Карл Великий: реалии и мифы
Шрифт:
Конунг был очень весел.
Мальчик рос и, когда пришло время, он стал очень достойным мужем» (Круг Земной, 272–273; IF, XXVII, 209–211).
В литературе не раз высказывалось мнение, что происхождение имени Магнус в Скандинавии именно таково, каким его описал Снорри Стурлусон, т. е. от прозвища франкского императора Карла Великого — (Carolus) Magnus (см.: Yonge, 166; Naumann, 154–155; Hellquist, 619; Cleasby, Gudbrandr Vigfusson, 408; Aschehoug og Gyldendals leksikon).
Исследователи, придерживающиеся иного взгляда, впрочем, тоже не отрицают, что возникло имя из латинского прозвища magnus, "великий". Считается, что самый ранний известный носитель этого имени — епископ и мученик, святой Магнус, который был убит при преследователе христиан римском императоре Деции (249–251) и день гибели которого, 19 августа, отмечается датской церковью. Много других мучеников и святых носит то же имя, например, баварский апостол Св. Магнус, умерший ок. 750 г. (день этого святого — 6 сентября) (см.: Knudsen, Kristensen, 1:2, 886–887).
В Скандинавии, напротив, имя Магнус — светское (Janzen, 140). Имеются свидетельства того,
Доказательств того, был или не был Магнус назван в 1024 г. в честь Карла Великого (742–814), у нас нет и — до обнаружения новых источников — быть не может. Единственный автор, об этом сообщающий, — Снорри Стурлусон, 1220–1230 гг. История Снорри, впрочем, красива сама по себе. Она — в духе прядей об исландцах — характеризует взаимоотношения норвежского конунга (Олава) и находчивого исландца (скальда Сигвата); демонстрирует место и роль скальдов при дворе норвежских конунгов. Кроме того, она, со всей очевидностью, отражает отношение к Карлу Великому в среде образованных норвежцев и исландцев рубежа XII–ХIII вв. Она лишний раз подтверждает тот факт, что с конца XII в. — когда был осуществлен перевод хроники Псевдо-Турпина, когда писал свою хронику норвежский монах Теодорик, называвший Карла «победоноснейшим и средь выдающихся мужей превосходнейшим» (Theodricus, 59) — до конца XIII в., когда окончательно сформировалась в Исландии «Сага о Карле Великом» [46] и стали записываться исландские анналы [47] , — популярность Карла Великого в ученых кругах, к каковым принадлежал и Снорри, была весьма высока. Что же касается имени Магнус, то я склонна считать, что известное викингам и воспринимаемое ими как имя христианское, оно было дано Олавом Харальдссоном, будущим Олавом Святым, крестителем Норвегии и всего Северного мира, своему единственному сыну именно с осознанием христианской сущности этого имени, с желанием внести новую, христианскую, струю в череду дохристианских имен рода Харальда Прекрасноволосого (ср. в приведенном выше тексте Снорри: Ekki er pat vart oettnavn — "У нас в роду не было такого имени").
46
«Karlamagnus saga» — собрание прозаических переводов текстов о Карле Великом, большей частью chansons de geste. Эти французские тексты в большинстве своем восходят к XII в., хотя утерянное «Жизнеописание Карла Великого», используемое в начале и в конце саги, в свою очередь основанное на chansons de geste, — относится лишь ко второй трети XIII в. Исследователи считают, что тексты были переведены в XIII в. (возможно, лишь включенный в сагу перевод хроники Псевдо-Турпина был осуществлен незадолго до 1200 г.). Неясно, где осуществлялся перевод, — в Исландии или в Норвегии. Сохранившиеся версии — исландские: фрагмент XIV в. и две рукописи ок. 1400 г. или несколько более позднего времени. Шведский перевод отдельных частей саги был выполнен также ок. 1400 г.; сокращенный датский перевод — в XV в.
