Карл, герцог
Шрифт:
– Сир д’Эмбекур, спрячьте оружие. Вы нарушаете обычаи переговоров.
Маршал не возражал. Он недвусмысленно выразил свой протест итальянцу, а вызвать его на поединок всё равно ведь не мог – Джамбаттиста едва ли был дворянином соответствующего ранга. Совесть д’Эмбекура успокоилась и меч вернулся ножнам.
– Так Вы согласны?
Карл чувствовал, что старикан его сильно пиявит. Пожалуй, такой может высосать человека без остатка дня за три.
– Конечно нет. У меня на это сорок девять причин. Но я не приведу ни одной. Вы арестованы. Именем Его Святейшества приказываю Вам и Вашим людям сложить оружие.
– Вы
Рев ливня дорос до критической отметки. В нем уже терялись краткие гласные и оттенки интонаций. Карл и Джамбаттиста, застывшие в креслах и насмерть перепуганные, перебрасывались титрами немого кино.
– А я как лицо, наделенное всей полнотой и светской, и духовной власти над территорией, где квартируется крестоносное воинство, заявляю, что располагаю правом свободы и имущества над любым нобилем вплоть до принца крови или выборного монарха!
Карл плохо слышал себя, но он знал – это неважно. Совершенно неважно. Важно не ошибиться ни в одном параграфе, ни в одном слове. Иначе всё.
– Ваша власть получена Вами на срок крестового похода из рук папы, а семья Колонна имеет особые привилегии над Остией на вечные времена. До второго потопа. До Армагеддона.
– Срок действия и давность привилегий не входят в наше рассмотрение. Именем Его Святейшества. Приказываю. Сдать оружие.
– Его Святейшество – чужеземец в наших краях. Он испанец, вестгот. По древним законам Рима должность верховного понтифика не может принадлежать не гражданину. А гражданин не может не быть римлянином.
– Ложь. Со времен диктатуры Суллы гражданином Рима может быть любой латинянин. Со времен домината Диоклетиана – любой рожденный в империи. Испания была покорена ещё до Помпея и с тех пор всегда принадлежала империи. Следовательно, испанец имеет право на верховный понтификат.
Черный цеппелин грохотал прямо над головой. Струи дождя сплетались в водяные бичи и вырывали из стен замка цельные куски кирпичного мяса.
– Королевство вестготов отложилось от империи одним из первых. Там процветала арианская ересь. За это вестготы были покараны нашествием сарацин. Из кары явствует и состав преступления. Следовательно, вестготы преступники и еретики. Но папа не может быть преступником и еретиком. Алонсо де Борха – не папа, а самозванец.
Это были уже не аргументы, а белиберда. Старик спекся.
– Страдания не всегда ниспосылаются как кара Божья, но и во испытание веры. Вспомни Иова, разрази меня гром! – Карл вскочил на ноги и притопнул.
– Книга Иова не включена в канон! – Джамбаттиста тоже вскочил на ноги. И, чуть поколебавшись, добавил с расстановкой:
– Разрази меня гром.
Он явно полагал себя победителем.
Молния – идеально ровная, словно луч боевого лазера, и ослепительная, словно Солнце – пробила крышу цитадели, прошла через потолок глухого зала, вошла в темя Джамбаттиста, вышла из его промежности и ушла в пол. Таким глава семьи Колонна запомнился Карлу навсегда: светящимся изнутри, как океаническая креветка, и приблизительно так же пахнущим.
Замок был расколот
Штормовой ветер вперемешку с мальстримами ливня ворвался в зал, срывая огонь с факелов, ослепляя и без того ослепленных людей, увлекая опустевший трон хозяина в гущу молодых Колонна.
Плотина, отделявшая ров с кольями и собаками от Тибра, уже давно рухнула. Вонючие струи великой римской клоаки кружили вокруг цитадели, вырвавшись из каменного ложа. Склоны холма поползли неопрятными пластами глиняной лавы. Цитадель вздрогнула, как торпедированный корабль, и начала тонуть. Северо-восточная часть – нос корабля, юго-западная – корма корабля. А капитан корабля в астрале.
В трезвом уме и здравой памяти продолжали находиться шестеро – Карл, Жануарий и швейцарцы. Хотя голосили и они.
Д’Эмбекур и герольд провалились вниз вместе с куском пола – оказывается, всё время переговоров они простояли на замаскированном каменном мешке.
Один работающий факел Карлу всё-таки достался, и граф, присвечивая им, вывел своих людей прочь из зала, на лестницу. Двух Колонна, которые оказались на их тонущей половине, зарубили швейцарцы, потеряв одного своего, а ещё двух, попытавшихся перепрыгнуть трещину, прибрало Провидение. Колонна очень хотели зарубить Карла. Да вот не судьба.
Лестница, совсем недавно приводящая на первый этаж, теперь вела под воду. Пол под ногами продолжал крениться и дрейфовать на юго-запад со скоростью семь узлов. Бурая жижа лизнула сапоги Карла.
Другого выхода не было. Справа находилась глухая стена. Сверху – потолок. Архитектура цитадели была рассчитана на то, чтобы превзойти в подлости любого подлеца, а не на то, чтобы разъезжать по периметру замка на трехколесном велосипеде.
– Что будем делать!!!??? – спросил Карл у Жануария.
– Не знаю!!!!!! – честно признался тот.
На это Карл не рассчитывал. Тоже мне чудотворец. Держаться на ногах было почти невозможно. Вода доходила графу до колен.
Всех спасла святая простота одного швейцарца, который догадался проверить стену, сложенную из метровых кирпичей, на прочность. Он подошел и двинул в неё, как тараном, рукоятью меча, схватившись за лезвие руками в незаточенной первой трети.
Кирпич подался. На толщину лезвия приблизительно. Но всё равно – тут уж все выместили на кирпиче свои неотмщенные эдипальность, и доэдипальность, и родовые травмы, и выразили со-чувствование мировой трагедии, и изъявили волю-свершиться, и только Жануарий бездействовал, потому что в толчее возле кирпича ему не нашлось места.
Жануарий изучал свои ладони, с которых эссенция мирового потопа смыла стигматы веры, подлинные, не акварельные стигматы. Жануарий плохо понимал причину этой перемены. А когда понял, то не знал, возрадоваться ему или взвыть.
Смекнув, что плыть сейчас придется далеко, Жануарий снял с шеи заветный ключик и отомкнул замок на своей сорокафутовой цепи. Грохот сброшенных оков растворился в громокипении стихий.
Вместе с вылетевшим кирпичом рухнула вся стена. В воде меньше чувствуется боль и действует солидная сила Архимеда. Воды было уже по подбородок и каменюки, простучавшие швейцарцам по ногам, показались пенопластовыми.