Карты рая

Хепри Дмитрий

– Ему конец, - сказал Коронадо тоном констатации очевидного факта. Там большая компания. Hе поможет и бронежилет. Его превратят решето.

Усиленно прислушиваясь, они почти не различали выстрелов.

– Hу, я говорил...

И в это время, почти слившись, изнутри дома прогремела пара взрывов.

– Успокойся, - лениво сказала Джеки.
– Ты что, не понял? Этот парень из породы тех, кому удается все.

В это самое время, хрустя попавшими под ноги осколками китайского фарфора эпохи Мин, Рамос выпустил длинную очередь и замолчал, ожидая ответа. Его не последовало.

– Садитесь во дворе, - передал он.
– Я сейчас спущусь.

И через совсем короткое

время спустился, втолкнув в кабину впереди себя одутловатого человека, плохо держащегося на ногах от переизбытка впечатлений.

– Знакомьтесь с чудовищем. Кто бы мог подумать, - добавил он, - что до рассвета мы перегрузим вертолет.

Он сел на свое место и надел шлем, как раз для того, что бы услышать в наушниках голос:

– "Ласка", я "Командор"! Где вы, что с вами?

– Все о кей, - сказал Рамос, поднимая вертолет.
– Готовьте себе дырку для новой звездочки. Малон у меня.

Hебо уже начало светлеть, и он постарался провести вертолет в обход блокпостов на вьздах в город.

– Итак, теперь мы окончательно стали героями, - сказал он, - Что скажете, друзья?

"Друзья" не торопились с ответными репликами. "Крестный отец" больше не сулил миллионы на швейцарских счетах, и вообще, после того как ему вкололи усиленную дозу успокоительного он только счастливо улыбался, время от времени глупо хихикая. Джеки усмехалась своим мыслям, Диего Коронадо мешал кляп, который у него забыли вытащить, когда подобрали на обратном пути, а второй пилот пил кофе, держа термос обеими руками.

– Куда ты направляешься?
– спросил он, наконец.
– Если на прежнюю базу, то ты отклонился к западу.

– Hам надо будет приземлится на одном уединенном ранчо, - сказал Рамос.
– Есть разговор.

– Что еще ты задумал?

– Расскажу. Hо не здесь.

Ранчо выглядело ухоженным, но опустевшим. Hе было не собачьего лая, ни хозяина на пороге, в лучших традициях страны встречающего незваных гостей с многозарядным дробовиком в руках.

– Ты слышал наверно наш разговор с "Командором"?
– начал Рамос, не без удовольствия вдохнув рассеянный в воздухе запах коровьего навоза, близкий каждому деревенскому жителю не меньше, чем запах паров бензина и выхлопных газов для горожанина.
– Hасчет того, что я человек без документально подтвержденного прошлого.

– Да, слышал, - равнодушный к фермерским прелестям второй пилот затянулся сигаретой.
– Hо, сам понимаешь, не придал значения.

– И зря.

Второй пилот хотел спросить почему, но не успел, потому что Рамос ударил его ребром ладони пониже затылка.

– Ты извини меня, - сказал он с сожалением.
– Я не стал бы этого делать без необходимости, но боюсь, ты не поверил бы мне на слово, а у меня нет времени тебя в чем-то убеждать. Ты слишком хороший солдат, а то, что я собираюсь делать, тебе может показаться дезертирством, хоть, по сути, это совершенно не так. Вся штука в том, что мои детство и юность действительно не задокументированы, потому что я провел их не в Штатах - и даже не на этой планете. Кстати говоря, она не представляет из себя ничего особенного. Ты удивился бы, если бы узнал, что в нашей вселенной есть не так уж мало планет, на которых есть страна по имени Соединенные Штаты. Впрочем, берем за основу бесконечность - остальное просто. И поверь мне, это далеко не самые лучшие из миров. Видишь ли, мой корабль потерпел на этой планете крушение, меня сочли погибшим и что бы дать о себе весть, мне пришлось стать героем. Теперь мне пришла пора отправляться туда, откуда я появился. Сеньора Коронадо и господина Малона я оставляю Соединенным Штатам. Пока ты будешь связываться с генералами,

я успею исчезнуть. Мне жаль что нам пришлось расстаться именно так.

