Каро
Шрифт:
— Я его вижу!
Пятеро с факелами, бренча оружием, ворвались в тесный переулок и остановились, глядя на него.
— Насле-едник? Неужели! — один из них выступил вперед, тыча в него клинком. — Вот это удача! Вы меня помните, Наследник?
— С чего мне тебя помнить? — сквозь зубы спросил Тобиас, осторожно опуская Долиша на землю. По поведению наглецов было понятно, что так просто ему уйти не удастся.
— Как же, я был в вашем Храме Воспитания, неужели вы не помните? — ненависть в его глазах могла бы
Навыки, полученные после часов тренировок, ему здорово пригодились, когда он в первые же мгновения вырубил двоих. Трое оставшихся прижали его к стене. Он отчаянно отбивался и ранил третьего, когда неожиданно его левая нога потеряла опору. Поскользнувшись на крови Долиша, он упал. Тяжелый удар выбил меч из его руки, в тот же миг он получил пинок по животу и лицу.
Его избивали долго и с удовольствием. Когда Тобиас уже не мог даже стонать от боли, он, наконец, потерял сознание.
Ребра ломило, а во рту было противно и сухо. Тобиас разлепил глаза и попытался остановить перед глазами уплывающую картинку. Кто-то протягивал ему стакан. Со второй попытки поймав его, Тобиас жадно выпил такую невероятно вкусную воду с привкусом лекарств. Застонав, он снова лишился чувств.
Тобиас не знал, сколько времени прошло со дня его прибытия в Криаду. Он очнулся в тесной камере на тюфяке из соломы. Его руки были скованны цепями. Ноющие ребра туго перемотаны бинтами. Раз в день ему приносили еду и воду, разведенную восстанавливающими лекарствами. От них ужасно хотелось спать, и его голова была мутной от постоянной сонливости. Сколько он не кричал тюремщику, тот ни разу не сказал ему ни слова. Он толком не знал, ни где он, ни что с ним будет. Неизвестностью сводила его с ума.
Он сощурился, когда дверь камеры в очередной раз со скрипом открылась, впуская внутрь человека с факелом. Тобиас поднялся на ноги. Он ожидал, что это тюремщик с очередной порцией каши и кувшином воды. Но тонкая фигура, державшая в руках тарелку, не была тем крепким молчаливым парнем, к которому он привык. У него подкосились ноги, и он позорно упал на тюфяк, когда блики огня осветили лицо его посетителя.
Она закрепила факел на стене. Опасливо подошла к нему и поставила на пол тарелку. Оглядев Тобиаса с головы до ног, прижала руки к лицу и попятилась. Врезавшись спиной в стену, она замерла.
— Сьерра? — от длительного молчания голос Тобиаса не слушался.
Она молчала и только глядела на него испуганными глазами.
— Что происходит?
Каро была в аккуратных одеждах Школы. Следов побоев не было, волосы были расчесаны.
Гнетущая догадка не позволила Тобиасу подняться на ноги. Звякнув цепями, он сел на тюфяк.
— Скажи хоть что-нибудь, — жалобно попросил он.
Отняв руки от лица, она выдохнула через рот и облизала пересохшие губы.
— Мой… лорд…
Тобиас застонал, закрывая глаза. Он все еще гнал от себя ужасные подозрения. Он не хотел верить своим глазам и ушам. Собравшись с силами, он решил расспросить обо всем по порядку.
— Восстание — это правда?
— Да, — тихо ответила Сьерра.
Тобиас тряхнул головой. Теперь главный вопрос.
— Мой отец жив?
— Погиб.
Сьерра говорила почти шепотом, и Тобиас, у которого зашумело в ставшей вдруг тяжелой голове, едва мог расслышать ее слова. Перед опущенными веками поплыли круги.
— Алексия?
— Тоже.
— Дядя?
Сьерра замешкалась, и Тобиас поднял взгляд на нее.
— Он участвовал в восстании? — выдавил из себя Тобиас, боясь услышать ответ.
Каро кивнула, и Тобиас застонал, прижимая ладонь к пульсирующему лбу.
— И ты тоже? — деревянным голосом спросил он, и, не получив ответ, потребовал: — Отвечай.
— Да.
Тобиас едва не рассмеялся. Подавив смешок, он с ужасом понял, что близок к истерике.
— Зачем? — прошептал он.
— Чтобы избавиться от рабства.
Заклокотав в груди, смех все же вырвался наружу. Тобиас хохотал, не успевая вытирать слезы; цепи на руках задевали синяки и ссадины на лице, но он не чувствовал боли. С отвращением оборвав смех, он прижался разгоряченной спиной к камням, трясущимися руками с силой сдавливая лицо. Отдышавшись, он посмотрел на напуганную его смехом каро.
— Мой лорд…
— Убирайся, — неожиданно спокойно сказал Тобиас.
Сьерра растерянно глядела на него, прижимая руки к груди.
— Вы не должны были появиться в Криаде, — промолвила она.
— Вот как? — пробормотал Тобиас.
— Вас не должны были схватить!
Тобиас с омерзением поглядел на нее.
— Ты оправдываешься?
Сьерра замолчала, прикусывая губу.
— Предательница, — слово, которое Тобиас так боялся пустить в свои мысли, повисло в камере.
— Я никогда не предавала вас! — воскликнула каро.
— Из-за тебя погибли мой отец и сестра! — жгучая боль вырывалась из груди с резкими словами.
— Не я убила их!
— Ты в этом участвовала!
— Они того заслуживали!
Тобиас вскочил на ноги. От того, чтобы не избить каро до смерти его удержали только короткие цепи, выломавшие ему руки назад. С трудом удержавшись на ногах, он ненавидяще уставился на вжавшуюся в стену каро.
— Неблагодарное ничтожество, — выплюнул он, сквозь пелену ярости едва понимая, что стальные браслеты сдирают кожу на его запястьях. — Жалкая тварь! Надо было дать тебе сдохнуть в первые же дни!