Кассандра. Дорога Сна
Шрифт:
Меагара, Фабиола, Бриз, Криш, Лия и даже сам Король перерывали архивы, стараясь найти хоть что-то, хоть какую-то возможность привести ее в чувства. Искали все, что связанно с этим пророчеством. Но находили лишь не утешительные вещи.
Ее нужно было отпустить.
Мне не надо было много, лишь бы открыла глаза, лишь бы едва сжала пальцами мои руки, лишь бы ушла эта восковая бледность с лица, лишь бы один вдох сделала самостоятельно. Я проклинал, ругал, клялся, просил и умолял. Всех. Ее, Богов, темных и светлых, драконов, Древней лес Тари, всю вселенную…
Но она так и оставалась без чувств, сломанной куклой лежать в моих руках.
Волнами меня накрывала паника, костлявой рукой душил страх. Но я не сдавался. Не желал сдаваться. Я гнал все это как мог, силясь не думать, что-то шепча ей в волосы, целуя застывшие руки.
За окном воспаленным алым шаром вставало солнце, я прикрыл глаза, слишком яркие у него лучи, слишком много света.
Так странно... ничего не чувствовать, ничего не видеть, не слышать.
Не могу. Без нее не могу.
Я едва-едва услышал, как мне кто-то тихо говорит… Слуха касались надоедливые звуки, чей-то голос, на грани сознания, на грани восприятия. Да пошли они все!
– Эрик, милый, ее нужно отпустить.… Слышишь… Она мучается… - Меагара положила мне на плече руки. И они показались мне неподъемной ношей.
Я рухнул на пол и зарыдал, как ребенок.
Не знаю, сколько времени я так провалялся. Но встав, я направился в кабинет Короля, где сейчас были все.
Я зашел. Окинул всех присутствующих взглядом, отметил, что многие ошарашенно смотрят на меня, а другие машинально отшатнулись.
Мне плевать.
– Соберите, пожалуйста, погребальный костер, - бросил я через плечо, уже собираясь выйти.
Остаток дня и ночь я провел у нее. Всматриваясь в любимые черты, непослушными руками, перебирая волосы, целуя бесчувственные губы. Удивительно, но ее сердце еще билось.
Я смотрел на нее и не мог оторвать глаз.
Тонкие пальчики, плавные линии плеч, излом губ. Каждая черточка врезалась в память.
Навсегда. Моя девочка. Моя Кесси. Моя жизнь. Мое сердце…
За час до погребальной церемонии я ушел.
Пошел на площадь к костру.
Когда все было готово, ее вынесли и аккуратно положили в центр.
Я присмотрелся…
Чеееерт, она еще дышит.
Надо снять заклинание магии Сна. Я вскинул руки, снимая заклинание. Трое стражников опустили факела. Сложенные аккуратными рядами бревна, украшенный цветами саван вспыхнули ярким пламенем.
Кто-то вскрикнул в толпе, Фабиола, черная от горя, упала на колени и зарыдала. Криш закрыл лицо руками. А я все смотрел и смотрел, пока жуткая, чудовищная боль ни пронзила тело, сердце, душу. Я упал на колени и завыл….
Пелена слез застилала глаза. Но мне не нужен был этот мир. Без нее не нужен.
Я хочу уйти с ней… Хочу с ней!!!
Я вою, кричу, ору.… Но не могу, не могу ничего изменить.
Я сижу на коленях, обхватив голову руками, и вдруг понимаю, что вокруг меня тишина. Не слышно ни плача, ни крика, ни треска от кострища.
Только тишина.
Я поднимаю голову и вижу, как с утреннего лазурного и чистого неба падает снег. Каждая снежинка, ложась на погребальный костер – тушит его. И вот уже от него поднимаются вверх черные змейки дыма.
Дым рассеивается, я встаю на ноги и вижу, что тело Кесси не тронуто огнем.
В небе метрах в пяти над землей блестит портал, и оттуда появляются мужчина и женщина. Они плывут по воздуху, держась за руки. Выглядят они, по меньшей мере, странно.
Черноволосый высокий мужчина с тёмно-серой кожей и ярко алыми губами, кривящимися в надменной ухмылке. Его оценивающие штормовые глаза смотрят презрительно из-под полуопущенных век.
Женщина, как будто соткана из света. Нежно жемчужная кожа, васильковые полные счастья глаза. Русые волосы заплетены в косу. Она излучает радость и добро.
К спинам обоих прикреплены плащи. У мужчины черный искрящийся, как ночное небо в звездах. У женщины перламутровый, переливающийся. Искры на плащах были как будто в движении. Блеск струился, как вода в водопаде. Оба плаща были очень длинными и тянулись за странной парочкой еще метра два-три.
И без сомнения это были БОГИ!
– МЫ БОГИ, - начал мужчина, и его голос походил на звук иерихонской трубы, - ОСНОВАТЕЛИ ВАШЕГО МИРА. Я БОГ ТЬМЫ – СИНИСТРУМ…
– А Я ПАЛЛИДИЯ – БОГИНЯ СВЕТА, - перебила его женщина и заулыбалась во весь рот.
Все кто находились на площади, не знали, как реагировать. Мы замерли молча, хлопая воспаленными от слез глазами.
– ОООО, У ВАС ГОРЕ…Я ЗАБЫЛА. НО Я ВАМ СЕЙЧАС ВСЕ ОБЪЯСНЮ, - пропела Богиня.
Синиструм нахмурил свои густые брови, но промолчал. Жизнерадостная Паллидия тем временем продолжала:
– ЭТОТ МИР БЫЛ СОЗДАН НАМИ, ДВУМЯ БОГАМИ – ТЬМОЙ И СВЕТОМ. ТЕМИ ДВУМЯ, ЧТО РАЗДЕЛИЛИ НАЧАЛЬНЫЙ ХАОС НА ТЬМУ И СВЕТ. СВОЕ ДЕТИЩЕ МЫ, И ПРИСОЕДИНИВШИЕСЯ ДРУГИЕ БОГИ, НАСЕЛИЛИ РАЗНООБРАЗНЫМИ ЖИВЫМИ СУЩЕСТВАМИ, КАЖДОМУ ИЗ КОТОРЫХ БЫЛО ДАНО СВОЕ МЕСТО ДЛЯ ЖИЗНИ: ГОРЫ, ЛЕСА, ЛУГА, МОРЯ, РЕКИ, ОЗЕРА…и ВОТ КОГДА НОВОРОЖДЕННЫЙ МИР ОЖИЛ, ТЬМА И СВЕТ НАСЕЛИЛИ ЕГО РАЗНЫМИ РАСАМИ…
Паллидия видя, что до людей все еще плохо доходит, приняла человеческий облик, и ее голос стал немного тише и понятнее:
– Тьма и свет, две неразделимые силы, правящие миром. Как любви не бывает без страданий, счастья - без разочарований, жизни - без смерти, так и света не бывает без мрака. Когда-то давно МЫ были неразрывно связаны в сознании тех, кто населял мир, однако с ходом времени отношение к НАМ менялось. Свет стал зваться добром, коему все поклонялись, а Тьма начала ассоциироваться со злом, олицетворяя все самое грязное и мерзкое, что есть в мире. Я любима всеми, Синиструм же ненавидим миром, за исключением немногих приверженцев.