Кармелита. Наследники: игры на вылет
Шрифт:
– Чтоб тебя раздавить морально помощь не нужна…
– Ты камиказде что ли? А если тебя, смельчак, раздавить по-настоящему, что останется?! – Бероев схватил растерянного Хабарова за грудки.
Глеб успел подумать о том, что было бы, если бы он тихо прошел мимо? Бероев бы набросился на него? Вряд ли. А теперь… неприятности могут быть. И с чего он решил, что сможет выйти из этой схватки победителем? Хабаров смотрел в карие дикие глаза напротив – он благодарил бога только за то, что рядом нет Зоры и она не видит его позора.
–
– Я не девка, чтоб визжать от испуга, – буркнул Глеб, сглатывая.
Кавказец, словно что-то вспомнив, тут же ослабил хватку, в его глазах мелькнуло беспокойство.
– Клешни сбросил! – дергаться было бесполезно, но попытка являлась жизненно-необходимой.
– Считай, что я тебя пожалел, козел.
Когда сын мэра все же убрал руки от Глеба, тот с опозданием, но ткнул его кулаками в грудь. Это даже повеселило.
– А ещё слабо? – подначивал Бероев.
– Давно нос не ломали?
– Да!
– Давай я подправлю эту оплошность.
– Заодно и биографию себе подправишь. Сядешь. В колонии быстро научат слушать и слушаться.
– Ты такой умный. Боюсь, что даже если я сломаю тебе нос до мозгов не доберусь. Тут грубая сила нужна.
– Идиот, – насупился Глеб.
– Хорошо, что ты осознаешь свою степень умственной отсталости, – поржал Игнат, засовывая руки в карманы.
– Это к тебе относилось.
– Сомневаюсь.
– А ты поверь! – Глеб повысил голос.
– Язык почесать больше негде?
– Не твоё дело.
Хабаров внимательно смотрел на оппонента. Бероев не выдержал и отвел глаза.
– Хорош гипнотизировать, чмырь!
– На себя посмотри.
– С какого хуя ты решил, что можешь до меня доколебаться?!
– Да нужен ты мне, как козе баян!
– Ну и рули мимо!
Глеб усмехнулся:
– Твой папочка долго в мэрии не задержится. Имей в виду. Я уже вижу, как он с треском вылетает оттуда и…
– Ты у нас вторая Ванга, что ли?! – снова взбесился Бероев. – Так даже ей нехуем было видеть, не то что тебе!
– Кто за него голосовал? – Хабаров теперь понял, почему не смог пройти мимо – его душила злость из-за проигранных отцом выборов. Глубоко внутри. Почти на бессознательном уровне. – Вы своих из горных аулов привезли? Да? Устроили гастробайтерами… те, кто у нас дворы метут и стиральные машинки устанавливают… Бероев, а какая доля из них – твои родственнички? А?
– Сука ты…
– Мне с тобой не тягаться в этом качестве, увы.
– Знаешь, я многое могу стерпеть и простить…
– Боишься признаться? – Кекса уже несло.
– Признаются, сука, в любви! – отрезал Игнат, сплевывая. – Ну или в ненависти. Кому что, пончик!
– Наворовал твой папочка?
– Пошел ты, – тихо и с максимальной агрессией сказал Игнат. Его глаза сверкнули, а кулаки сжались.
– Значит, наворовал.
– А ты не знал, что по-другому невозможно?
–
– Да про то, что твой тоже карманы набивал как только мог, когда работал в КГБ.
Глеб прищурился – откуда этот носач может знать, что Хабаров-старший работал под прикрытием?
– Откуда тебе это известно?
– Ну я же не маленький, блядь, мальчик! – всплеснул руками Бероев. – И тебе пора бы повзрослеть, слышь!
– Разберусь, что мне нужно, – Глеб смутился от слов брюнета.
– Ты думал, что он у тебя – ангел с крылышками?!
– Он Родине служил.
– Ха-ха! – Игнат громко гаркнул. – Что ты знаешь о его делах? Ничего! Могу спорить! Знаешь, почему его не выбрали?
– Потому что твой папик дал избирателям ложные надежды… а ещё взятки.
– Нет! – кавказец покачал головой. – Взятки тут не при чем. Потому что он, в отличие от твоего, не имел дел с разведкой. И, следовательно, не может навредить интересам тот самой «родины», о которой ты, судя по всему много знаешь…
– Мой отец не смог бы навредить больше, чем навредит твой! – Глеб сжал зубы от бессильной злобы и обиды. Сергей никогда не рассказывал о КГБ. Упоминал, но вскользь, и парень не верил, думая, что это байки.
– Знаешь от чего зависит вред, наносимый экономике?
– От чего же?
– От того, насколько люди бдительны.
– Ты про себя что ли? – улыбнулся Хабаров. – Бдительность и ты? Это совместимо?
– Нарываешься, пончик.
– Это я уже слышал.
– Так вот ещё послушай! – Игнат не позволял Глебу подняться на ступеньку и поравняться с ним, предпочитая возвышаться. – Чем меньше мусоров будет у власти, тем лучше жить будем! Понял меня?
– Мусор здесь только ты.
– Въебать? – осведомился Бероев, уже готовясь врезать сукиному сыну. – Чтоб место своё знал.
– Давай, – Глеб понял, что нужно стоять за свои убеждения до конца.
– А я думал, заплачешь и сбежишь.
– Не дождешься!
– Ну ничего – придет ещё время.
– А чего ждать так долго?
– Жалко тебя. Да и самому противно. Убить ведь могу. Сидеть не хочется…
– Папик за вас обоих отсидит! – усмехнулся Глеб, поняв, что бить кавказец не будет. Не здесь и не сейчас. Есть шанс поставить себя так, как надо.
– Тебе повезло. Крупно повезло.
– Я знаю, – кивнул сын олигарха.
– Не попадайся мне на глаза. И это не просьба.
Глеб смотрел на Бероева и, казалось, видел его насквозь.
– Не захлебнитесь в своем дерьме!
– А у тебя комплекс на этот счет?
– Я сделаю всё, чтобы твоего фазера выперли как можно скорее, – серьезно и уже без намека на страх или растерянность, сказал Глеб, удаляясь в сторону входа.
– Удачи, лузер гребаный! – прошипел Игнат, спускаясь с крыльца. – Только знай: если я решу, что ты, урод, зарвался, то расплата будет горькой!