47
Анналы начали записываться в Исландии с конца XIII в. Практически все дошедшие до нас тексты не старше 1300 г. Все они восходят к одной общей редакции, значительная часть информации которой так или иначе воспроизводится в каждом тексте. Они имеют единую хронологическую систему и общие источники. Карл Великий упоминается в шести погодных статьях (IA). Под 741/742/743 гг. говорится о его рождении («Кашlus magnus natus est»). Под 769/770 гг. — о начале правления Карла и продолжительности его правления («Karolus magnus filius Pipini diuisio post patrem regno cum Karolomanno fratre suo regnare cepit. et. xlvi. an regnauit. quorum. iij. cum fratre. postea solus. xliij»). Под 772/773 гг. — о покорении Карлом Италии («Karlamagnvs konvngr vann Italiam»). Под 798/800/ 801/802 гг. — о коронации Карла («Karolus magnus rex Francorum Pippini regis filius Romanorum imperator consecratus est a Leone pappa. Anno regni sui. xxxiii. sicque imperauit. xiij an»). Под 814/815 гг. — о смерти императора («f Karolus magnus imperatoris»). Под 986 г. — о том, что после Людовика правление во Франции перешло к потомкам императора Карла Великого. Под 1258/1259 гг. — рассказ, записанный со слов архиепископа Фольки из Уппсалы, о том, что некие проповедники встретились в том году в Брюгге во Фландрии с человеком, который когда-то служил конунгу Карлу Великому («hafoi {ijonat Karlamagnusi konungi foroum daga»).
Значимость имени Магнус иллюстрирует одна ремарка из «Саги о Сверрире». Прежде чем ее привести, однако, следует сказать несколько слов о самой саге. Сага рисует события последней четверти XII и начала XIII в. — периода так называемых «гражданских войн», периода борьбы между знатью, ставленником которой на престоле был конунг Магнус V Эрлингссон, и самозванцем Сверриром, поначалу опиравшимся на поставленных вне закона выходцев из низов, прозывавшихся берестениками (birkibeinar). Сверрир, священник, выходец с Фарерских островов, выдавал себя за потомка норвежского конунга Сигурда Харальдссона по прозвищу Рот и настаивал на том, что пользуется непосредственным покровительством Св. Олава. В результате многолетней кровопролитной войны Сверриру удалось завоевать престол и власть в Норвегии. В «Logmanns-annall» под 1184 г. читаем: «Гибель конунга Магнуса Эрлингссона. Сверрир правил после этого восемнадцать лет» (IA, 254), т. е. до 1202 г. В 1194 г., как сообщается в большинстве исландских анналов, Сверрир был коронован (IA, 22, 62, 121, 181, 254, 324).
Из Пролога к саге следует, что ее начало написано на основании того труда,
«Здесь начинается сага и говорится о тех событиях, которые недавно произошли и еще не изгладились из памяти людей, рассказывавших о них, — повесть о Сверрире конунге, сыне Сигурда конунга сына Харальда. Начало повести списано с той книги, которую писал аббат Карл, сын Йона, а сам Сверрир конунг говорил ему, что писать (en у fir sat sialfr Sverrir konungr. Ok red fyrir hvat rita skylldi). Но этот рассказ доведен не далеко» (Сага о Сверрире, 7; Sv. s., 1).
48
Карл Йонссон был аббатом в 1169–1181 и 1190–1207 гг.
Участие конунга в написании саги, нехарактерное для исландско-норвежской ситуации в целом, в случае со Сверриром легко объяснимо: ведь ему, самозванцу на норвежском престоле, чье право на престол вызывало бесконечные сомнения и постоянно оспаривалось, просто необходимо было взять под контроль формирование саги о нем самом и представить в ней свою биографию в желаемом для него свете (ср.: Гуревич, 190).
В одной из начальных глав саги пересказывается сон Сверрира, записанный с его слов («Сверрир так рассказал о сне, который ему однажды приснился…») и, безусловно, наполненный определенным символическим смыслом. Во сне Сверрира происходит хронологическое смешение персонажей: он видит себя приехавшим в Норвегию во время распри между конунгами Олавом Святым (1014–1028) и Магнусом Эрлингссоном (1162–1184). Подобное в снах случается нередко, однако именно это соединение конунгов представляется неслучайным: ведь Магнус Эрлингссон, первый коронованный (в 1163 г.) правитель Норвегии, объявил себя (в «Письме о привилегиях Тронхеймской церкви») наместником и вассалом (vicarius et ab ео tenens) Олава Святого (NGL, I, 442–444), который признавался святым покровителем Норвегии и perpetuus rex Norwegioe (HN, 109). Самозванец Сверрир, выдававший себя за сына конунга Сигурда Харальдссона и правнука Магнуса III Босоногого, будь он таковым, имел бы больше прав на норвежский престол, нежели Магнус Эрлингссон, поскольку тот, в отличие от него, был правнуком Магнуса Босоногого не чисто по мужской линии, а через внучку Магнуса Босоногого Кристин, дочь Сигурда Крестоносца.
