Кармелита. Наследники: лёд и пламя
Шрифт:
– Как обещал – твой помощник! – Бероев пристроился рядом с брюнетом, чтобы тоже видеть звонящего.
– Банго Крючковский? – Лев напряженно сжимал прохладный металлический корпус. – Ты был телохранителем Лексы?
Банго вытаращил глаза. Огляделся.
– А что, не похож? Постарел? – его золотые зубы казались особенно неестественными и слишком уж желтыми. – Возраст ведь с плеч не скинешь…
– И сколько тебе?
– Полтинник разменял! – преступник подмигнул мэру. – Ты ему ещё не говорил, кто есть кто в этой жизни?
Дальше Банго общался уже с
Когда парень вернулся в зал из уборной, Бероевы как ни в чем не бывало мирно потягивали молочные коктейли. Молочные? Они их пьют? Правда?
– Тот, с кем я разговаривал – Банго? Это точно? – Лев недоверчиво покосился на сверстника.
– Я не понял: какие у тебя остались сомнения ещё? Ты всё ещё думаешь, что мы здесь играем в бирюльки?! – цвет лица Бероева-старшего резко изменился.
– Что этот человек делает в Ковальске? – Саппоро задал единственный интересующий его в данный момент вопрос.
– Это отдельная история.
– Может, хватит? – парень устало вздохнул.
– Ты увидел то, что хотел? – мэр аккуратно стер салфеткой белые усы от напитка. – Теперь мы можем серьезно поговорить?
– А мы разве недоговорили? – удивился Лев.
– Мы ещё даже не начинали, друг мой, – седой дал знак сыну, – ты можешь идти, пока что я в тебе не нуждаюсь.
Игнат нарочно медленно начал вставать и долго искал кошелек, чтоб расплатиться, собственно, рассчитывая на то, что отец не выдержит и заплатит из своего кармана, но тот оставался неподвижен до тех пор, пока студент не скрылся из виду.
– Ну и? – Лев не выдержал затянувшейся паузы.
– Слушай внимательно, парень, то, что я расскажу тебе сейчас, ты никогда не узнаешь от кого-то другого, – Рамзан Каримович уселся напротив. – Ты уже подписал контракт, а значит никуда не рыпнешься.
– Я и не собираюсь…
– Это похвально. История наша началась давным-давно, когда огромные цыганские кланы вели войну за территорию. Лучшими считались два – род Северный и род Южный. Северян представлял довольно мощный общак, бароном которого являлся Фарад Зареченский. Южане же поклонялись своему барону. К слову, эти южные цыгане были выходцами из азиатских республик и стран. Возможно, звучит и глупо, но, тем не менее, их род носил фамилию Саппоро. Так в данный момент назван один из крупнейших центров в Японии. Ты улавливаешь связь?
Лев неразборчиво кивнул, а Бероев продолжил:
– Разумеется, южные и северные кланы тоже воевали между собой. Их войны были самыми жестокими среди тех, что описаны в генеалогических книгах. Как известно, японские виды единоборств одни из самых сложных, поэтому Южный род стремился обучить своих солдат всем премудростям практически с пеленок…
– И что дальше? – нетерпеливо поинтересовался цыган.
– Они поработили Северный род, – с улыбкой сказал Бероев, – когда узнали, что те тайком воруют у них провиант. Вражда разгорелась с новой силой. Северяне вынуждены были с позором отступить от земель, принадлежавших
– Что вы хотите этим сказать?
– Лишь то, что он был назван в честь своего предка-завоевателя, но суть вовсе не в этом. Когда Фарад вернулся на родину, он соврал землякам, сказав, что победил род Саппоро и продемонстрировал украденный меч. Естественно, все поверили и сделали из трусливого барона героя.
Когда об этом узнал Алей, он принял решение навсегда уничтожить Зареченских. Он пошел на Северян войной. Больше года они сражались, но силы оказались равны…
Более того, вскоре сын Фарада влюбился в дочь Алея.
– Можете не продолжать, – фыркнул цыган, – потом они переженились и сдохли в одну секунду от рук своих чокнутых папаш! Да?
– Не совсем… Никто не знал этого, пока не родились близнецы: Грегори и Григори. И так случилось, что один из них принял сторону Саппоро, а другой – Зареченских. Братья стали врагами, но роды объединились, и казалось, что после этого война должна была прекратиться, однако, это было лишь началом. Началом того хаоса, отголоски которого до сих пор преследуют потомков Южан и Северян. Грегори явился прадедом Георгия Саппоро, знаешь такого?
– Это дед моего отца?
– Не совсем, – уклончиво ответил Бероев, но парень не придал этому значения.
– А Григори, стало быть, прадед отца Рамира?
– Верно. Говорят, что позднее его сестра, то есть сестра Драго Зарецкого – Лейла, родила мальчика от брата Георгия Саппоро – Гинияра. Парня назвали Карим.
Лёва изменился в лице.
– Ты всё правильно понял. Я – общий потомок Лексы и Рамира, – сказав это, Бероев внимательно посмотрел в глаза цыгану. – Удивлен?
– Это невозможно, вы же не цыган, – Лев уже не был уверен абсолютно ни в чем, но хотел надеяться на лучшее, – или…
– И ты не цыган, и Рамир, и все его предки… Так случилось, что во времена войн частенько возникали разно-национальные браки, то есть кавказцы могли жениться на цыганах, а те в свою очередь путались с азиатами и так далее. Поэтому назвать кого-то из нас чистокровным просто нельзя. Мы – гибриды. Да. Согласен, что смириться с этим не так-то легко…
– А зачем вы мне всё это рассказали? – опомнился Сапёр.
– Потому что ты – наша единственная надежда.
– Надежда?
– Ты – один из последних чистокровных потомков рода Саппоро…
– Что это значит? – глаза парня полезли из орбит.
– Не мы начали войну, а Зареченские. Кстати, Зарецкие – поздняя их фамильная модификация, позволяющая завуалировать прошлые грехи. Всему виной Григори.
– И что же он сделал? – сухим тоном поинтересовался Лев.
– Он был педофилом, – Бероев сказал это совсем тихо. – Обманом он спровоцировал Грегори Саппоро на сделку, и того обвинили в детоубийстве. С тех пор повелось, что род Северный хороший, а Южный – плохой… Но это не так! Слышишь?! Не так! Твой отец пытался, всю свою жизнь пытался доказать, что мы не хуже, а, может, и лучше!