Кармелита. Наследники: игры на вылет
Шрифт:
Полицейский исполнил приказ. По-другому было нельзя.
– Что видишь там? – спросил его Гончаров.
– Полчетвертого утра…
– И о чем же это говорит?!
– О чем?
– Где Жданов?!
– Пока ещё не поймали…
– Хочешь мне сказать, что ни один патруль в городе не смог его загнать?! И вы называете себя профессионалами?!!
– Работа же не прекращена. Наши ребята прочесывают округу. Его видели в последний раз на главном окружном шоссе. Он двинулся в сторону элитного квартала…
Виталий сразу понял, что этот спектакль организован исключительно для него. Гончаров не был похож на любителя подобных сцен, но Викторов рассудил и пришел к выводу: конкуренция никуда не делась. Она никуда и не денется. Она вечна. Как мавзолей и Ленин. Черт бы его побрал!
– Кретины!!! Не надо было дать ему уйти!
– Виноваты, товарищ майор…
– Что с его родителями?
– Они отказываются давать показания против сына. И их можно понять…
– Нельзя их понять, запомни, сержант!!! – Гончаров разошелся. – Нельзя! Черт возьми!
– Буду знать, – молоденький сержант не знал, куда деваться. Он планировал спокойно отсидеть свою смену и уехать к матери в отпуск, а теперь выяснилось, что в связи с нераскрытыми убийствами, смены удвоятся!
– Ты ещё не такого насмотришься… и наслушаешься. – Вита подошел к парню. – Иди, отдыхай. Трудный день. Не серчай.
Сержант отдал честь и вышел. Гончаров стоял молча, выпуская пар. Виталий понимал его – когда ты осознаешь свою слабость перед другими, становишься очень уязвимым. Работа у полицейских самая тяжелая в плане нагрузки на психику. Как у врачей.
– Посажу и мэра и за Жданова возьмусь! – Гончаров закурил, даже не открыв окно. – Двумя идиотами станет меньше!
– Ты про своего знакомого Стаса? – Вита умел запоминать имена тех, кого подозревал.
– Да. Дело Рюмина сдвинется с мёртвой точки если я смогу выжать из Жданова показания.
– Всю их семью нехило подставили.
– Защитничек нашёлся? – Гончаров сверкнул глазами. – С чего ты так озаботился семейкой Ждановых?
– А у тебя к ним личная неприязнь?
– У меня к ним лишь улики и факты, – процедил Григорий.
– Фактов у тебя практически нет.
– Найду!
– Как найдешь – допроси Жданова. Может, что-то прояснится…
– Допроси! – передразнил майор. – Я бы его разорвал на куски к чертям собачьим! Терпеть не могу таких уродов! Сынок от папочки тоже недалеко ушел!
– Как раз далеко! Вон даже посты не могут засечь!
– Не сыпь мне соль на рану! – взвыл Гончаров.
– Успокойся. Утром дожмут. Догонят.
– Догонят… А если он до утра ещё кого грохнет по дороге?!
– Так всегда и бывает. Погони – дело тонкое.
– У этого сучонка даже прав нет! – Гончаров стукнул кулаком по столу. – Я бы кастрировал сразу, будь гаишником! А они только и умеют штрафы выписывать!
–
– Ты думаешь, что я не знаю, как они там работают?! Зажрались суки!
– Гончаров, да ты разошелся что-то. Тебе бы в разведку.
– Зачем?
– Там нужно уметь себя контролировать. Всегда и везде. Ты бы поучился.
– Если бы я, как ты, мог на работе думать ещё о чем-то кроме Жданова…
– Я думаю. Поверь. А ты докажи его виновность сначала. – Вита был спокоен. – Я думаю, что прав окажусь, если скажу: Камолову убил Бероев.
– Посмотрим, кто был прав.
Лев и правда был ребенком. Его внутренний мир не был до конца сформирован, хоть парень и пытался убедить всех в обратном. Он был уязвимым, особенно на почве этой странной ненависти к родителям. Зора поняла это, но не поздно ли?
В кабинете царила темнота. Цыган знал пространство довольно хорошо, чтоб уверенно лавировать между мебелью. Зоре пришлось труднее. Карманный фонарик был очень кстати. Саппоро достал его и включил, направив луч света на сейф. Шпионский детектив просто! Зора про себя усмехнулась: «До миссис и мистера Смит они явно не дотягивают…».
Рисковать в одиночку и рисковать с кем-то вдвоем – разные вещи. Для Саппоро это было лучшим аргументом в пользу присутствия Крыловой. Сейф открылся бесшумно. На несколько секунд оба замерли, уставившись на аккуратные стопки зеленых купюр. Сколько здесь? Не меньше двух лимонов. Баксы. Хорошо, что не рубли. Хотя… Лев больше доверял российской валюте. Она считалась надежным способом вкладов. В нестабильное время только рубли могли оставаться на плаву.
– Помогай, – сказал он, расстегивая рюкзак.
– А сколько мне причитается после этого?
– Что? – округлились карие глаза.
– Шучу. – Зора усмехнулась. По привычке. Чтоб не показаться слабой. – Мне ничего не надо.
– Ничего? – Лев стал серьезным.
Цыганка потупила взгляд.
– Я не видела столько денег никогда и не знаю им цены. Поэтому они меня мало интересуют.
– Зато меня очень интересуют! – парень спихал из сейфа больше половины.
– Заметно…
Лев резко поднял голову и посмотрел девушке в глаза:
– Он мне не отец, – слова застряли между ними. – Мой биологический отец был преступником. Его прозвали Кровавый барон. Он был изгнан из табора больше двадцати лет назад. Недавно сдох в тюрьме на пожизке…
Крылова кусала губы, придумывая, что же можно на это ответить. На такой разговор «по душам» она не рассчитывала. Или просто кивнуть? Сделать вид, что всё в порядке? Не будет ли это выглядеть свинством?
– Меня преследуют видения из чужой жизни. Поэтому мне так хреново бывает. Моя мать что-то знает об этом. Она же колдунья…