. По словам Эллы, Джек даже в шутку утверждал, что он почти сочувствует парню — нелегко, когда такая кроха, как Хейвен, вьет из тебя веревки.
Я протянула руку Хейвен. Утонченная, миловидная, с темными изогнутыми бровями, она определенно принадлежала той же породе, хотя была настолько стройнее и меньше своих высоких братьев, что казалась половинной версией. Срок у нее уже был очень солидный, лодыжки распухли, а живот казался таким тяжелым, что я едва не поморщилась из жалости.
— Эйвери, — сказала она, — очень приятно с вами познакомиться. Спасибо, что взялись за мою вечеринку.
— Мы отлично провели время. Если есть что-то, что мы могли бы сделать, дабы улучшить ее, обязательно мне скажите. Принести вам лимонад? Воду со льдом?
— Нет, я в порядке.
— Ей постоянно нужно что-нибудь пить, — сказал Харди, подходя к жене. —
— В одно и то же время? — спросила я.
Хейвен насмешливо улыбнулась:
— По всей видимости, да. Кто знал, что такое возможно? А мы только приехали с моего еженедельного осмотра. — Она прислонилась к Харди, и улыбка расползлась по ее лицу. — У нас будет девочка!
Люк скривился от отвращения:
— Фууу…
Среди хора поздравлений я вдруг услышала знакомый глубокий голос:
— Это хорошая новость — нам нужно больше девочек в семье. — Мое сердце забилось быстрее, когда в комнату вошел Джо, худощавый и мускулистый, в пляжных шортах и голубой футболке.
Он подошел прямо к Хейвен и осторожно сгреб ее в объятия. Не отпуская сестру, протянул руку Харди.
— Давай просто надеяться, что она будет похожа на маму.
Харди усмехнулся.
— Никто не надеется на это больше меня. — Их рукопожатие продлилось еще пару секунд, как у хороших друзей.
Джо с любовью посмотрел на Хейвен:
— Как ты, сестричка?
В ее ответном взгляде читалась досада.
— Когда меня не тошнит, я умираю от голода. Все болит, настроение скачет туда-сюда, выпадают волосы, и за прошлую неделю я посылала бедного Харди за куриными наггетсами по меньшей мере раз шесть. В остальном все прекрасно.
— Я не против покупать тебе куриные наггетсы, — заверил ее Харди. — Но смотреть, как ты ешь их с виноградным желе… вот это тяжело.
Рассмеявшись, Джо скорчил рожу.
Элла принялась расспрашивать будущих родителей о посещении врача, Джо же подошел ко мне, наклонился и поцеловал в лоб. От прикосновения его губ, от его легкого дыхания волна возбуждения прошла по моей спине. После наших долгих бесед я должна была чувствовать себя спокойно рядом с ним, но я волновалась и странно стеснялась.
— Насыщенный день? — спросил Джо.
Я кивнула.
— С шести утра на ногах.
Наши пальцы переплелись.
— Могу чем-то помочь?
Не успела я ответить, как прибыли другие члены семьи. Гейдж, старший среди братьев, был столь же высок и силен, но по сравнению со сражающим наповал обаянием Джека и Джо вел себя спокойнее и сдержаннее. Необычные светло-серые глаза — светлая радужка в более темном ободке, — приковывали внимание.
Жена Гейджа, Либерти, была привлекательной брюнеткой с приветливой теплой улыбкой. Она познакомила меня с их сыном Мэттью, мальчиком пяти-шести лет, и своей младшей сестрой Каррингтон, прелестной белокурой девочкой-подростком. Все говорили и смеялись одновременно, ведя сразу несколько бесед.
Даже не знай я ничего о Тревисах, я бы мгновенно поняла, что они сплоченная команда. Это было видно и чувствовалось по тому, как они общались — с осведомленностью людей, знающих распорядок и привычки друг друга. Истинная привязанность между ними бросалась в глаза. Отношения их — не из тех, к которым относились бы пренебрежительно или которые принимали бы как должное. Не зная, каково это — входить в подобную группу или даже нечто отдаленно похожее, я была и очарована, и настроена скептически. Как можно сохранить самого себя в такой семье?