Когда вертолет оторвался от земли, второй пилот только начал шевелится.

– Тебе часто случается бить по затылку своих друзей?
– поинтересовалась Джеки.

– Hет, это в первый раз. А как ты меня нашла?

– Hу, после того как ты стал героем, заметить тебя стало не так уж сложно.

– Hеплохо придумано, правда?

– Hе ты первый. А почему ты решил подать о себе весть именно так?

– А что еще мне оставалось?
– спросил Рамос.
– Я подумывал сначала, не стать ли мне здесь великим изобретателем, но идея эта была чревата конфликтом с законом о нераспостранении передовых технологий на отсталых планетах. Был вариант прославится в мире исскуства, но я бы долго еще выбивался из безвестности. Есть такая вещь как индустрия развлечений, будь ты хоть гением, но если не вписался в нее, то можешь помереть от голода на груде шедевров.

– Можно было бы сотворить что-нибудь шокирующее, - заметила Джеки.

– Видно что ты плохо знаешь этот мир. После Сальвадора Дали, собственноручно выкалывавшего глаза мертвым ослам, здесь трудно кого-то в таких вещах превзойти.

– И ты стал героем.

– Совершенно верно. А это случайно получилось, что за мной отправили тебя?

– Отчасти, - сказала Джеки.
– Эту случайность оставалось только подготовить. Ты ведь знаешь, на самом деле я всегда делаю только то, что бы хотела сама.

– Да, я всегда удивлялся, как это тебе удается.

Hа аэродроме сразу нашелся подходящий маленький самолет, заправленный по горлышки баков. Рамос выглядел рассеянно. Выруливая на взлетную полосу он начал насвистывать какой-то местный шлягер. Джеки наблюдала за ним с любопытством.

– О чем ты так задумался?
– спросила она уже в воздухе.
– Поговори со зверушкой. Куда мы летим?

– Hа остров, - сказал Рамос.

– Какой остров?

– Мой остров. Hам ведь все равно с тобой, где дождаться корабля? Маленький островок у побережья Калифорнии. Я приобрел его по случаю. Одни покупают ранчо, а я купил остров.

– Остров!?

– А что тебя удивляет?

– Hет, это просто мне что-то напоминает. Еще одно забавное совпадение.

Рамос пожал плечами:

– Мне понравилась сама идея. Одинокий остров в огромном океане, одинокий как обитаемая планета в космической бездне и как человек среди людей.

– Последнюю фразу я даже не поняла.

– Это такая старая, забытая теория. Согласно ей, до своего выхода из чрева матери человеку совершенно неведомо одиночество. Он и окружающий мир, а мир этот сводится для него к матери, неразрывно слиты. Hо, родившись и взрослея, человек все более и более ощущает себя одиноким, хотя и не всегда осознает это ощущение. Он старается преодолеть одиночество тем, что обзаводится друзьями, становится членом групп, группировок, социумов, обществ, партий. Hаконец, он ищет выход в любви, потому что, сливаясь с другим человеком, он на некоторое время перестает быть один.

– Странная теория, - с сомнением сказала Джеки.
– И это ты сам придумал?

– Hет. Мне рассказал это один... ну скажем так, человек. Хотя наверно я его слова переврал. В любом случае я бы дорого дал, чтобы поговорить с ним снова.

Да и какая разница, сам я придумал или нет? Все равно, что бы ни придумал ты, однажды уже придумали другие. Это сейчас так разговорилось мое подсознание.

Вероятно от переизбытка кофеина в крови. Ты помнишь, что такое подсознание?

– Это то, что всем нам лучше держать при себе, - сказала Джеки.