Карл Великий

Мюссо-Гулар Рене

«Каждый свободный, имеющий четыре манса в собственности или же в держании от кого-нибудь, должен снарядиться и самостоятельно, на свои собственные средства, отправиться в войско» (MGH Capitularia, I, р. 137).

Владелец четырех мансов являлся примером тех воинов, которые составляли основу армии. Владелец 12 мансов поставлял армии полностью снаряженного всадника. Мане в среднем равен 12 га, поэтому есть основания полагать, что позволить себе приобрести полное снаряжение всадника могли только владельцы 120 га земли. Владельцу четырех мансов (около 40 га)

обеспечено место пехотинца. Но в армии, одерживающей победы преимущественно за счет кавалерии, элитным воином считается прежде всего крупный землевладелец, который не только наделен всеми правами и исполняет все воинские обязанности, но и в отличие от малоимущего свободного человека в состоянии обеспечить себе необходимую амуницию.

Наконец, верный человек — это тот, кто теоретически обязан являться на королевские собрания. Мы уже отмечали, что знать вместо себя нередко посылала своих представителей. Не бывая на королевских собраниях, верный человек тем не менее принимал активное участие в ассамблеях графства, где решались прежде всего юридические вопросы: местные собрания обладали правом вершить суд в пределах своей области, именуемой пагом (pagus) или графством. Он также заседал на собрании округа (mallus), более мелкой, по сравнению с графством, территориальной административной единицы. Однако королю желательно видеть на Генеральном собрании всех свободных франков; в королевских представлениях этот идеал достаточно живуч. Законодательство не отражало реального положения вещей.

«И пусть все являются на собрание, первый раз с приближением лета, а второй раз по осени» (MGH 72 Capitularia, I, р. 46).

В зависимости от того, беден человек или богат, понятие francus homo получает дополнительное, уточняющее значение.

На вершине властной иерархии находятся высшие духовные чины, графы, королевские вассалы. Однако даже эта группа гомогенна только на первый взгляд; королю прекрасно известны имеющиеся в ней различия, и он их учитывает при раздаче земель, пришедшейся на время великого потрясения 780 г.

В каждой группе он выделяет магнатов (fortiores), платящих налог в один серебряный ливр и получающих доход по меньшей мере с 400 мансов (около 4000 га). Другие, именуемые «средние» (mediocres), отдают в казну половину серебряного ливра и получают доход по крайней мере с 200 мансов. Что же касается «малых» (minores или humiliores), которые, несмотря на свое название, владеют 100 мансами, то их налог составит пять солидов (Capitularia, I, р. 51). Однако и первые, и вторые, и третьи числятся среди оптиматов (optimates) и в полной мере пользуются правами свободных людей. Иначе обстоят дела на другом конце иерархической лестницы.

Между малоземельным нуждающимся крестьянином, с трудом добывающим пропитание на нескольких арпанах земли, полученных для обработки от хозяина, и могущественным графом, владеющим обширными угодьями и получающим доходы от своей должности (honores), имеющим вотчину и обладающим властью над людьми, разница огромна; однако и здесь есть свои нюансы. Права и обязанности верных людей меняются в зависимости от конкретной социальной группы; у каждой группы цели и задачи разные. Сколько должно пройти времени, чтобы неимущий смог снарядиться на войну или явиться на собрание, чтобы исполнить свои обязанности советника? Если свободный человек не делает этого, то теряет часть своих функций, и в этом король видит угрозу созданному им порядку. Чтобы этого не случилось, он старается издавать законы в пользу свободных бедняков, позволяющие им пользоваться своими правами и выполнять свой долг. Воинская повинность требует больших затрат, и король предусматривает возможные варианты ее исполнения:

«Тот, кто владеет тремя мансами,

пусть объединится с тем, кто имеет один манс, и тот пусть окажет ему помощь, дабы он смог отправиться в войско за них двоих. А тот, у кого два манса, пусть объединится с тем, у кого тоже есть два манса, и пусть один из них с помощью второго снарядится и отправится на военную службу. К тому, у кого один манс, пусть присоединятся еще трое, также имеющие по одному мансу каждый, и пусть они помогут одному из них снарядиться и отправиться в войско, а трое помогавших пусть остаются дома. Повелеваем и приказываем… чтобы люди свободные, но бедные, которые в год предыдущий пренебрегли нашим напоминанием, адресованным вассалам нашим, об обязанности их прибыть в войско на условиях, указанных нами выше, не помогли товарищам своим исполнить их службу и согласно нашему повелению явиться в войско, и сами туда также не явились, полностью уплатили бы heriban» (MGH Capitularia, I, p.137).

Не забывает король и о тех, у кого очень мало земли:

«Те, у кого земли только половина манса, пусть объединятся вшестером и одного соберут в войско.

И те бедные люди, чье имущество стоит не более пяти солидов, пусть сделают так же, т. е. пусть отправят одного из шести. Каждому бедному человеку, который отправится в поход против врага, надо дать пять солидов» (MGH Capitularia, I, р.134).

Монарх прекрасно понимает, какую угрозу для него представляют бедные подданные: свободный человек, франк чувствует себя ущемленным. С помощью капитуляриев, повторяющих друг друга, Карл Великий пытается исправить это зло. Он обвиняет судей, графов в том, что они ускоряют процесс обнищания свободных людей и превращения их в людей зависимых.

«Об утеснениях, чинимых людям свободным, но бедным, тем, которые должны идти служить в войско, но вынуждены терпеть гонения со стороны судей… Никто не смеет доводить до состояния рабского… людей, вынужденных просить у короля мира и защиты, ибо пребывают они в нужде и бедности…» (MGH Capitularia, I, р. 125).

«Об утеснениях людей свободных, но бедных: людям могущественным не дозволяется преследовать их злонамеренно и несправедливо, не дозволяется принуждать их продавать или отдавать имеющееся у них имущество» (MGH, Capitularia, I, р. 125).

«Люди свободные, согласно закону, должны быть судимы по справедливости; однако случается, что вместо справедливости их всячески утесняют, и они вынуждены обращаться к защитникам, но даже и в этом случае им зачастую возвращают только самую малость из того, что им причитается, и самые могущественные завладевают большей частью их имущества» (MGH Capitularia, I, р. 132).

Таким образом, основой каролингского общества являлся человек свободный, хотя его свобода зиждилась уже не на античных законах. Чтобы человек оставался свободным, ему необходимо иметь достаточное количество земли. В королевском законодательстве этот постулат выражен вполне четко: свобода, т. е. возможность полностью реализовать права свободного человека, отныне связана с владением землей.

2. Организация землевладения, частично унаследованная от предшествующих времен, в эпоху Карла Великого способствовала укрупнению сельских сеньорий. Мелкие землевладельцы практически не имели шансов избежать обнищания, в результате которого у этого слоя общества постепенно отбирались права свободных людей. Как уже отмечалось выше, наблюдалась тенденция как добровольного, так и насильного включения мелких вотчин в состав более крупных владений, доменов (villa) или вилл (villae). Домен создается для повышения рентабельности хозяйства, у него только один хозяин, которому принадлежит земля, а следовательно, и люди. Домениальная система пользовалась успехом во всем королевстве и устанавливалась на землях, принадлежащих фиску, светской знати, в больших церковных вотчинах. Ее распространению содействовало укрепление каролингских порядков.