Собственно говоря, эта мысль и развивается в дальнейшем изложении сна Сверрира. Там рассказывается, что после не долгих колебаний Сверрир решил принять в распре сторону Олава Святого, поехал к нему и был там хорошо принят.
«После того, как он недолго там пробыл, однажды утром, как ему снилось, при конунге было мало людей, не больше пятнадцати или шестнадцати, и конунг умывался у столика в опочивальне. Когда он умылся, другой человек подошел к столу и хотел умыться в той самой воде, в которой умылся конунг. Но конунг оттолкнул его рукой, не позволяя ему этого. Затем он назвал Сверрира Магнусом и велел ему умыться в этой воде. (Sioan noefndi harm SvoeRi Magnus oc bad hann pva ser ipvi sama vatni.) Тот сделал, как ему велел конунг, и, когда он умылся, вдруг вбежал человек, призывая немедленно взяться за оружие и говоря, что враги конунга у ворот. Конунг не смутился, велел людям взять оружие и выходить и сказал, что он возьмет свой щит и защитит их всех. Они сделали, как велел конунг. Затем он взял свой меч и дал его этому юноше, Сверриру, и вручил ему свой стяг и сказал: «Возьми этот стяг, государь, и знай, что это знамя ты будешь нести всегда впредь» (Sioan tok hann sverp sitt oc selldi pesom unga maNi SveRi. oc sipan soelldi hann honom merki sitt i hond oc moelti. Tac nu vio merkino herra oc aetla pat meo sialfom per at petta merki skalltu iafnan bera haepan ifra.)» (Сага о Сверрире, 9–10; Sv. s., 3–5).
Создается впечатление, что составители саги пытаются дать понять, будто настоящий Магнус — это не Магнус Эрлингссон, а Сверрир. Именно его называет Олав Святой Магнусом; именно он, умывшись в той же воде, что и Олав, как бы получает от него святое крещение; именно ему Олав отдает свой меч и стяг; именно ему предсказывает Олав, что он и впредь будет нести этот королевский стяг, т. е. именно он станет наместником и вассалом Святого Олава.
Стяг в саге — не только образ из сновидения. В гл. 15 рассказывается, как противники Сверрира, выходя на бой против него, «хотя среди них были только бонды и лендрманны», «решились на такую дерзость», чтобы взять стяг конунга Олава Святого; как пал на землю с коня знаменосец; как стяг упал на землю; как после выигранной Сверриром битвы «знамя конунга Олава Святого было поднято и внесено в город в знак победы» (Сага о Сверрире, 19; Sv. s., 15–16). Происходит материализация сновидения — стяг Олава оказывается в руках Сверрира. Обратим при этом внимание на боевой клич Сверрира — «Теперь вперед, все люди Христа, люди креста и святого конунга Олава!» (Sv. s., 175), — вне всякого сомнения воспроизводящий боевой клич Олава Святого — «Вперед, вперед, люди Христа, люди креста, люди конунга!» (IF, XXVII, 378), — с той лишь разницей, что Сверрир признает всех своих воинов «людьми святого конунга Олава», лишний раз подчеркивая свое положение наместника и вассала.
Не только в саге Сверрир называл себя Магнусом: так он именовал себя и в официальных документах, и на монетах, и в надписи на государственной печати (см.: Paasche, 245–247; Koht, 1952, 74–76). В нескольких документах конунг называет себя Sverrir Magnus konungr sun Siguror konungs: «Конунг Сверрир Магнус, сын конунга Сигурда» (RN, N 101, 102 [S. 16], N 117 [S. 19]), хотя в обращенных к нему письмах папы и архиепископа, равно как и в прочих королевских документах, используется только имя Сверрир (см.: Thoma, 140). Монеты Сверрира, впервые в истории монетного дела в Норвегии несущие целиком латинскую легенду с латинизированным именем патрона, содержат хорошо читаемые надписи REX SVERVS MAGNVS и REX MAGNVS SVERRV(S) (Holst, 111). Согласно сохранившемуся описанию, сделанному английским хронистом, современником Сверрира, Уильямом из Ньюборо, его личная печать (не дошедшая до нас) имела следующую надпись: Svervs rex Magnvs, ferus ut leo, mitis ut agnus, «Король Сверрир Магнус, яростный как лев, кроткий как агнец» (William, 232).